- Вы видите, какая она труженица и прекрасная домохозяйка? — хвастался её отец, выставляя Гвинет в выгодном свете, пока она собирала яйца в курятнике.

Он даже приводил мужчин в дом, чтобы те смогли понаблюдать, как она шьёт в своей комнате.

- Её руки изящны, словно кувшинки. Смотрите, какие крошечные стежки она делает, когда берёт в руки иглу.

Гвинет боялась, что наступит день, когда отец приведёт потенциальных женихов в её спальню, чтобы показать, как она моется. «Вы только полюбуйтесь на этот прекрасный белый стан, тонкий словно тростинка», — представляла девушка, как он говорит это мужчинам, искоса наблюдавшим за нею.

Пока она на коленях отмывала белое пятно от помёта с половиц крыльца, её отец сморозил небывалую глупость.

Это случилось в тот день, когда в дом скромного мельника явился советник короля Мидаса, с единственной целью — посмотреть на девушку, слухи о которой достигли ушей самого правителя.

- Она здесь. — Гвинет услышала голос отца, прежде чем он вышел из-за угла дома. — Вы увидите, что она всё, что я обещал, и даже больше. Сам король потеряет дар речи, стоит ему увидеть красоту моей дочери.

Человек, одетый в синее пальто из парчи с красным ремнём через грудь, важно шагал рядом с её отцом. С хмурым видом он шёл через двор, избегая гусиного дерьма — птицы отравляли жизнь Гвинет — и остановился, не дойдя до крыльца.

- Приведите девочку ко мне. Я больше не сделаю ни шага по грязному двору.

Гвинет бросила свою щётку в ведро с мыльной водой и поднялась, вытирая руки о передник.

При виде девушки глаза у хорошо одетого мужчины расширились.

- Вы сказали правду, Миллер. Она столь же красива и изящна, как утверждают слухи.

Гвинет хотела убежать в дом и захлопнуть за собой дверь. Вместо этого она подошла к перилам крыльца и присела в реверансе.

- Принести Вам чего-нибудь выпить, сэр?

Он махнул рукой.

- Нет, мисс, в этом нет необходимости. Я видел достаточно. Мне пора. — Мужчина развернулся на пятках и направился в ту сторону, откуда пришёл.

- Подождите! Подождите, сэр! — закричал её отец. Отчаяние прозвучало в его голосе, и у неё внутри всё сжалось. — Я не сказал вам главного. Мало того, что моя дочь — превосходный повар, талантливая швея, прекрасная певица и замечательная красавица, но так же она может прясть солому в золото! — последние слова он буквально выкрикнул в след удаляющемуся королевскому советнику.

Мужчина резко остановился.

- Простите?

Качая головой, Миллер поспешил к нему.

- Это, правда, солома превращается в золото. Такой удивительный талант, который даже король никогда не видел. Такая женщина достойна стать женой правителя нашей страны. Разве вы не согласны со мной, сэр?

У Девушки перехватило дыхание. Её сердце на мгновение остановилось. Она сжала руку на груди. Отец сошёл с ума?! За такую дерзость его могли посадить в тюрьму. Мельницу бы закрыли и, возможно, саму Гвинет, вдобавок ко всему, тоже бросили бы в темницу. О чём он думал, сделав такое заявление?

Но советник медленно повернулся и уставился на отца девушки, как будто пытаясь решить, выслушать ли его или грубо обругать.

- Вы сказали золото? Это возмутительная ложь!

- Но это правда.

Глаза человека сузились. Он погладил свои густые усы и пристально поглядел на Гвинет, затем обвёл взглядом дом и двор.

- Если девочка действительно может прясть солому в золото, то почему вы живёте в этой лачуге? Покажите мне хотя бы часть золота.

- О! Видите ли, сэр, нужно правильно выбрать время. Полнолуние… И лишь один раз в восемнадцать лет. В пятый месяц года. Это то, что нам сказала волшебница, которая благословила Гвинет этим даром в день, когда она родилась. Вы видите, моя дочь — совершенно особая девочка. Вы можете представить её королю?

Гвинет закрыла глаза и с трудом сглотнула. «Пожалуйста, отец, сейчас же прекрати нести эту чушь, пока окончательно не погубил нас»».

- Вы уже сказали мне, что девочке восемнадцать лет. Сейчас пятый месяц года, и полная луна будет следующие три ночи, — заметил советник. — Если она действительно может всё то, о чём вы говорите, я возьму её в замок прямо сейчас и проверю сегодня же вечером, чтобы решить, достойна ли она стать женой короля.

Отец стоял к ней спиной, но она услышала, как он сглотнул, поскольку его поймали на лжи. Сердце Гвинет ушло в пятки. Если советник понял, что её отец сумасшедшей, возможно, он даст ей шанс доказать это?

Уставившись на девушку, гость направился к крыльцу, игнорируя помет гусей, на который он наступал своими лакированными ботинками.

- Это правда, мисс? Вы действительно можете превратить солому в золото?

- Я не знаю, сэр. — Она сказала правду, при этом пытаясь не выдать ложь своего отца, но и не усугубляя ситуацию. — Я никогда не пробовала делать это раньше.

Щёлкнув пальцами, он подозвал её, словно та была собакой.

- Идёмте. Я забираю вас к королю. Пусть он сам решит, проверять вас или нет. Вероятно, всё это — ерунда, но нужно быть уверенным до конца. К тому же нельзя позволить его величеству упустить такой шанс. Хотя я и рискую собственной головой.

Гвинет начала развязывать свой передник.

- Я должна переодеться. Я не могу отправиться на встречу с королем в таком неподобающем виде. — Она делала всё возможное, чтобы потянуть время. Возможно, они с отцом успеют тайком пробраться к другой двери и убежать.

- Это не важно. — Мужчина снова щёлкнул пальцами. — Пойдём, девочка.

Она спустилась по ступенькам и через двор поспешила к нему. За углом дома, она увидела великолепную карету, которая стояла на подъездном пути между домом и медленно крутящимся колесом мельницы. Позолоченный королевский герб украшал дверь экипажа.

Успокоившееся, было, сердце снова ухнуло вниз от ужаса, охватившего её. Она должна покончить с ложью и сказать мужчине, что это была глупая ошибка. Накажут ли тогда они отца и оставят её в покое? Сможет ли она с ним так поступить? Он был её отцом, независимо от того, насколько она иногда презирала его поведение. Что делать, если наказание будет хуже, чем штраф или тюрьма? Могут ли простого человека казнить за эту ложь?

Молчание, казалось, было её единственным выбором. Гвинет чувствовала, что губы были словно сшиты вместе. Вероятно, поэтому она не смогла отказать своему отцу. Девушка поехала в причудливой карете навстречу своей судьбе. Она испытывала такой страх, что стоило только открыть рот, и ее стошнило бы прямо на бархатную фиолетовую обивку.

Когда карета достигла дворца, девушке помогли выбраться из неё. Гвинет была очарована представшей перед ней картиной: внутренний двор был обложен каменной плиткой, декоративный мамонт на двери, внушительная передняя прихожая была заполнена доспехами и картинами. Её оставили ждать в большом позолоченном кресле в комнате, которая была, вероятно, размером с дом мельника.

Примерно через час вернулся советник.

- Прежде чем вы сможете встретиться с королём, вас следует соответственно одеть.

Он вызвал служанок, которые отвели её в спальню, нарядили в роскошное бледно-зелёное шёлковое платье и туфли с вышивкой. Они уложили её волосы, подрумянили щёки, одели на неё драгоценности, а затем отвели к советнику, чтобы тот мог сопроводить девушку в личные покои короля.

- Когда вы войдете в залу, склоните голову. Не обращайтесь к королю, пока он не заговорит с вами, и не приближайтесь к нему, пока он не подзовёт. Обязательно сделайте низкий реверанс и не поднимайте на него глаза. Вы сможете всё это запомнить, девочка?

- Да, сэр. — Она задержала дыхание, как только слуги открыли высокую, полированную дверь, и советник, взяв её под локоть, повёл вперёд. Всё, что она могла видеть, это свою собственную обувь на красочном ковре ручной работы под ногами и мелькавшие ботинки советника, шедшего рядом с ней.

Он сжал её локоть, и они остановились. Девушка чуть ли не умирала от желания поднять глаза и увидеть короля. Она слышала мягкий шорох королевских шагов по роскошному ковру, когда он подошёл и остановился перед ней. Должна ли она сделать реверанс сейчас или подождать, когда он поприветствует её первый. Гвинет не смогла вспомнить.