«Всё ради эксперимента, надо полагать?» – с улыбкой догадливо поинтересовался юноша.

«Да. Признаться честно, меня всегда интересовал вопрос – насколько глубоко может пасть человек, лишённый веры и базовой системы ценностей… Впрочем, зачем мне самому ставить подобные эксперименты над людьми, если среди вас, смертных, всегда найдутся люди, желающие сделать это добровольно, весьма креативно и по собственному усмотрению? Всё что остаётся мне – это просто наблюдать…» – широко улыбнулся Котяра, с несколько извиняющимся видом, продолжив – «Знаешь, чувствуя за собой некоторую вину за то, что я не досмотрел за этим твоим Мазаевым, в результате чего произошло то, что произошло, я бы хотел, так сказать, в порядке исключения предложить тебе сделку…».

«Сделку?» – с интересом переспорил Легасов, ожидая подробностей.

«Именно – сделку» – одобрительно кивнул Кот, пояснив – «Я верну тебе остаток твоей жизни в обмен на твою душу…».

«Если не ошибаюсь, ты говорил, что моя душа уже принадлежит тебе, Демон…» – припомнил юноша, спросив, прямо глядя Коту в глаза – «Зачем же тебе договор на душу, которая уже и так принадлежит тебе? Зачем тебе давать мне остаток моей жизни, в обмен на то, что у тебя уже есть?»

«Считай это моим жестом доброй воли…» – добродушно улыбнулось потустороннее создание, добавив – «Что же до твоей души – да, сейчас, она принадлежит мне, но я бы не хотел никаких неожиданностей в будущем. Это страховка, на случай, если, проживая подаренный тебе мной остаток жизни, ты вдруг надумаешь попробовать искупить свои грехи. При наличии же контракта, ты, как юрист, сам понимаешь, у меня будут соответствующие гарантии и права требования на предмет договора…».

За окном раздался глухой удар грома такой силы, что на оконном стекле появились первые трещины…

«Не интересует…» – холодно ответил Алик, снова принявшись за чашку горячего кофе.

Зелёные глаза Кота вновь вспыхнули огнём, после чего, сгорая от любопытства, он медленно поинтересовался – «Шахматист, понимаешь ли ты, что ты только что отказался от возможности жить дальше? От возможности вернуться и вразумить людей, пошедших за тобой, прямой дорогой в ад? До сего момента, признаться честно, я не сомневался твоей разумности и способности принимать правильные решения, даже в этой весьма щепетильной и нестандартной ситуации, но сейчас я начинаю терять веру в тебя… Можно спросить почему?».

«Заканчивай, этот спектакль, Демон…» – устало попросил юноша.

Пушистая бестия снова распрямилась и, встав из-за стола, подошла к молодому человеку, наградив его разъярённым гневным взглядом. Пододвинув морду с острыми зубами прямо к лицу юноши, Кот спросил – «Может, потрудишься объяснить?».

Алик внимательно посмотрел в сверлившие его зелёные глаза потустороннего существа, после чего поставив чашку с остатками кофе на стол, с улыбкой мягко произнёс – «А ведь ты всё ещё в том же обличии… Обличии, которое тебе столь ненавистно. И, несмотря ни на что, ты всё ещё торгуешься за душу… Мою душу… Что лишний раз убеждает меня, что наш договор всё ещё в силе…».

«Договор утратил силу с твоей смертью…» – холодно и цинично с улыбкой произнесла кошачья морда.

«Значит, я ещё жив…» – добродушно улыбнулся юноша в ответ.

«Посмотри же на себя внимательно…» – с прежней улыбкой произнёс Кот, дружелюбно добавив – «А это моё обличие – всего лишь для твоего удобства».

Юноша опустил взгляд, увидев как на его белоснежной рубашке с красивым галстуком, медленно расплывались два огромных пятна багровой крови…

«Вот видишь – ты, всё-таки, умер…» – с сожалением и печальным взглядом огромных зелёных глаз пожал плечами Кот, добавив – «Мне жаль…».

За окном снова грянул гром, вибрация которого глухо отдалась по стенам и перекрытиям дома…

«Всё это ложь, Демон…» – оторвав взгляд от окровавленной рубашки, медленно произнёс Легасов, продолжив, глядя Коту прямо в глаза – «И мне, почему, то кажется, что там за окном – это вовсе не гром, а стук – стук сердца… Живого человеческого сердца, что всё ещё гонит кровь, в надежде когда-нибудь пробудить своего владельца…».

Пушистая морда отодвинулась от юноши, после чего Кот быстро распрямился во весь рост и рассмеялся. Раскатистый и звонкий смех потустороннего существа наполнил весь дом, дополняемый звоном вибрировавших стёкол и посуды в доме…

«Давно я так не веселился!» – наконец, взяв себя в руки, произнёс Кот, с умилением добавив – «Я и не ожидал от тебя меньшего, Шахматист. Впрочем, знаешь, жить и не быть мёртвым – это совершенно разные вещи. И пока твоё сознание здесь – со мной, твоё тело там просто доживает свой биологический век. И после всего этого ты всё ещё не хочешь заключить со мной договор? Разве полноценная жизнь, не стоит того, чтобы отдать за неё душу, в существование которой ты сам до сих пор веришь с большим трудом?».

«Этого не будет…» – не задумываясь, решительно ответил юноша, пояснив свою позицию – «Я не собираюсь разбрасываться вещами, об истинной ценности которых, я не имею ни малейшего представления…».

Кот с явным неудовольствием и разочарованием на лице сел обратно в кресло, раздражённо отодвинув от себя поднос с кофейником.

«Впрочем, это не значит, что я не готов дать тебе возможность взять реванш…» – мягко продолжил Алик, добавив – «Вопрос лишь в условиях игры…».

«И что ты готов поставить на кон?» – с заметным оживлением в глазах поинтересовалась кошачья морда.

«Я поставлю на кон тот облик и ту свободу, что ты проиграл в прошлый раз…» – улыбнулся юноша, уточнив – «Полагаю это вполне щедрое предложение, ибо, что может быть дороже свободы выбора и передвижения для тебя, Демон, разве нет?».

«Да, но зачем мне играть? Согласно договору я ведь обрету их и так – после твоей смерти…» – с невинной улыбкой переспросил Кот.

«Разумеется, но, сколько десятилетий на это может уйти?» – с долей иронии в голосе поправил его юноша, продолжив – «Десятилетий твоего заточения, Демон, в этом проклятом доме и ненавистном тебе образе…».

«Что ты попросишь взамен?» – отчасти смягчившись и призадумавшись, переспросил Кот.

«Всего лишь самую малость – прощения грешной души…» – улыбнувшись, произнёс Алик.

«Прощение грешной души? Знаешь, столь странно слышать нечто подобное от человека, не верящего в её существование…» – с улыбкой развёл руками Кот, рассудительно добавив – «Впрочем, я даже рад, что тебя стали заботить подобные вещи, но хорошо ли ты, Шахматист, знаешь, что это значит? Полагаю, ты понимаешь, что нельзя простить душу человека не оторвав её от бренного тела – чтобы отпустить душу, мне придётся забрать тело. Забрать его до самой последней капли крови! И, знай, что это будет больно – больно как никогда!».

«Звучит вполне приемлемо…» – одобрительно кивнул Алик.

«Вряд ли это будет равноценная сделка, ибо ты ставишь слишком мало за то, что просишь взамен…» – задумчиво произнесла пушистая бестия, теребя острыми когтями дубовую поверхность стола, предложив – «Впрочем, я, пожалуй, приму твой вызов, если ты, как и в прошлый раз, рискнёшь поставить на кон ещё и свою душу… Что скажешь?».

«Идёт…» – кивнул юноша, протягивая руку потустороннему созданию.

Кот пожал протянутую руку, в знак заключённого между ними договора, после чего, расплывшись в самодовольной улыбке, встал из-за стола и, бодрым шагом пройдя к стоявшему в углу письменному столу, взял со стола шахматную доску и фигурки, со словами – «Полагаю, ты, Шахматист, думал, что сможешь снова легко меня победить? В этом случае спешу тебя разочаровать – у меня было тринадцать лет заточения! Тринадцать долгих лет практики со многими лучшими мастерами этой игры, души которых заточены в мире тьмы!».

Юноша, ничего не ответив, с улыбкой в очередной раз наполнил свою опустевшую кружку горячим напитком из кофейника…

(29.04.2013, Москва, 08–45)

Суета и обсуждение последних новостей, царившие в это солнечное утро в конференц-зале главного следственного управления, быстро смолкли при долгожданном появлении высокопоставленного чиновника администрации.