Вкрадчивый, свистящий шепот невидимого собеседника звучал очень убедительно, но Эреб заметил, что Хорус остается равнодушным к его посулам.

— Что мне в этой власти? Ты понимаешь всю грандиозность такого предприятия? Галактика будет расколота, и брат пойдет против брата. В распоряжении Императора останутся его Легионы, Имперская армия, Кустодианская Гвардия и Сестры Безмолвия. Сможете ли вы противостоять такому противнику?

Боги варпа повелевают силами любой реальности. Все, что создает твой Император, мы уничтожаем и разрушаем. Если он навязывает сражение, мы исчезаем из виду, а когда он начинает накапливать силы, мы наносим удар из темноты. Превосходство богов так же неизбежно, как течение времени и смертность плоти. Разве боги не повелевают скрытой от твоих глаз Галактикой, Воитель? Разве не они по своей воле погрузили варп в темноту?

— Так это сделали твои боги? Зачем? Они ослепили мои Легионы!

Это было необходимо, Воитель. Темнота ослепила и Императора тоже, и это соответствует нашим планам, равно как и твоим. Император вообразил себя повелителем варпа и жаждет выявить своих противников, но мы быстро расстроим его планы. Если потребуется, ты можешь осуществить переход через варп, Воитель, поскольку мы в состоянии не только принести тьму, но и восстановить свет.

— Так Император остается в неведении относительно того, что происходит?

В совершенном неведении, — подтвердил Зарр'Келл. — Итак, Воитель, ты убедился, какой силой мы обладаем и что готовы тебе предоставить. Тебе остается только дать свое согласие, и сделка состоится.

Хорус молчал, словно взвешивая свой выбор, и Эреб ощутил растущее нетерпение существа из варпа.

Наконец Воитель заговорил:

— Я вскоре брошу свои Легионы против миров в системе Истваан. Это будет первым этапом нового Великого Крестового Похода. На Истваане я должен решить кое-какие проблемы и намерен разобраться с ними своими силами.

Прежде чем продолжить, Хорус пристально посмотрел на Эреба.

— Когда я покончу с Иствааном, то принесу свои обязательства в обмен на могущество, обещанное твоими богами. Но никак не раньше. Мои Легионы должны самостоятельно пройти сквозь огонь Истваана, поскольку только в этом случае они превратятся в мой сверкающий клинок, направленный в сердце Императора.

Свистящая волна холода прокатилась по залу от могучего вздоха Зарр'Келла.

Мои повелители принимают твое условие, — сказал он немного погодя. — Ты сделал правильный выбор, Воитель.

Ледяной ветер, прилетавший вместе со словами существа из варпа, задул еще сильнее, и его равнодушная жестокость была равносильна убийству невинной жертвы.

Обжигающий холод охватил Эреба, и он вдохнул его, прежде чем ощущение исчезло, и неестественная тьма в воинской ложе стала рассеиваться, уступая место свету костра.

Существо из варпа исчезло, и бездна напоминала о себе лишь болью где-то в самой глубине души.

— Наши усилия были не напрасны, Воитель? — спросил Эреб после того, как выпустил из груди долго сдерживаемый воздух.

— Нет, — ответил Хорус и посмотрел на бездыханное тело Инг Мае Синг. — Игра стоила свеч.

Затем он повернулся к Регулу:

— Адепт, я хочу, чтобы главный фабрикатор узнал обо всем, что произошло. Я не могу связаться с ним напрямую, так что тебе придется взять быстрый корабль и отправиться на Марс. Если это существо говорило правду, ты не потратишь на путешествие много времени. Келбор-Хал должен провести чистку в своем ордене и приготовиться к новой роли в Великом Крестовом Походе. Передай, что я свяжусь с ним, как только наступит подходящий момент, и что я жду от механикумов единства.

— Конечно, Воитель. Все будет исполнено.

Регул повернулся к выходу, и тут заговорил Эреб:

— Мы долго ждали этого события. Лоргар будет в восторге.

— Лоргару еще предстоит выиграть собственные битвы, Эреб, — резко ответил Воитель. — Если его постигает неудача на Калте и Легион Жиллимана вмешается в борьбу, все это будет бесполезно. Так что прибереги свое ликование до тех пор, пока я не сяду на трон Терры.

При виде телохранителя Петронеллы у Зиндерманна упало сердце. Каждый шаг этого человека приближал смерть, и Зиндерманн проклинал себя за то, что так долго добирался до палаты Эуфратии. Его медлительность погубила святую, а может, и всех ее защитников тоже.

Иона Арукен широко распахнул глаза, увидев массивную фигуру убийцы. Он быстро повернулся к своему приятелю:

— Титус, хватай ее, скорее!

— Что? — изумился Кассар. — Она подключена ко всем этим приборам. Нельзя же просто…

— Не спорь со мной, — прошипел Арукен. — Действуй быстрее, у нас гости, и гости нежеланные.

Затем Арукен обернулся к Зиндерманну:

— Ну, итератор? Это и есть тот единственный момент, когда мы должны осознать самих себя? Если это так, то я уже сожалею, что связался с вами.

Зиндерманн ничего не смог ответить. Маггард заметил их, и на лице бывшего телохранителя медленно расплылась улыбка, заставившая итератора похолодеть.

«Я убью вас всех, — говорила эта зловещая усмешка. — Убью не спеша».

— Не трогай ее, пожалуйста, — прошептал Зиндерманн и сам поразился тому, насколько жалкими были его слова.

Ему захотелось убежать, скрыться где-нибудь подальше от этой страшной улыбки, предвещавшей долгую, мучительную смерть, но ноги словно налились свинцом и приросли к полу. Зиндерманн понял, что не в состоянии шевельнуть ни одним мускулом.

Из палаты выскользнул Иона Арукен, за ним — Титус Кассар с неподвижной Эуфратией на руках. Зиндерманн заворожено уставился на капли, набухающие на концах оборванных трубок капельницы. Он не в силах был отвести взгляд и все смотрел, как капельки набухают, потом отрываются и падают на пол, растекаясь при ударе в маленькие лужицы.

Арукен поднял пистолет и прицелился в голову Маггарда.

— Не подходи, — предостерегающе произнес он. Маггард даже не замедлил шага, лишь зловещая усмешка стала шире.

Титус Кассар, прижимая к груди Эуфратию, медленно попятился под взглядом убийцы.

— Проклятье, бежим отсюда, — прошептал он. — Скорее!

Арукен махнул рукой Зиндерманну, чтобы тот уходил за Кассаром, и сковавшее итератора оцепенение рассеялось. Маггард уже был от них не более чем в десяти шагах, и Зиндерманн понял, что кровопролития не избежать.

— Стреляй в него! — крикнул Кассар.

— Что?! — воскликнул Арукен, бросая на своего приятеля отчаянный взгляд.

— Стреляй, — повторил Кассар. — Убей его, пока он не убил нас.

Иона Арукен посмотрел на приближающегося Маггарда, кивнул и дважды нажал на курок. Громыхнули выстрелы, и по коридору прокатилось эхо. Стена за спиной Маггарда взорвалась фонтаном осколков. Только убийцы на прежнем месте уже не было.

Зиндерманн вскрикнул и отскочил к Кассару, а Маггард выскочил из бокса, в котором укрылся за мгновение до выстрелов Арукена. Теперь в его руке тоже был пистолет, который трижды вздрогнул, изрыгнув три ярких вспышки.

Зиндерманн снова закричал и схватился руками за голову в предчувствии жуткой боли, когда пули вопьются в его тело, разорвут внутренние органы и выйдут из огромных ран на спине…

Но ничего подобного не произошло, и Зиндерманн услышал лишь удивленный возглас Ионы Арукена, который тоже отшатнулся и изумленно замер с открытым ртом.

Маггард все так же стоял на своем месте, и его мускулистая рука сжимала крупнокалиберный пистолет, наставленный прямо на них.

В жерле ствола бесконечно медленно раскрывался цветок белого пламени, а немного впереди в воздухе висели две пули, неторопливо поворачиваясь вокруг своей оси.

Пока Зиндерманн удивленно таращился, из дула пистолета Маггарда показался заостренный кончик третьей пули, и тогда итератор в недоумении повернулся к Арукену. Офицер титана пребывал в таком же замешательстве и стоял неподвижно, уронив руки.

— Что же это такое? — выдохнул Арукен.

— Я… н-не знаю, — заикаясь, промямлил Зиндерманн, не в силах оторвать взгляда от застывшей перед ним картины. — Может, мы уже мертвы?