– Зря мы не уехали с Маркусом. А сможем ли мы вообще улизнуть от алхимиков? – проговорила я. – Ты считаешь меня хитрой, но где, по-твоему, я этому научилась? Ты видел масштабы, которые им доступны? Их агенты ждали нас во всех окрестных городках, расположенных возле Долины Смерти. Думаю, они видели, как мы сели на экскурсионный автобус, выяснили его маршрут и встретили нас в «Тропикане». И, разумеется, алхимики получили от кого-то информацию о наших перемещениях в Вегасе. Нас вычислили либо по номерам такси, либо сразу же направили в «Колдовской час» своих агентов… Ведь вероятность нашего появления здесь была очень высокой. – Я посмотрела на Адриана в упор. – Как нам спрятаться? Как скрыться от вездесущей организации? У них глаза и уши повсюду! Кто нас защитит? Мы не можем всю жизнь пользоваться чарами невидимости и принуждением! Нельзя вечно отсиживаться в этом отеле!

Я чувствовала, что скатываюсь в истерику, и самообладание Адриана только подчеркивало мое жалкое положение.

– А у меня есть вариант, – произнес он. – Он обеспечит нам надежную защиту… Но не знаю, как ты к нему отнесешься.

– Я готова на все, – заверила я его.

Он еще поколебался, но в конце концов решительно кивнул. И, к моему глубочайшему изумлению, встал передо мной на колени и сжал мои руки.

– Сидни Кэтрин Сейдж, – проговорил он, устремив на меня зеленые глаза, полные любви и искренности, – не окажешь ли ты романтичному тунеядцу морою честь, став его женой?

Делая Сидни предложение, я был готов к самым разным реакциям. Слезы в их число не входили.

– Так… – пробормотал я. – Мне следовало преподнести тебе кольцо, да?

Сидни замотала головой, смахивая слезы со щек.

– Нет! Все было великолепно. То есть… я не знаю. Не пойму, почему плачу. Что со мной происходит?..

Я прекрасно осознавал, что с ней. Сидни провела взаперти четыре месяца, причем большую часть времени – в темноте. Ее подвергали физическим и психическим пыткам, твердили, что все, во что она верила, – лживо и исковеркано… что она сама – испорченное и грешное создание. На это наложился стресс от побега, который мы были вынуждены совершить. Конечно же, ее с головой накрыл нервный срыв. Даже выносливому человеку нелегко было бы взять себя в руки.

Ей необходима пауза, возможность восстановиться психически и физически, но алхимики не давали ей передышки.

– Ладно, продолжай, – сказала она, нарушив молчание.

Я видел, как она борется с собой, пытаясь справиться с бурей эмоций. Сидни считала, что именно от нее требуется быть волевой и сильной. Мне хотелось объяснить ей, что сила состоит не в том, чтобы скрывать свои чувства, и ее состояние вполне естественно после перенесенных испытаний.

– Скажи, почему, став твоей девятнадцатилетней женой, я помогу нам решить все наши проблемы.

Я не вставал с колен.

– Я понимаю, что скоропалительное замужество в твои планы не входило, – мягко произнес я. – По крайней мере, пока. Вероятно, в идеале ты сейчас должна была поступить в университет, а брак мы бы отложили до лучших времен.

Она кивнула.

– Ты прав. И поверь: это не потому, что я недостаточно сильно тебя люблю. Я и думать не могу о том, чтобы выйти замуж за кого-то другого. Но мы еще слишком молоды…

– Да. – Я крепче сжал ее пальцы. – Но, Сидни… Меня осенило насчет брака, когда ты как раз упомянула, что морои станут защищать меня как своего. Если мы поженимся – ты станешь моей женой – морои будут за тебя горой.

Разговор с моей Сидни заставил меня вспомнить слова Лиссы, которые я услышал от нее в тот момент, когда я попросил ее выручить Сидни. «…если бы алхимики представляли опасность для кого-то из моих подданных, тогда – да, я имела бы полное право на них давить». Я знал, что окажусь в безопасности, если сбегу ко двору. Лисса оберегала бы меня, даже если бы я не являлся ее близким другом. Сидни не ошиблась – подобных гарантий ей ожидать нельзя. Даже администратор гостиницы дал это понять. А если она станет миссис Ивашковой…

Сидни насупилась.

– Но это же вовсе не приобретение нового гражданства, как при браке, который заключают с иностранцем. По-моему, такая идея с мороями и людьми не сработает. Выйдя за тебя замуж, я не становлюсь мороем автоматически. Твои собратья не примут меня как одну из своих. А твоя родня вообще придет в ужас.

– Верно, – согласился я. – Но они не разрешат алхимикам арестовывать мою жену. Мы поедем ко двору, и все будет в шоколаде.

Сидни промолчала, и я начал беспокоиться. Я занервничал и нашел другие препятствия, которые не имели никакого отношения к сомнительной логике моего плана.

– Если ты сомневаешься насчет нас…

Она посмотрела мне в глаза.

– Ох, Адриан! Нет! Что ты!.. То есть – все так, как я уже сказала. Я не хотела рано выходить замуж, но я не могу себе представить свою жизнь ни с кем, кроме тебя. Я считала, что когда-нибудь мы поженимся. А ты сделал предложение настолько неожиданно… И подумай, во что превратится наша жизнь? Если мы укроемся у мороев, то, значит, мы будем вынуждены навсегда остаться при дворе? Смогу ли я когда-нибудь увидеть своих родных?

Сидни застигла меня врасплох. Серьезные осложнения, которые предвидел я, относились к реакции моих отца и матери – и других мороев, например Нины. В любом случае при дворе у нас бы появились новые трудности, но то, с чем сейчас столкнулись мы с Сидни, оказалось чересчур серьезно. Я уже приготовился к последствиям со стороны моих близких, но, если честно, не задумался о том, каково будет Сидни. У меня не было простых ответов на все вопросы, но я твердо сказал (хотя меня начали терзать сомнения):

– Думаю, период нашего пребывании при дворе не будет длительным. И вообще – рано или поздно все останется позади, и мы сможем ездить, куда нам вздумается, и встречаться с теми, с кем захотим.

Выражение ее лица ясно свидетельствовало о том, что я ее не убедил.

– Откуда такая уверенность?

– Ну… я это знаю. А еще я считаю, что в каких бы условиях мы ни оказались, с нами все будет хорошо, если мы будем вместе.

– Хорошо, – вымолвила она задумчиво. – Есть еще кое-что. Если не принимать во внимание наше намерение найти убежище у мороев… у нас хватит сил? Брак – не просто бумажка.

Я вскочил на ноги и пересел к ней.

– Конечно, – подтвердил я. – И понимаю, что нам будет непросто – по самым разным причинам. Но, Сидни!.. Мы способны справиться с любыми проблемами, если по-прежнему будем друг друга любить.

Мне вспомнились родители и их фальшивый брак. Он казался мне гораздо более нелепым, чем любые наши с Сидни опрометчивые шаги.

– Тогда как ты предлагаешь действовать? – спросила она. – В «Колдовском часе» открыта часовня, но нам с тобой туда нельзя.

– Ага, – кивнул я, понимая, что в данный момент священнослужитель из среды мороев не станет благословлять наш союз. – Ладно… Сейчас сюда ни один алхимик и близко не подступится. У нас есть время, чтобы отсюда выбраться. Можно пойти в суд и… эй, ты чего?

Она опять расплакалась.

– Ничего, – всхлипнула она. – Я… нет. Забудь.

– Говори! – потребовал я.

– Я… – она вздохнула. – Все мои прежние планы пошли прахом. Университет, мои родные… А теперь еще и свадьбу ускоряем на несколько лет вперед. И даже торжества никакого не предвидится. Я всегда мечтала, что к нам придут наши друзья, у меня будет платье – все, что положено. Я знаю – это совершенно не важно, и я честно говорю: я с радостью выйду за тебя в бирюзовой футболке, которую ты мне купил. Но все так изменилось. Мне нужно время, чтобы свыкнуться с таким положением дел.

Я погладил ее по щеке.

– Нет, не нужно. По крайней мере, тебе не надо лишний раз беспокоиться. Подожди секунду.

Я встал, вытащил из кармана мобильник и кое-что проверил, не реагируя на ее любопытные взгляды. В считаные минуты у меня в голове возник очередной план – и я надеялся, что он не принесет нам ворох новых проблем, избавив от старых.