- Вы видите то же, что и я? - спросила наконец-то Ева, когда скомкала последнюю салфетку и кинула ее трехочковым броском в пакет, который Шейн поднял как корзину.

- Морганвилль еще никогда не выглядел так хорошо, - сказал он. - Это как старое кино о женах-роботах или зомбированных людях или что-то на подобии. Серьезно, взгляните на траву. Она на самом деле зеленая. И выровненная.

- Нет, болван. Я имею в виду значки. Много значков на копах, - Ева указала на воображаемый воротник. - Значки организации Дневных. Если это станет популярнее, они поместят его на чертов флаг.

- Замечательно, - сказал Шейн. - Всем приколют значки. Мы теперь живем в гигантском злобном доме братства.

Массивный готический фасад дома выглядел старым, но его недавно отремонтировали; старение камня было исправлено пескоструйной обработкой. Тем не менее, оно выглядело нависшим и впечатляющим, увеличиваясь в размеры, в то время как они подходили к тяжелым большим дверям. Два копа, задержавшиеся возле входа, смерили их троицу холодными, пустыми взглядами, которые были, ну, вполне нормальными вообще-то. Полиция в городе никогда не была дружелюбной, особенно по отношению к Шейну и Еве. Но один из копов пожал плечами и открыл дверь, когда они подошли.

На обоих, заметила Клэр, были надеты значки.

Внутри все кипело, как обычно в Морганвилле - клерки суетились вокруг, звонили телефоны, люди стояли в очереди за разрешениями, или билетами, или чем угодно. Но все же была разница; она была неосязаемой, но была. Клэр не могла указать пальцем на то, как все казалось неправильным, или по крайней мере странным, но что-то было не так с чересчур дружелюбными улыбками, счастливыми тонами их голосов.

- Кого-то напоили Радостными прохладительными напитками, - сказала Ева.

- Думаю, ты имела в виду вишневыми (прим. пер.: англ. cheery (радостный) созвучно с cherry (вишневый)).

- Я имела в виду радостными, дубина. Постарайся не тупить, - сказала Ева и шлепнула его по плечу. - Достаточно рассматривания достопримечательностей. Это твое шоу. Начинай его уже.

Он потащился вверх по ступенькам, ведущим на второй этаж, вошел в холл и открыл дверь, ведущую в офис Ханны Мосес. Не тот, который она недолго занимала как мэр; у этого была беспокойная на вид женщина-коп, сидящая за столом и работающая с мульти-кнопочным телефоном. Она кинула на них раздраженный взгляд, когда они вошли. Она нажала на кнопку УДЕРЖИВАТЬ и сказала:

- Шеф Мосес не принимает никого сегодня. У нее встреча.

- Можете сказать ей, что это Шейн Коллинз?

- Мне все равно, кто ты. Она занята.

Шейн оперся обеими руками о стол офицера.

- Скажите ей, что это насчет моего укуса собаки. Я думаю, я мог заразиться бешенством.

Было что-то на его лице, что убедило женщину. Она нахмурилась, посмотрела на него пару секунд, а потом нажала на другую кнопку на ее телефоне и сказала:

 - Да, вы мне нужны в офисе, пожалуйста. Спасибо.

- Замечательно, - сказал Шейн. - Мы будем прямо здесь. - Он прошел к маленькому ряду стульев. Клэр заняла один с Евой по соседству, пока Шейн просматривал ассортимент устаревших журналов... а потом дверь открылась.

Это была не шеф Мосес. Вместо нее был самый накаченный полисмен, которого Клэр когда-либо видела. Шире и выше Шейна.

Его взгляд моментально зафиксировался на офицере за столом.

 - У вас тут проблема? - спросил он. Она просто указала через плечо на Шейна и продолжила беседу с каким-то избирателем, который разговаривал с ней по телефону в данный момент.

- Дерьмо, - сказала Ева. - Эм... ребята?

Было слишком поздно. Офицер тяжело подошел к ним, и Шейн быстро встал, уронив журнал на пол.

- Мне кажется, возникло некоторое недопонимание, - сказал он. - Потому что я не звал Офицера Дружелюбие. Я звал...

Лишь так далеко он зашел до того, как коп схватил его за плечи, повернул и прижал плашмя к стене, с грохотом сдвинув изысканное произведение искусства, висящее на ней.

 - Заткнись, - сказал он и достал наручники.

- Вы имеете в виду, у меня есть право на молчание? Как насчет моего права на адвоката, у меня оно есть? Ауч. Скажи мне, ты никогда не делал этого раньше, не так ли? Дай мне помочь тебе разобраться с этим.

- Заткнись, умник. Ты создаешь беспорядки.

- Я хочу увидеть шефа Мосес!

- Шеф Мосес занята. Тебя перенаправили ко мне вместо нее.

- Мы должны вмешаться? - спросила Ева у Клэр, которая все еще сидела, застывшая в своем кресле. - Потому что я привыкла к арестам Шейна, но тут что-то не так. Ты передумала задавать вопросы?

Клэр очнулась и встала со стула. Глаза Офицера Дружелюбие (это прозвище ему действительно подходит) просканировали и отпустили ее.

По крайней мере она попыталась.

- Сэр, мы знакомы с Ханной Мосес. Она не хотела бы, чтобы вы делали это. Нам просто нужно задать ей несколько вопросов. Важных вопросов.

Девушка с телефоном, которая только что закончила разговор и наконец-то положила трубку, закатила глаза.

- Ага. О собачьем укусе.

Как ни странно, это остановило на несколько секунд Офицера Дружелюбие, а затем он схватил Шейна за плечо, развернул его к себе лицом и сказал:

- Тебя укусила собака? - Это было сказано с беспокойством и рвением, что было странным сочетанием, которое Клэр не могла понять. Как и Шейн, судя по выражению его лица. - Когда?

Шейну удалось пожать плечами несмотря на наручники и хватку на его плече.

 - Недавно.

Коп развернул парня Клэр, закатал рукав Шейна, ничего не увидел и закатал второй. На мгновение он уставился на красноватый шрам, а затем достал ключи и отпер наручники.

 - Извини, парень, - сказал он. - Я приведу шефа. Присаживайся.

И он просто ушел. Все - даже офицер/секретарь - молча смотрели, сбитые с толку, и это продолжалось целую минуту, пока матовая стеклянная дверь снова не открылась, впуская Ханну Мосес.

- Извините, - сказала женщина за стойкой, - но этот молодой человек был очень настойчив...

Ханна проигнорировала ее. Она подошла к Шейну, схватила его за руку - правильную - и посмотрела на шрам.

- Черт, - произнесла она. - За мной, все вы.

Она привела их в свой кабинет, захлопнула и заперла за ними дверь.

- Я просто... - начал было Шейн, но она остановила его, подняв палец, обошла свой стол и выдвинула ящик. Она передвинула какой-то переключатель, затем кивнула. - Что это, какая-то шпионская хрень? - спросил Шейн.

- Шпионская хрень, - подтвердила она и села в свое офисное кресло на колесиках. - Я знала, что ты был укушен, но на фоне всего это вылетело из головы. Прости. Ты ощущаешь какие-нибудь последствия?

- Подожди минутку. Кто пытается прослушать тебя? Все вампиры заняты шоппингом в торговом центре, - сказала Ева. - Если только... ты не доверяешь своему новому радужному боссу. Я уверена, он твой новый босс, не так ли? Фэллон Великолепный?

Ханна не отвечала. Она неотрывно смотрела на Шейна и ждала, пока он не сказал:

 - На самом деле укус ощущается довольно странно. Не так плохо, как когда я покинул Морганвилль, но он начал жечься на дороге, и стало хуже, когда я вернулся домой. Начиналось слабо, вроде боли в руке, но потом я начал чувствовать это... желание.

- Желание охотиться на вампиров. Сражаться с ними. Убивать их, - сказала Ханна. - Вот почему ты так внезапно покинул торговый центр. Ты больше не мог это контролировать.

- Да, - ответил он. - Мне казалось, будто что-то овладевает мной, и я этого не хотел. Все еще не хочу. Слушай, я не говорю, что я фанат вампиров, но я не ненавижу их, не как до этого. Не как мой отец. - Необычно видеть Шейна таким беспомощным, подумала Клэр. Потерянным. - Я не знаю, что творю. Только знаю, что не хочу этого.

- Ханна... - Клэр опустилась в одно из кресел для посетителей и наклонилась вперед, глядя на шефа. - Пожалуйста, расскажи нам, что происходит. Пожалуйста. Мы должны знать.

Ханна отвернулась, как будто успокаивала саму себя, и затем кивнула.