Он проходит мимо, делая вид, что не знает нас, и делает знак Каэде: два пальца вверх в виде буквы V.

Мы проходим по путям и продолжаем идти еще несколько кварталов. Здесь здания расположены близко друг к другу и улицы такие узкие, что рядом могут идти только два человека. Должно быть, здесь жили мирные жители. Большинство окон выбито, а оставшиеся накрыты старой одеждой. Я вижу в них очертания нескольких человек в свете свечей. Любой, кто не является солдатом в этом городе, должно быть выполняют ту же работу, что когда-то делал мой отец — готовка, уборка забота о раненных. Отец, наверное, жил в такой же нищете, когда оправлялся на фронт исполнять свой долг.

Каэде вырывает меня из моих мыслей, внезапно толкнув в одну из темных узких аллей.

— Двигайся быстрее, — шепчет она.

— Ты, наверное, забыла с кем разговариваешь, да?

Она игнорирует меня, присаживается около одной из стен, где на земле прикреплена металлическая решетка, затем здоровой рукой достает какой-то черный прибор. Она быстро прикрепляет его к одной стороне решетки. Проходит несколько секунд. Затем решетка поднимается вверх на двух петлях и тихо сдвигается в сторону, открывая черный проход. Я понимаю, что этот проход специально сделали грязным, но на самом деле это замаскированный потайной ход. Каэде наклоняется и прыгает вниз. Я следую за ней. Мои ботинки с всплеском приземляются в воду, а решетка над нами снова закрывается.

Каэде берет меня за руку и ведет по туннелю. Здесь пахнет затхлостью, похоже на смешанный запах старого камня, дождя и ржавого металла. Ледяная вода капает с потолка прямо на мокрые волосы. Мы проходим всего несколько шагов, прежде чем резко повернуть направо, полностью спрятавшись в темноте.

— В каждом военном городке есть такие туннели, — шепчет Каэде, нарушая тишину.

— Да? Для чего они?

— По слухам, все эти туннели использовались, когда восточные Американцы пытались пробраться на запад, подальше от наводнения. Еще до начала войны. Так что каждый из этих туннелей проходит прямо под казармами между Республикой и Колониями. — Каэде делает какое-то движение рукой, но в темноте я ничего не могу разглядеть. — После того, как началась война, обе страны начали использовать их в боевых действиях, а в итоге Республика разрушила все входы в туннели со своей границы, точно также как и Колонии. Патриотам в тайне удалось раскопать и восстановить пять из них. Мы воспользуемся одним из них в Ламаре, — она делает паузу и указывает на потолок, — и одним в Пирре. В соседнем городе.

Я пытаюсь представить, какими они были раньше, когда не было ни Республики, ни Колоний, и одна единая страна была в центре Северной Америки.

— И никто не знает, что они здесь?

Каэде насмешливо хмыкает:

— Думаешь, мы бы пользовались ими, если бы о них знала Республика? Даже Колонии не знают. Но они отлично подходят для миссий Патриотов.

— А Колонии, правда что ли вас, ребятки, спонсируют?

Каэде слегка улыбается.

— Кто еще дал бы нам достаточно денег, чтобы поддерживать такие туннели? Я еще не встречалась с нашими спонсорами — Рэйзор сам поддерживает с ними связь. Но деньги продолжают поступать, так что, думаю, они довольны нашей работой.

Мы идем еще какое-то время в тишине. Мои глаза уже приспособились к темноте, и я могу видеть ржавчину, покрывающую стены туннеля. Ручейки воды стекают вниз по металлическим стенам.

— Ты рада, что они выигрывают войну? — спрашиваю я через несколько минут. К счастью, она не против поговорить о Колониях. — Я имею в виду, ведь они практически выгнали тебя из их страны?

Каэде горько смеется. Звуки наших шагов по воде эхом отдаются в туннеле.

— Да, думаю я рада, — говорит она. — А какова альтернатива? Смотреть, как побеждает Республика? Ты скажи мне, что лучше. Но ведь ты вырос в Республике. Кто знает, что ты думаешь о Колониях. Возможно, ты уверен, что это рай.

— А есть причина, по которой я не должен так думать? — отвечаю я. — Отец рассказывал мне истории о Колониях. Он говорил, что там были города, полностью освещенные электричеством.

— Твой отец работал на сопротивление или что?

— Я не уверен. Он не говорил об этом вслух. Мы все думали, что он занимается чем-то за спиной Республики. Он приносил нам эти..... безделушки вязанные с Соединенными Штатами. Немного странно для обычного человека. Он говорил о том, что когда-нибудь увезет нас всех из Республики. — Я делаю паузу, погрузившись в старые воспоминания. Даже цепочка на шее кажется тяжелее. — Не думаю, что я когда-нибудь понимал, чем он действительно занимается.

Каэде кивает.

— Ну, я выросла на восточном побережье Колоний, где они граничат с Южной Атлантикой. Я не была там уже много лет, уверена, что вода же заняла десятки футов земли. Во всяком случае, я попала на один из их Военных Дирижаблей и стала лучшим пилотом во время обучения.

Если у Колоний нет Испытаний, интересно, как они выбирают, кого принимать в школы.

— Так что же случилось?

— Убила человека, — отвечает Каэде. Она говорит это так, как будто это самая обычная вещь на свете. В темноте она подходит ближе ко мне и смело всматривается в мое лицо. — Что? Не смотри на меня так — это был несчастный случай. Он завидовал тому, что наш командир любил меня больше чем его, поэтому попытался столкнуть меня с дирижабля. В той драке я сильно повредила один глаз. Позже я нашла его в раздевалке и разделалась с ним. — Она изображает отвращение. — Оказалась, что я слишком сильно ударила его по голове, и он уже никогда не проснулся. Мой благодетель выгнал меня после этого маленького инцидента, запятнавшего мою репутацию — и не только потому что я убила человека. Кому нужен работник, боевой пилот, с поврежденным глазом, даже поле операции? — Она останавливается и указывает на свой правый глаз. — Я была испорченным товаром. Моя ценность сильно снизилась. Академия дала мне пинка после того, как мой спонсор бросил меня. Очень обидно, честное слово. Я пропустила последний год обучения из-за этого проклятого придурка.

Я не понимаю некоторых терминов, которые использует Каэде — служба, служащий — но я решаю спросить ее об этом в другой раз. Я уверен, что постепенно смогу вытащить из нее больше информации о Колониях. Сейчас я хочу больше узнать о людях на которых работаю.

— А затем ты присоединилась к Патриотам?

Она беспечно отмахивается от меня и выпрямляет руки перед собой. Я напоминаю себе какая Каэде высокая, когда ее плечи оказываются на одном уровне с моими.

— Факт в том, что Рэйзор платит мне. Иногда мне даже удается полетать. Но я здесь только ради денег и до тех пор, пока я получаю свою долю, сделаю все, чтобы вернуть Соединенные Штаты. Если это означает позволить Республики рухнуть, пусть так. Если это означает победу славных Колоний, пусть так. Сделать так, чтобы эта война закончилась, и Соединенные Штаты снова возродились. Вернуть людям нормальную жизнь. Вот, что меня волнует.

Все это меня немного забавляет. Хотя Каэде и пытается сделать будто ей все равно, я точно могу сказать, что она гордится быть Патриотам.

— Ну, кажется, Тессе ты нравишься, — отвечаю я. — Поэтому думаю, что с тобой полный порядок.

Теперь Каэде смеется не сдерживаясь.

— Должна признать она очень милая, рада, что не убила ее в том бою Скиз. Вот увидишь — нет такого Патриота, которому она бы не нравилась. Не забывай теперь проявлять любовь своей маленькой подружке, хорошо? Я знаю, ты положил глаз на Джун, но Тесса с ума сходила из-за беспокойства о тебе. Это на случай, если сам ты ничего не понял.

От этого на лице у меня пропадет улыбка.

— Я просто никогда по-настоящему не думал о ней так, — бормочу я.

— С ее прошлым она заслуживает немного любви, тебе так не кажется?

Я выставляю руку вперед, останавливая Каэде.

— Она рассказала тебе о своем прошлом?

Каэде оглядывается на меня.

— Она никогда не рассказывала тебе свою историю, так? — говорит она, действительно сбитая с толку.