– Ты что, дурак? Какой африканский?! Американский! – сказал Холодец.

– Нет, американский – это когда верят, что Элвис Пресли жив, – не согласился Ноу Йоу. – А вуду, если вкратце, это западноафриканский культ с элементами христианского влияния. Я смотрел в энциклопедии.

– У меня есть просто карты, – сказал Холодец.

– Никаких карт, – сурово постановил Барон Ноу Йоу. – А то мама будет вне себя.

– А как насчет такой штуки с блюдцем?

– Чашки?

– Не придуривайся, ты знаешь, о чем я.

– Не пойдет. Темные силы могут вырваться на волю, – ответил Барон Ноу Йоу. – Что блюдце, что доска для спиритизма – один черт.

Кто-то включил магнитофон и пустился танцевать.

Джонни уставился на свой стакан с пуншем и содрогнулся. Там плавала апельсиновая косточка.

Карты, доски, думал он. Мертвецы. Какие же это темные силы? Клеймить карты, тяжелый рок и «Драконов и подземелья» из-за того, что там среди персонажей есть демоны, – это все равно что стеречь дверь, когда оно на самом деле поднимается сквозь паркет. Настоящие темные силы – не темные. Они скорее серые. Как мистер Строгг. Они высасывают из жизни все краски; они берут городок вроде Сплинбери и превращают его в мешанину улиц во власти страха, пластиковых щитов, Новых Блестящих Перспектив и многоэтажных башен, где никто не хочет жить и, в общем, не живет. В мертвецах больше жизни, чем в нас. И все становятся серыми и превращаются в порядковые номера, в числа, и тогда кто-то где-то начинает складывать, вычитать, умножать и делить…

Да, бог-демон Йот-Зиккурат пускает души в распыл – но он не утверждает, будто души нет.

И – все-таки – оставляет вам полшанса отыскать волшебный меч.

Он очнулся и услышал голос Холодца:

– Можно пойти по соседям.

– Мать говорит, это все равно что просить милостыню, – отрезал Ноу Йоу.

– Ха! В «Джошуа Н’Клементе» вообще жуть что творится, – хмыкнул Бигмак. – У нас это знаете как называется? «Гони пять фунтов или сделай ручкой своим покрышкам».

– А мы далеко не пойдем, – сказал Холодец. – Или можно прогуляться до Пассажа…

– И что? Там небось ряженых пол-Китая. Носятся и вопят.

– Ну, значит, нам там самое место, – вмешался Джонни.

– Тогда так, – решил Холодец. – Люди, айда в Пассаж!

В Пассаже Нила Армстронга собрались все те, кто не смог придумать, чем бы еще заняться на вечеринке по случаю Хэллоуина. Они бродили небольшими компаниями, разглядывая костюмы встречных-поперечных, и болтали, то есть вели себя, в общем, как всегда. С той только разницей, что в этот вечер торговый центр напоминал Трансильванию, где население припозднилось выйти за покупками.

В ярком оранжевом свете фонарей крались зомби. Ведьмы прогуливались стайками и хихикали, косясь на мальчишек. На эскалаторах покачивались ухмыляющиеся тыквы. Среди пыльных деревьев в кадках слонялись вампиры, что-то невнятно бормоча и постоянно поправляя вставные клыки. Миссис Тахион рылась в урнах, отыскивая жестянки.

Розовый наряд Джонни вызвал немалый интерес.

– Покойников видел? – спросил Барон Ноу Йоу, когда Холодец с Бигмаком отошли купить чего-нибудь пожевать.

– Пачками, – ответил Джонни.

– Да ладно, ты же понимаешь, о чем я.

– Нет. Их не видел. Как бы с ними чего не случилось…

– Так ведь они мертвые. В смысле, если они существуют, – рассудительно сказал Ноу Йоу. – Под машину они, конечно, не попадут. Может, они просто не хотят больше с тобой разговаривать – ведь ты уже спас их кладбище. Наверное, все дело в этом. По-моему…

– Кому малиновую змею? – спросил Холодец, шумно раскрывая большой бумажный пакет. – И черепушки тоже очень нехилые.

– Я пошел, – сказал Джонни. – Что-то не так, а что, не пойму.

Мимо порхнула десятилетняя Невеста Дракулы.

– Да, надо признать, не больно-то здесь весело, – сказал Холодец. – Знаете что… По телику сейчас будет «Ночь вампиров-паинек». Может, вернемся и посмотрим?

– А где все остальные? – спохватился Бигмак. Прочие Холодцовы гости растворились в толпе.

– Что они, не знают, где я живу? – философски ответил Холодец.

Мимо прошел окровавленный упырь. Он лизал мороженое.

– Не верю я в вампиров-паинек, – заявил Бигмак, когда они вышли из Пассажа.

Заметно похолодало. Снова ложился туман.

– Ну да, – с сомнением сказал Холодец. – Тут у нас только такие и водятся.

– Сосут фруктовые соки, – подал голос Ноу Йоу.

– И мамочка как можно позже загоняет их в постельку, – подхватил Бигмак.

Тут они поневоле призадумались.

– А куда это мы идем? – спросил Холодец. – Ко мне здесь не пройти.

– И туман… – прибавил Бигмак.

– Да это с канала, – отмахнулся Джонни.

Холодец остановился.

– Ну нет.

– Так быстрее, – сказал Джонни.

– Ну да. Быстрее. Само собой. Потому что я сейчас быстро побегу.

– Не дури.

– Так Хэллоуин же!

– Ну и что? Ты Дракула – тебе-то чего бояться!

– Я ночью туда не пойду!

– Какая разница, ночью или днем!

– Пусть никакой, но я не пойду!

– Струсил? – подначил Бигмак.

– Чего? Я? Струсил? Да? Я? Ничего я не струсил.

– Вообще-то это в самом деле немножко рискованно, – сказал Барон Ноу Йоу.

– Ага, рискованно! – ухватился за эту мысль Холодец.

– Я в том смысле, что никогда не знаешь наверняка, – сказал Ноу Йоу.

– Никогда не знаешь наверняка, – эхом повторил Холодец.

– Слушайте, это же улица в нашем городе. Там есть и фонари, и телефонная будка, и все, что положено, – заговорил Джонни. – Просто… просто я не успокоюсь, пока не проверю, понятно? Кстати, нас четверо.

– Это значит, что-нибудь плохое может случиться целых четыре раза, – буркнул Холодец.

Но за разговором они шли вперед, и вот в тумане вырос похожий на мглистую звезду фонарь у телефонной будки.

Мальчики притихли. Туман глушил все звуки.

Джонни прислушался. И не услышал даже той ватной тишины, которую создавали мертвецы.

– Видите? – прошептал он. – Я же говорил…

Поодаль кто-то кашлянул. Четверо друзей вдруг разом попытались занять одну и ту же точку пространства.

– Мертвые не кашляют! – прошипел Джонни.

– Тогда, значит, на кладбище кто-то есть! – сказал Ноу Йоу.

– Похитители тел! – охнул Холодец.

– Живая Голова! – сказал Бигмак.

– Я в газете читал! – прошептал Холодец. – Сатанисты выкапывают трупы для своих обрядов!

– Тихо! – велел Джонни. Ребята замерли. – Похоже, это на галошной фабрике, – сказал он.

– Но ведь глухая ночь, – удивился Ноу Йоу.

Они осторожно двинулись вперед. На мостовой, куда почти не доставал свет фонарей, маячил неясный силуэт.

– Фургон, – сказал Джонни. – Так. Граф Дракула в фургонах не ездит.

Бигмак попытался ухмыльнуться.

– Если только он не вампир-дальнобойщик…

В тумане что-то брякнуло.

– Холодец? – окликнул Джонни, как он надеялся, невозмутимо.

– Ну?

– Ты сказал, что сейчас ка-ак побежишь? Вот и дуй домой к мистеру Аттербери и зови его сюда.

– Что? Один?

– Один ты добежишь быстрее.

– Верно!

Холодец испуганно взглянул на друзей и испарился.

– Что мы, собственно, делаем? – спросил Ноу Йоу, вместе с остальными вглядываясь в туман.

Ошибки быть не могло. Из-за ограды доносился приглушенный и искаженный туманом, но несомненный рокот запущенного дизеля.

– Кто-то хочет спереть бульдозер! – предположил Бигмак.

– Хорошо бы, – сказал Джонни, – но вряд ли. Ну, пошли?

– Послушай, если кто-то разъезжает в тумане на бульдозере с выключенными фарами, я пас! – заявил Ноу Йоу.

В пятидесяти метрах от ребят вспыхнули фары. Толку от них было немного. Они освещали только два конуса тумана.

– По-твоему, так лучше? – поинтересовался Джонни.

– Нет.

Свет пополз вперед. Машина надвигалась на ограду кладбища, с хрустом давя гусеницами кусты и мертвую крапиву. Блямс! – отвал ударил в основание забора.