— Вот идет Лимор! — предупредил Родж.

В помещение вошел высокий стиксианин в кожаной куртке, усеянной драгоценными камнями. Его сопровождал маленький придворный.

Взгляд стиксианского короля сначала скользнул по безжизненному роботу, а потом упал на Капитана Фьючера и Ото, находящихся в ящиках.

— Еще пленники? — крикнул стиксианский монарх доктору Зарро на ломаном, нечетком английском. — Мне это не нравится. Неправильно погружать этих людей в ужасную живую смерть. Мой народ применяет такой газ только во благо.

— Это необходимо, Лимор, — серьезно ответил доктор Зарро королю. — Эти люди могут уничтожить мой великий план, если будут находиться на свободе. Как только достигнем успеха и я получу власть над Системой, а этого ждать уже недолго, все пленники будут освобождены.

Капитан Фьючер не верил ему, так как хорошо знал, что заговорщик вовсе не собирается освобождать кого-либо.

— Речь идет не только о пленниках. Вы уже убили двоих людей: одного землянина и одного плутонианина, — удрученно сказал Лимор. — Мы, стиксиане, миролюбивая раса, и пролитие крови нам отвратительно. Я почти раскаиваюсь, что ввязался в ваш план, который допускает убийства.

— Это были просто несчастные случаи, — заверил его доктор Зарро. — Больше никаких смертей не будет, потому что я, как и вы, ненавижу кровопролитие. Но помните, Лимор, если мой план не удастся, на этой луне, когда земляне нападут и уничтожат ваш народ, будет пролито много больше крови. Да, они уничтожат всех вас, кроме тех, кто понадобится им в качестве рабов!

— Я знаю. Это, должно быть, правда, потому что это говорите вы, землянин, — ответил Лимор и тяжело вздохнул. — Необходимость вынуждает нас, а мне хотелось бы, чтобы все было уже позади.

— Скоро все закончится. В ближайшие часы граждане Системы с благодарностью признают мое господство, — яростно ответил доктор Зарро. — Став главой Системы, я буду в состоянии предотвратить прибытие землян на эту луну.

Лимор и его спутник, бросив мрачные взгляды на замороженных пленников в Зале врагов, вышли, а доктор Зарро подошел к ящику, в котором находился Капитан Фьючер, и хрипло рассмеялся.

— С вашей стороны, Капитан Фьючер, было весьма хитро работать на выигрыш времени… Но все же недостаточно хитро, — съязвил он.

Кэртис не мог ему ответить, не мог даже моргнуть. Он застыл, словно окаменев, но зато его мозг продолжал работать. Если бы у него был шанс поговорить с Лимором, может быть, ему удалось бы перетянуть стиксианского короля на свою сторону.

— Доктор, вы только посмотрите! — возбужденно воскликнул Родж, стоящий у экрана телесвязи. — Я получил сообщение, только послушайте!

На экране телесвязи появился диктор-марсианин, который громко прочитал сообщение:

«…вся Система кипит в панике, словно адский котел», и тем сильнее, чем ближе черная звезда. Теперь ее может видеть каждый, кто посмотрит вверх. По неподтвержденным сведениям толпа мятежников кинулась на башню правительства с требованием передать доктору Зарро неограниченную власть.

Джеймс Картью, президент, обратился к гражданам с последней просьбой. Он сказал: «Я убедительно прошу жителей девяти планет-миров не открывать двери террору. Доктор Зарро не сможет отклонить мертвое солнце с курса, никто не сможет. Я прошу жителей Системы не отдавать своей свободы грозящей им диктатуре, а положиться на Капитана Фьючера, который именно теперь ищет решение этой загадки».

Но даже имя Капитана Фьючера не может устранить страх граждан, — продолжал диктор. — Только что поступило специальное сообщение… Венера и Меркурий только что поручили председателям своих советов полностью передать власть доктору Зарро! И еще одно сообщение… С Урана сообщают, что председатель также получил добро на согласие с предложением доктора Зарро, обосновывая это тем, что он является последней надеждой на спасение Системы. Когда через несколько часов соберется Большой Совет, чтобы принять окончательное решение...

Доктор Зарро отключил телесвязь, и его огромная замаскированная фигура выпрямилась.

— Мы выиграли, Родж! — произнес он торжествующе. — Совет на своем заседании передаст мне всю власть. Я… Я — властитель всех миров, от Меркурия до Плутона.

Потом Кэртис увидел, как доктор напыжился, и услышал, как он резким голосом обратился к карлику:

— Мы возьмем корабль и немедленно поспешим к носителю иллюзий в открытом космосе! Как только совет передаст мне свое решение, начну слегка отклонять курс черной звезды, чтобы показать жителям Солнечной Системы, что я в состоянии устранить беду.

— А Каллака мы оставим здесь, чтобы охранять Зал врагов? — спросил Родж, бросив быстрый взгляд на ящик с Капитаном Фьючером.

— В этом нет никакой необходимости… Освободиться из этого ящика и бежать нет ни малейшей возможности, — деловито произнес доктор Зарро. — А стиксиане будут охранять снаружи. Идем же!

Замороженный Капитан Фьючер стоял и смотрел, как черный пророк и оба его спутника поспешили из здания, а несколько минут спустя услышал грохот стартующего крейсера. Кэртис почувствовал, как мужество покидает его. Он не мог помочь жителям Системы, хотя они в нем так нуждаются. Заговор доктора Зарро близится к успешному концу, а он совершенно беспомощен, словно мертв.

Собственно, в какой-то мере он действительно был мертв, как Джоан, Ото и даже Грэг. Все они не могли ни говорить, ни что-либо делать, только думать. Пленники в состоянии живой смерти.

Сколько времени прошло? Капитан Фьючер этого не знал. Время для него потеряло всякое значение, ибо теперь это было ничто. В поле зрения его была дверь, открытая дверь, через которую он мог видеть темное небо.

Он услышал, как снаружи еще до наступления ночи взлетел корабль, и знал, что именно на нем улетели доктор Зарро, Родж и Каллак отклонять от курса черную звезду.

Больше ничего не произошло. Никто не заходил в ярко освещенный Зал врагов, где вместе с другими застывшими пленниками в ужасной неподвижности и жутком молчании находились он, Джоан, Ото и Мозг.

В прошлом Капитан Фьючер попадал во многие опасные ситуации, но ни одна из них не была столь ужасной, как эта. Никогда раньше он не был так беспомощен, не мог ни говорить, ни пошевелиться, был способен только думать. И мысли мучили его все больше.

Кэртис видел перед собой Джеймса Картью, видел, как президент отчаянно старается избежать фатального решения, которое будет означать воцарение диктатуры в Солнечной Системе. Он знал, что Картью озадаченно спрашивает себя, почему Капитан Фьючер бросил его на произвол судьбы.

Но он не хотел бросать президента на произвол судьбы. Привычная решимость, помогавшая ему выстоять в тысячах испытаний, вновь пробудилась в нем. Он прилагал чудовищные мысленные усилия, чтобы вновь заставить двигаться сбое застывшее тело, стряхнуть оглушающее действие замораживающего газа, заполнившего ящик. Но тщетно. Тело в крепких объятиях парализующего газа отказывалось повиноваться его духу. Не было абсолютно никакой возможности заставить его двигаться, пока Кэртис находится в этом ужасном ящике.

Но он продолжал отчаянную борьбу. Ведь должна же быть какая-то возможность бежать из этого жуткого плена. Но какая? Он не видел ее. Джоан, он, Экипаж Будущего и все остальные лежали здесь беспомощные, словно в могиле.

Внезапно Капитан Фьючер заметил движение у двери. Нечто маленькое, поколебавшись, заглянуло в помещение. Из-за двери высунулась острая любопытная мордочка с двумя испуганными глазами. Эек, лунный пес!

Со времени своего пленения и бегства испуганного лунного пса Кэртис не думал о ручном животном Грэга. Теперь он понял, что Эек через весь город прошел по их следу к этому помещению.

Дрожа от страха, Эек осмотрелся, пока его блестящие черные глазки не наткнулись на неподвижно лежащую фигуру робота. Маленькое серое животное радостно кинулось к безжизненному Грэгу, потерлось о его голову, очевидно, пытаясь заставить подняться, но, когда робот не пошевелился, Эек огорченно провел лапой по его металлическому лицу.