Библиотека во всем своем великолепии возвышалась над ними мерцающей громадой поляризованного стекла. Внутрь вели широкие позолоченные двери, и Ариман на мгновение представил себе, с каким удовольствием он станет исследовать самые сокровенные тайны этого удаленного мира.

Воинские наряды Тысячи Сынов охраняли и все остальные переходы, ведущие к библиотеке. На краю площади в сиянии золотой и багряной брони стоял Магнус Красный. Он держал в руке обнаженный изогнутый меч, а все тело искрилось эфирной энергией. За спиной Магнуса Ариман разглядел древнего летописца и удивился, что старик выжил в этом сражении.

К Ариману подбежал Фозис Т’Кар, роняя шипящие искры с посоха-хеки.

— Азек, Хатхор, вы не слишком торопились, — упрекнул их Фозис.

— Мы пришли так быстро, как только смогли, — возмутился Хатхор Маат.

— Ладно, вы оба здесь, а это важнее всего. Есть какие-то вести о Калофисе?

— Нет, — ответил Ариман. — Он подключился к кристаллам своих роботов. Когда его сознание так сильно рассеяно, становится трудно определить его местонахождение.

Фозис Т’Кар пожал плечами:

— Отлично. Придется справляться без него.

— Т’Кар, — обратился к нему Ариман, — скажи мне, что происходит? Мы услышали психический вопль такой силы, с каким я еще не сталкивался.

— Это был Леман Русс? — спросил Утизаар. — Верно?

Фозис Т’Кар кивнул, а затем, развернувшись, жестом пригласил их следовать за собой.

— Весьма вероятно, — бросил он. — Он убил почти всех Атенейцев в моем братстве, а те, кто выжил, превратились в слюнявых идиотов.

— Убил?! — воскликнул Утизаар.

Эти воины не состояли в его братстве, но он был магистром храма Атенейцев, и все они были ему близки не меньше, чем Фозису Т’Кару.

— Убил, — коротко ответил капитан. — Именно это я и сказал. А теперь хватит тянуть время. Примарх зовет вас к себе.

Ариман подавил гнев, вызванный грубостью Фозиса Т’Кара, и зашагал следом за ним к самому широкому выходу с площади, где стоял Магнус.

— А где же Король Волков? — спросил Лемюэль.

Фозис Т’Кар лишь презрительно глянул в сторону летописца.

— Ответь ему, — попросил Ариман.

— Мы и сами еще точно не знаем, — сказал Фозис Т’Кар. — Но он направляется сюда, в этом мы уверены.

Магнус повернулся им навстречу, и Ариман оценил силу ярости примарха. Его плоть бурлила жизнью, словно под кожей разливалось жидкое пламя, и глаз источал такой же воинственный свет. Рост примарха, часто менявшийся в зависимости от настроения, сейчас казался огромным.

Ариман уловил страх Лемюэля, но с удивлением отметил, что не наблюдает ничего подобного в ауре Махавасту Каллимака, и только потом понял, что сознание старика подавляется контактом с разумом примарха.

— Кто мог подумать, что до этого дойдет?! — вскричал Магнус, заставив Аримана выбросить из головы мысли о летописцах.

— До чего дойдет? — спросил он. — Что все-таки происходит?

— А вот что, — ответил Фозис Т’Кар и указал на дальний конец эстакады.

Там выстроился клин Космических Волков, и во главе его встал воин в кожаной маске, из-под которой холодно сверкали безжалостные глаза. Воины уже обнажили оружие, а целая стая волков рвалась в бой.

— Амлоди Скарссен?! — воскликнул Ариман. — Я не понимаю. Зачем ему понадобилось на нас нападать?

— Нет времени на объяснения, — сказал Фозис Т’Кар. — Они идут!

Наступление Космических Волков представляло собой картину, полную грозного великолепия.

Они надвигались широкой волной несокрушимой брони, громыхающих щитов и навощенных бород. Они не бежали, а шли размашистым шагом, их хищные усмешки, обнажавшие клыки, и некоторая неторопливость в движениях свидетельствовали о непоколебимой уверенности в своих силах.

Этим воинам не требовалась скорость, чтобы прорвать строй противника.

Им было достаточно боевого мастерства.

С каждым шагом, приближавшим Космических Волков к Тысяче Сынов, ужас Аримана все возрастал. Как получилось, что эти воины, еще недавно бывшие их союзниками, превратились во врагов? Они уже спустили с цепей рвавшихся волков, и звери во весь опор понеслись по эстакаде.

Фозис Т’Кар занял позицию в центре линии Тысячи Сынов. По обе стороны от него встали на колени его товарищи по братству Раптора.

— Кайн-щиты, — скомандовал Фозис Т’Кар, вытянув руки перед собой.

Воздух перед ними слегка затуманился и задрожал.

— Заставим этих зверей слегка притормозить, — сказал Хатхор, создавая на пути волков энергетические завихрения.

Рядом с Хатхором Маатом встал Гастар, рукавицы которого уже начали потрескивать от зарождающихся молний.

— Только никаких убийств, сыны мои, — предостерег их Магнус. — Нельзя, чтобы на наших руках осталась кровь после навязанной нам битвы.

Хатхор Маат хоть и неохотно, но уменьшил мощность, и энергетические вихри и разряды молний немного потускнели.

— Мой лорд, почему это произошло? — спросил Ариман.

— Я вместе с Тайными Скарабеями охранял библиотеку, — сказал Магнус. — Но сразу вслед за нами здесь появилась Великая рота Скарссена. Космические Волки хотели все уничтожить. Я их остановил.

У Аримана возникло отвратительное ощущение, что события вышли из-под контроля. Гордость, самолюбие и первобытная страсть к уничтожению вошли в конфликт между собой, а подобное столкновение всегда грозило величайшими разрушениями.

Наступление Космических Волков было равносильно неудержимой ярости стихии.

Тысяча Сынов стояли словно непоколебимая и неподвижная скала.

Найдется ли во всей Галактике мощь, способная обуздать приведенные в движение силы?

Быстроногие волки первыми ощутили на себе ярость Тысячи Сынов. Они влетели в мерцающую паутину молний, и шерсть на них мгновенно загорелась. Протяжный вой разнесся по окружающим ущельям, волки лязгали зубами и катались по земле, пытаясь сбить пламя. Два зверя пылающими кометами сорвались с эстакады и разбились о камни. Остальные повернули назад, и лишь несколько волков помчались дальше.

Но ни один не успел добежать до Тысячи Сынов.

Космические Волки сумели прорваться сквозь эфирное пламя. Их броня почернела, местами оплавилась, но защитила от огня. Разрисованные волчьими мордами щиты сомкнулись, и между ними высунулись лезвия цвета льда. Обгоревшие волки затихли, перестав скулить, когда раздалось яростное протяжное завывание, вырывающееся из глоток воинов Амлоди Скарссена.

Два Легиона разделяло уже всего десять метров.

— Оттолкните их назад! — приказал Магнус.

Фозис Т’Кар кивнул, воины Второго братства вышли вперед, и кайн-щиты встали против щитов металлических.

— Мы должны остановиться! — закричал Ариман. — Это безумие!

Взгляд Магнуса обратился на него, и все вокруг исчезло за пеленой ярости его примарха, такой же первобытной и неудержимой, как эмоции Космических Волков.

— Не мы начали эту битву, Азек, — напомнил Магнус. — Но, если потребуется, мы сумеем ее завершить.

— Мой лорд, пожалуйста! — взмолился Ариман. — Если мы пустим в ход оружие против Космических Волков, они никогда нам этого не простят.

— Я не нуждаюсь в их прощении, — отрезал Магнус. — Но я требую уважения!

— Но это не лучший способ его заслужить, мой лорд. И нам обоим это хорошо известно. Король Волков ничего не забывает и ничего не прощает. Стоит убить хоть одного из его воинов, он навеки станет считать тебя должником.

— Уже слишком поздно, Азек. — В голосе Магнуса неожиданно прозвенел страх. — Битва уже началась.

Кайн-щиты Тысячи Сынов столкнулись со щитами Космических Волков с отвратительным пронзительным скрежетом. Невидимая сила встретила на своем пути закаленную льдами сталь. Космические Волки и Тысяча Сынов выгнули спины, пытаясь оттолкнуть друг друга в борьбе между силой и волей.

Никто даже не потянулся за оружием, как будто все воины понимали, что в этом бою надо смотреть противнику в глаза. После столкновения они замерли, словно превратились в резные фигуры на триумфальном барельефе. Но такое равновесие не могло длиться долго.