Было чего страшиться Господу; предвидел Он все, что с Ним будет, знал Он, какую горькую чашу страданий нужно было испить Ему. Хотел было Он, глядя на бодрствующих апостолов, успокоиться несколько духом, но они все спали; в самые решительные часы для Него други Его спали по слабости природы и, можно сказать, души. Вот образ твой, человек, в апостолах: и ныне ты не хочешь часто пожертвовать для Господа единым часом, чтобы побдеть, и предаешься беззаботно сну, не подозревая, что ты чрез свою беспечность можешь впасть в напасть, тогда как бодрствование предохранило бы тебя от нее. Дивно! Человек — везде тот же слабый человек, даже пред лицем Бога Спасителя, и даже в предсмертные часы Его, когда можно бы было, кажется, собрать все силы, чтобы побдеть. Смотри, человек, как Господь молится, скорбит и тужит — это за тебя: соскорби Ему, молись с Ним и ты. Переносись чаще мыслию в это место, где Спаситель твой молился пред страданиями. Лобызай мысленно прах этого места.

Вот Иисуса взяли, все разбежались; один какой-то юноша шел за Ним, одетый по нагому телу в плат; взяли и этого юношу, который, впрочем, оставив плат в руках неприятелей, убежал от них. Много свидетельств было против Иисуса, но так как все они были ложны, то все разногласили между собою: равна свидетельства не бяху, даже не могли одинаково показать и того, что Господь говорил о разорении церкви: и ни тако равно бе свидетельство их. Петр три раза отвергается Иисуса: как опасно хвалиться своею преданностию Господу, при слабости нашей природы!

Христиане! Смотрите и учитесь. Никто не высокомудрствуй о себе. Без Божией силы всякий человек не более как трость, колеблемая ветром, способен подаваться во все стороны. Если к тебе приходят иногда помыслы отчаяния, читай эту историю, вспомни, что было с самими апостолами, — и успокойся, прося себе помощи Божией.

Гл. 15, ст. 24. И распеншии Его разделиша ризы Его, метающе жребий о них, кто что возмет.

Раздрали тело Жизнодавца, пригвоздив Его к кресту, делят и одежду Его, как еще и ее не разодрали!

Наконец, вот Ты и висишь на кресте, Спаситель благосерднейший, претерпевая ужасные мучения! Ты еще так недавно тужил и скорбел, предвидя Свои крестные мучения: вот Ты терпишь их, Пастырь любвеобильнейший! Мы часто по правде терпим какое-нибудь несчастие, гораздо меньше Твоего, — и ропщем, между тем как Ты никакого зла не сделал и терпишь невообразимые мучения. Научи меня с бодростию и смирением переносить мои несчастия, по делом наю восприемлемыя и помяни мя, егда приидеши во Царствии Твоем (Лк. 23, 41—42). Христианин! Благоразумный разбойник есть образ тебя, грешного человека: молись чаще его словами — и ты будешь так же помилован, если намеренно не будешь коснеть во грехе. — Читать. [49]

Гл. 1, ст. 18—20. Почесому разумею сие? (Спрашивает Захария Архангела Господня, коему он не поверил на слово: вот человеческая общая слабость!) Аз бо есмъ стар, и жена моя заматоревши во днех своих. И отвещав Ангел рече ему: аз есмъ Гавриил предстояй пред Богом, и послан есмъ глаголати к тебе и благовестити тебе сия: и се, будеши молча и не могий проглаголати (достойное нам наказание за дерзкое неверие), до негоже дне будут сия: зане не веровал ecu словесем моим, яже сбудутся во время свое.

О несчастная, грешная, лживая земля! Как много на тебе лжи! Человек, окружаемый, так сказать, отвсюду ложью, смеет думать, что ложь может иметь место и на небе, и не верит самому Архистратигу, предстоящему пред престолом Царя истины! Но, Архангеле Божий, прости нам наше неверие: ты знаешь, как у нас мало истины на земле. Мы привыкли слышать здесь ложь, и потому мы имеем слабость думать, что и небесные вестники могут говорить иногда неправду, хотя с доброю целию.

Гл. 2, ст. 9. Се, Ангел Господень ста в них (между пастырями), и слава Господня осия их: и убояшася страхом велиим.

Ангелы называются вторыми светами по Боге. И точно, когда они являются, являются почти всегда светоносными и сияющими так, что и других осиявают светом своим. После воскресения Господня Ангел является мироносицам в ризах блещащихся (Лк. 24, 4). Это — отражение их духовного света. О премирные, преблаженные Ангелы Божии! Молите Бога о нас, да удаляемся грехов, помрачающих нашу душу тьмою адскою и лобызаем добродетель, просветляющую нас светом духовным.

Ст. 13. И внезапу быстъ со Ангелом множество вой небесных, хвалящих Бога и глаголющих: слава в вышних Богу...

Вскоре они отошли на небо. Как возрадовались теперь о спасении людей Ангелы, радующиеся о единем грешнице кающемся! (Лк. 15, 7) Их глас был глас славословия Богу и радости о спасении мира.

Ст. 33. Бе Иосиф и Мати Его чудящася о глаголемых о Нем (Иисусе) от Симеона.

Отчего же дивились? Вероятно, они не могли долго разгадать тайны, совершающейся в их глазах: понять во всем свете своего Божественного Младенца. Иначе отчего бы казались им столь новыми и чудными слова Симеона!

Ст. 41 и далее. Хождаста родителя Его на всяко лето во Иерусалим в праздник Пасхи. И егда бысть двоюнадесяти лету, восходящым им во Иерусалим по обычаю праздника, и скончавшим дни (7 дней), и возвращающимася има (домой — в Назарет), оста Отрок Иисус во Иерусалиме: и не разуме Иосиф и Мати Его: мневше же Его в дружине суща, преидоста дне путь и искаста Его в сродницех и в знаемых: и не обретше Его, возвратистася во Иерусалим, взыскающа Его. И быстъ по трчех днех, обретоста Его в церкви, седящаго посреде учителей, и послушающаго их, и вопрошающаго их: ужасахуся же вси послушающие Его о разуме и о ответех Его. И видевша Его дивистася: и к Нему Мати Его рече: чадо, что сотвори нама тако? Се, отец Твой и Аз боляще искахом Тебе, И рече к нима: что яко искаста Мене? Не веста ли яко в тех, яже Отца Моего, достоит быти Ми?

И та не разуместа глагола, егоже глагола има. И сниде с нима и прииде в Назарет: и бе повинуяся има. И Мати Его соблюдаше вся глаголы сия в сердцы Своем.

Вот чудное явление! Он рано, в 12 лет, не по летам обнаруживает Свою свышечеловеческую премудрость и горячайшую ревность о славе Бога, Которого Он называет Отцом Своим. — Он отстал от родителей, когда они возвращались домой. Как это случилось? Вероятно, Отрок отставал и прежде, как дети отстают от своих родителей по свойственному им любопытству все видеть и слышать, что пред глазами их находится: их все занимает. Но прежде Он не отставал от них на долгое время: походил, посмотрел, да и приходил. А теперь Он отстал, да и надолго: великое дело искупления людей уже занимало Его душу; Божественная премудрость уже начинала обнаруживаться с силою в Богочеловеке, Он уже вспоминал о Своем долге: достоит быти Ми в тех, яже Отца Моего. Но отец и Мать не понимали Его. И та не разуместа глагола, егоже глагола има: они были люди простые, а Он — Богочеловек.

Гл. 3, ст. 8. ...Может Бог от камения сего воздвигну ти чада Аврааму.

Какая живая и твердая вера во всемогущество Божие. Здесь вера выше даже Моисеевой. Моисей говорил с сомнением: еда от камене сего изведем вам воду (Числ. 20, 10); а Этот говорит твердо: может Бог от камения сего воздвигнути чада Аврааму, что еще чудеснее источения из камня воды.

Ст. 9. ...Секира при корени древа лежит: всяко убо древо не творящее плода добра посекается и во огнь вметается.

Как справедливо, что человек, не приносящий плодов добродетели, понесет должное наказание!

Ст. 11. Отвещав (Иоанн народам) глагола им: имеяй две ризе, да подаст неимущему, и имеяй брашна, такожде да творит.

Как гений добродетели, Иоанн отвечает строго, твердо и отрывисто, в двух-трех словах. Как высока добродетель милостыни, когда строгий проповедник покаяния требует ее, как условия плодотворного покаяния.

Ст. 22. И спиде Дух Святый телесным образом, яко голубь, нанъ: и глас с небесе быстъ, глаголя: Ты ecu Сын Мой возлюбленный, о Тебе благоволих.

Чего очевиднее Божество нашего Спасителя, когда и Дух Святой, и Бог Отец свидетельствуют о Нем!