Силия очень старалась заснуть до двух ночи. Потом поднялась и стала ходить по комнате. Она была на грани нервного срыва, но ходьба немного успокаивала ее. Где-то около трех к ней поднялся Мика и предложил успокоительную таблетку. Силия отказалась. Ей не хотелось, чтобы во время интервью пришлось собирать мысли в кучку. Но она попросила его остаться. Ей казалось, что это поможет. Они легли на кровать Рэчел и уставились в потолок. Три полосы света, которые на первый взгляд никак не были связаны с щелями в занавесках, образовывали на нем что-то вроде заваливающейся буквы «Н».

— Что бы это могло значить? — спросила Силия.

Перед тем как ответить, Мика выдержал продолжительную паузу.

— Ничего, — проговорил он в конце концов.

Вскоре она заснула, а когда проснулась, почувствовала, что вся дрожит.

— Все в порядке, — сказал ей Мика.

— Если они ее убьют, — проговорила она, додумывая ту мысль, от которой проснулась, — не знаю, как у меня получится быстро себя убить.

— Они не собираются ее убивать.

— Мне нужен пистолет. Как думаешь, Галлахер сможет мне его достать?

— Силия, о телефонном звонке никто ничего не знает. Ничего же не случилось.

— Мне нужен пистолет.

— Почему ты так говоришь?

— Если она умрет…

— Да не умрет она.

— Но если она умрет, зачем мне после этого жить?

На улице Парламент взвыла сирена. Силия подумала, что могла бы утопиться в озере Онтарио. До парка Черри Бич на берегу озера на машине ехать всего десять минут.

Мика начал было что-то говорить, но осекся и взял ее за руку. Она повернулась и посмотрела в его сторону.

— Не знаю, — сказал он, запоздало отвечая на ее вопрос.

Силия закрыла глаза, и, когда снова раскрыла их, уже светало. Потянуло ароматом кофе. Еще толком не проснувшись, она на нетвердых ногах прошла на кухню, где Мика резал на дольки яблоки и сливы, обнаруженные в корзине на нижней полке холодильника. Она упала в кресло.

— Ты спал? — спросила она.

— Немножко.

Мика коснулся шишки на лбу.

— Как у тебя? Проходит?

— Все в порядке. Я уже совсем поправился.

Он поставил тарелку с нарезанными фруктами на стол. У него был такой вид, будто он хотел еще что-то добавить, и Силия ждала, слушая, как барабанит по крыше дождь.

— Если у тебя все в порядке, — проговорил он наконец, — мне бы хотелось пойти с тобой и Джерри… после того, как уедут люди с телевидения. Я не могу вычислить женщину по голосу, такого я делать не умею, но уверен, что… узнаю ее, если услышу, как она говорит.

— Если тебе хочется, это было бы отлично.

— Есть еще одна вещь, которая пришла мне на ум, — нам бы надо походить поискать ее за пределами той зоны, которая очерчена полицейскими. Я вот спросил себя: зачем им держать Рэчел в этой зоне, если они знают, что именно там поиски будут вестись интенсивнее всего?

— Но ведь женщина звонила именно из этой зоны.

— Может быть, она сделала это специально, чтобы навести нас на ложный след.

— Но за пределами этой зоны весь мир.

— Давай будем думать по-другому. Да, может быть, они вывезли ее из страны, но из того, что я читал, ясно, что случаи похищения детей иностранцами очень редки. — Теперь Мика говорил уверенно, нотки сомнения в его голосе уже не звучали. — Так вот, если предположить, что она все еще в Торонто, мне кажется, мы можем допустить, что ее держат не в многоэтажном жилом доме или еще где-то, где все происходит на глазах соседей… Надо сосредоточиться на более уединенных местах. Таких, скажем, домах, где квартиры расположены над небольшими магазинчиками.

— И в таких, например, домах, которые находятся рядом с пустующими участками, — добавила она.

— А еще в тех, которые стоят на берегу в промышленных зонах.

— Ох, Мика… — Силия уже совсем проснулась. — Это совсем неплохая мысль! — Она полезла в карман купального халата. — Я была уверена, что у меня здесь лежали сигареты, — разочарованно пробормотала она, вынимая руку из пустого кармана.

— Что, кончились?

— А у тебя сигаретки не найдется?

— Прости, собирался вчера купить.

Она расплакалась.

— Силия! О господи, пойду спрошу Линн, может быть, у нее или…

— Нет… не надо…

— Ты совершенно измотана.

— Да нет, просто…

Просто она вновь обрела надежду. Потому что всю ночь думала только об одном — где ей достать пистолет.

Приняв таблетку, Нэнси погрузилась в долгий беспробудный сон без сновидений. В десять часов вечера она закрыла глаза и вырубилась, а когда очнулась, стояло утро, и парень, живший над гаражом Винса, заводил мотоцикл. Рон еще спал. Она встала с постели и торопливо спустилась в подвал.

Внизу она обнаружила, что, потянув ручку на себя, ключ в замке можно повернуть почти беззвучно. Когда дверь открывалась, слышался только легкий шорох, поглощаемый ковром.

В то утро — утро четверга — Таша была в комнате. Собака стрелой пронеслась мимо нее вверх по ступеням. Нэнси подошла к кровати и раздвинула полог. Ее трясло от ужаса при мысли о том, что Рэчел эту ночь не переживет. Это будет им всем наказанием за грехи — и ей с Роном, и матери девочки. Но Рэчел лежала на постели и спала, подтянув кулачки к шейке. Нэнси облегченно вздохнула. Каждое утро она вновь и вновь поражалась тому, что эта удивительной красоты девочка заточена в подвале Рона. Как будто в жалкой комнатенке поселилась фея или кинозвезда.

Нэнси задернула занавески, но не успела дойти до двери, как ее остановил негромкий, сдавленный звук. Она тут же бросилась к кровати и тихо позвала:

— Рэчел… — Веки девочки чуть подрагивали. Нэнси готова была все отдать за право оставить девочку у себя! — Рэчел…

Девочка вздохнула и повернулась лицом к стене.

Нэнси поднялась наверх, выпустила Ташу погулять во двор, поставила кофе и села за кухонный стол, чтобы еще раз взглянуть на составленное Роном вчера вечером расписание дня Рэчел.

— Это еще не окончательный вариант, — сказала она ему, но потом, когда они вместе стали вспоминать, как проходит день девочки, ей стало ясно, что с понедельника практически каждый день происходит одно и то же, превращаясь в заведенный порядок.

8:00-8:30 — завтрак*

8:30–10:00 — просмотр мультфильмов*

10:00–11:00 — рисование*

11:00–12:00 — игра на синтезаторе

12:00–12:30 — обед*

13:00–14:00 — просмотр «Энтикс Роудшоу»*[29]

14:00–15:00 — игра на синтезаторе

15:00 — полдник*

15:15–16:30 — игра в карты и настольные игры*

16:30–17:30 — просмотр «Чирз»[30], игра на синтезаторе

17:30–18:00 — ужин**

18:15–20:15 — просмотр кинофильма на компакт-диске**

20:15–21:00 — купание*

21:00–21:30 — чтение *

21:30 — отход ко сну

Одна звездочка значила, что обычно в комнате была Нэнси. Две звездочки — что там был еще и Рон. Правда, кино он с ними смотрел только раз — прошлым вечером, но ему хотелось, чтобы это событие стало проводиться регулярно, и Нэнси вряд ли могла здесь что-то оспорить. Рэчел вроде ничего против не имела. Позже, когда Нэнси спросила ее, не возражает ли она, чтобы он оставался с ними, девочка сказала:

— Он все время молчал. Единственное, против чего я возражаю, это люди, которые болтают, когда идет кино.

— Значит, ты больше его не боишься? — решила прояснить ситуацию Нэнси.

— Нет, но только когда вы здесь находитесь. — Она взяла компакт-диск с «Красавицей и Чудовищем», который они только что посмотрели, и добавила: — Он похож на Чудовище.

Нэнси не могла удержаться от смеха:

— И впрямь похож, правда? Большой такой. И застенчивый. Даже волосы у них одинаковые!