— Конечно, сэр, — ответил Эскобар. — Но за эту драгоценную вещь я хотел бы получить задаток в десять процентов.

Джексон кивнул и достал из внутреннего кармана бумажник, вынул оттуда несколько банкнот и протянул их Эскобару.

Тот тщательно пересчитал десять стодолларовых бумажек, положил их в кассу и написал расписку.

Джексон взглянул на раскрытый футляр, улыбнулся, вынул пустую гильзу и положил ее в карман.

Ломбардщик был удивлен — не потому, что Джексон взял гильзу, а потому, что он мог бы поклясться, что когда он купил эту винтовку в футляре все двенадцать патронов были на месте.

— Я бы в момент уложилась и завтра была у тебя, — сказала она, — если бы не мои родители.

— Я уверен, они бы поняли, — подтвердил Стюарт.

— Возможно, — сказала Тара. — Но все равно я чувствовала бы себя виноватой после того, как мой отец столь многим пожертвовал, чтобы я могла закончить диссертацию. Не говоря уже о моей матери. У нее бы, наверное, случился бы сердечный приступ.

— Но ты говорила, что выяснишь, разрешит ли тебе твой научный руководитель закончить диссертацию в Сиднее.

— Дело не в моем научном руководителе, — сказала Тара. — Дело в декане.

— В декане?

— Да. Когда вчера мой научный руководитель разговаривал с ним на эту тему, декан сказал, что об этом не может быть и речи. — Последовало долгое молчание, и Тара спросила: — Стюарт, ты все еще слушаешь?

— Конечно, — при этом Стюарт вздохнул так тяжело, что его вздох сделал бы честь шекспировскому герою.

— Осталось всего лишь восемь месяцев, — напомнила ему Тара. — Я даже могу сказать тебе, сколько это дней. И не забудь, ты будешь здесь на Рождество.

— Я жду не дождусь этого, — сказал Стюарт. — Только надеюсь, твои родители не сочтут, будто я им навязываюсь. Ведь они могут сказать, что они тебя долго не видели.

— Не дури! Они очень обрадовались, когда я сообщила, что ты приедешь. Ты же знаешь: мама тебя обожает, и ты первый, о ком папа сказал доброе слово.

— Он замечательный человек.

— Что ты имеешь в виду?

— Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Ладно, прекращаем болтать, а то папе потребуется повышение по службе, чтобы оплатить мои счета за телефон. Кстати, в следующий раз — твоя очередь звонить.

Стюарт притворился, будто не заметил, как неожиданно Тара сменила тему разговора.

— Мне всегда кажется странным, что ты все еще на работе, когда я уже засыпаю.

— Ну, что ж, я знаю, как это поправить, — сказал Стюарт.

Когда он открыл дверь, зазвенела сигнализация. Стенные часы во внешнем помещении пробили два. Он отодвинул занавеску из бусинок, вошел в лавку и посмотрел на витрину. Футляра с винтовкой там не было.

Через несколько минут он нашел его под прилавком.

Он пересчитал все детали и заметил, что одной гильзы не хватает, сунул футляр под мышку и вышел так же быстро, как и вошел. Он не боялся, что его застукают: начальник полиции заверил его, что о взломе будет доложено не раньше, чем через полчаса. Перед тем как закрыть за собой дверь, он посмотрел на стенные часы. Было двенадцать минут третьего.

Начальник полиции не виноват, что у его старого друга не хватило наличных, чтобы купить винтовку. И, во всяком случае, он был не прочь еще раз получить плату за одну и ту же информацию. Особенно учитывая, что плата была в долларах.

Она налила ему вторую чашку кофе.

— Мэгги, я думаю уйти из компании и подыскать себе работу, на которой мне не придется много разъезжать по белу свету. — Он посмотрел на жену, ожидая, что она скажет.

Мэгги поставила кофейник на конфорку, отхлебнула свой кофе и спросила:

— Почему именно сейчас?

— Председатель сказал, что меня снимут с работы по похищениям и выкупам; вместо меня этим будет заниматься более молодой человек. Такова политика компании.

— Но в компании наверняка есть масса другой работы для человека с твоей квалификацией и опытом.

— Председатель предложил мне возглавить наше отделение в Кливленде.

— В Кливленде? — недоверчиво спросила Мэгги. — Почему председатель так хочет от тебя избавиться?

— Не знаю. Во всяком случае, я уже отказался от этого предложения. И я все еще могу получить полную пенсию, — сказал Коннор. — Джоан говорит, что в Вашингтоне есть несколько больших страховых компаний, которые будут рады взять человека с моим опытом.

— Но почему тебя не хочет взять та компания, в которой ты сейчас работаешь? — спросила Мэгги, в упор глядя на своего мужа.

Коннор опустил глаза; он не мог придумать убедительного ответа. Последовала еще более долгая пауза.

— Не кажется ли тебе, что пора сказать мне всю правду? — спросила Мэгги. — Или я должна просто верить каждому твоему слову, как положено покорной жене?

Коннор опустил голову и промолчал.

— Ты никогда не скрывал, что «Мэрилендская страховая компания» — это всего лишь прикрытие для ЦРУ. И я на тебя не давила. Но в последнее время твои хорошо замаскированные командировки выглядят несколько подозрительно.

— Н-не понимаю, — сказал Коннор, запинаясь.

— Когда я получала твой костюм из чистки, там мне сказали, что нашли у тебя в кармане вот это. — Мэгги положила на стол небольшую монетку. — Они сказали, что эти деньги имеют хождение только в Колумбии.

Коннор посмотрел на монету в десять песо, которой в Боготе было достаточно, чтобы позвонить по городскому телефону-автомату.

— Многие жены сразу же сделали бы поспешный вывод, Коннор Фицджералд, — продолжала Мэгги. — Но не забудь: я знаю тебя больше тридцати лет, и я понимаю, что ты не способен на такой обман.

— Клянусь тебе, Мэгги…

— Знаю, Коннор, я всегда мирилась с тем, что у тебя есть важная причина не быть со мной откровенным. — Она перегнулась через стол и взяла мужа за руку. — Но если сейчас тебя без явной причины вышвыривают, как грязную тряпку, не кажется ли тебе, что я имею право знать, чем именно ты занимался в последние двадцать восемь лет?

Джексон попросил таксиста припарковаться около ломбарда и подождать. Он сказал, что проведет в ломбарде только несколько минут, а потом поедет в аэропорт.

Как только он вошел в помещение, Эскобар вышел из задней комнаты. Он выглядел взволнованным. Когда он увидел, кто вошел, он наклонил голову и, не сказав ни слова, повернул ключ на кассовом аппарате и выдвинул ящик. Медленно вынув десять стодолларовых бумажек, он протянул их Джексону.

— Я должен перед вами извиниться, — ломбардщик снизу вверх глядел на высокого американца, — но минувшей ночью кто-то украл винтовку.

Джексон ничего не сказал.

— Странное дело! — продолжал Эскобар. — Тот, кто ее украл, не взял наличных денег.

Джексон опять промолчал. Когда он вышел, Эскобар подумал, что его посетитель почему-то не был удивлен.

Когда такси ехало в аэропорт, Джексон опустил руку в карман пиджака и вынул пустую гильзу. Может быть, он не сумеет доказать, кто именно спустил курок, но теперь у него не было сомнений в том, кто заказал убийство Рикардо Гусмана.

Вертолет «Найтхок» мягко опустился на траву около пруда между мемориалами Вашингтона и Линкольна. Когда лопасти перестали вращаться, из вертолета спустилась небольшая лесенка. Дверь вертолета открылась, и в ней появился президент Эррера в парадном мундире, который делал его похожим на второстепенного персонажа из второстепенного фильма. Он встал по стойке смирно и откозырнул встречавшим его морским пехотинцам, после чего прошел короткое расстояние до ожидавшего его лимузина. Когда кортеж автомобилей ехал по 17-й улице, на всех флагштоках красовались флаги Соединенных Штатов, Колумбии и округа Колумбия.[30]

Том Лоуренс, Ларри Харрингтон и Энди Ллойд ждали его у южного портика Белого дома. «Чем лучше сшит мундир, чем колоритнее кушак, чем больше на груди орденов и медалей, тем менее значительна страна», — подумал Лоуренс, выступая вперед, чтобы приветствовать своего гостя.