Мы пробираемся дальше сквозь толпу. Время от времени я слышу удивленные голоса людей: «Это Дэй? Неужели он вернулся на истребителе Колоний?» Я оглядываюсь назад, половина солдат бегут в неверном направлении, не зная, куда именно мы направились. Но остальные все еще сидят у нас на хвосте. Мы всего в квартале от Кэпитол Тауэр, но мне кажется, что до нее еще тысячи миль. На Информщитах появляется изображение Андэна, стоящего на балконе, крошечная, одинокая фигура, одетая в черное с красным, раскрыв руки в приветственном жесте.

Ему нужна помощь Дэя.

Позади четверо солдат почти настигают нас. Это погоня забрала у меня последние силы. Я задыхаюсь, не в силах иди дальше. Дэй уже замедлил скорость, чтобы идти в ногу со мной, но я понимаю, что так мы никогда не достигнем цели. Я сжимаю его руку и качаю головой.

— Тебе нужно идти вперед, — говорю я твердо.

— Ты спятила. — Он с силой сжимает челюсть и тянет нас обоих дальше. — Мы почти на месте.

— Нет. — Я прижимаюсь ближе к нему, продолжая пробираться сквозь толпу. — Это наш единственный шанс. Ни один из нас этого не сделает, если я так и буду замедлять нас.

Дэй сомневается в моих словах. Однажды нас уже разделили, и теперь он думает, что если оставит меня больше никогда не увидит. Но у нас нет времени думать об этом.

— Я не могу бежать быстрее, но я могу спрятаться в толпе. Поверь мне.

Без предупреждения он хватает меня за талию, прижимает к себе и крепко целует в губы. Все во мне возгорается от этого поцелуя. Я яростно целую его в ответ, проводя руками по спине.

— Мне жаль, что я не верил тебе, — выдыхает он. — Спрячься и будь осторожна. Скоро увидимся. — Затем он сжимает мои руки в своих и исчезает из поля зрения. Я делаю глоток холодного воздуха. Двигайся, Джун. На это нет времени.

Я останавливаюсь на месте, разворачиваюсь и резко приседаю как раз в тот момент, когда солдаты настигают меня. Первый даже не замечает моего приближения. В одну секунду он бежит, а в следующую я ставлю ему подножку, и он падает на спину. Я не решаюсь оглянуться, вместо этого я бросаюсь обратно в толпу, расталкивая людей, пока солдаты не остаются далеко позади. Здесь так много людей. Повсюду мирные жители дерутся с уличной полицией. И над всем этим, на Информщитах появляется лицо Андэна, бледное как снег; он наблюдает за всем этим сквозь защитное стекло.

Проходит шесть минут. Я всего в десяти метрах от входа в Кэпитол Тауэр, когда понимаю, что люди вокруг внезапно замолкают. Они больше не обращают внимание на Андэна.

— Там наверху! — выкрикивает кто-то.

Они указывают на парня с ореолом белых волос, стоящем на балконе прямо напротив Андэна. Защитное стекло на балконе выхватыввет пару уличных огней, отчего кажется, что этот парень сияет. У меня перехватывает дыхание. Это Дэй.

Дэй

К ТОМУ ВРЕМЕНИ КАК Я ДОБИРАЮСЬ ДО КЭПИТОЛ ТАУЭР, вся моя одежда пропитана потом. Мышцы горят от боли. Я обхожу вокруг здания, к месту, не выходящему на главную площадь, затем оглядываю толпу людей, проходящих мимо в разных направлениях. Повсюду стоят ослепляющие Информщиты, показывающие одно и тоже — молодой Электор, уговаривающий людей вернуться домой и там оставаться в безопасности, до того, как все выйдет из под контроля. Он пытается утешить их словами о новых реформах в Республике, отказе от Испытания и смене выбора профессий для каждого. Но я точно могу сказать, что эти чертовы политические бредни не смогут удовлетворить толпу. И хотя Андэн старше и мудрее нас с Джун, он не понимает саму суть происходящего

Люди не верят ему, и они не верят в него.

Могу поспорить на что угодно, что сейчас Конгресс наблюдает за всем этим с нескрываемым восторгом. И Рэйзор тоже. Знает ли Андэн вообще, что именно Рэйзор стоит за всем? Я подпрыгиваю и хватаюсь за выступ второго этажа. Я представляю, как Джун стоит за моей спиной, поддерживая меня.

Динамики расположены именно там, где и говорила Каэде, когда мы были в Ламаре. Я слегка наклоняюсь на краю уступа, чтобы лучше рассмотреть места, где проходят провода. Да. Они расположены почти так же как на тех зданиях в ночь, когда я впервые встретил Джун, когда я просил ее отдать мне лекарство от чумы через громкоговорители. Только в этот раз я буду вещать свой голос не на маленькую аллею, а на всю столицу Республики. На всю страну.

Ветер с силой режет лицо и свистит в ушах как ураган, заставляя меня балансировать на краю. Я ведь могу сейчас умереть. Я не могу знать заранее, что солдаты на крышах смогут подстрелить меня еще до того, как я окажусь за пуленепробиваемым стеклом балкона, в десятках метрах над головами толпы. Или может быть они узнают меня и не станут открывать огонь.

Я карабкаюсь вверх, пока не оказываюсь на десятом этаже, на том же этаже, где сейчас стоит Электор, затем пригибаюсь на секунду, чтобы посмотреть вниз. Я уже достаточно высоко — как только я зайду за угол, они увидят меня. Большинство людей, не отрываясь, смотрят в эту сторону, подняв головы к Электору, грозно размахивая кулаками. Даже отсюда я легко могу разглядеть, что у многих выкрашена красная прядь в волосах. По-видимому, попытка Республики запретить это провалилась, они не смогли подавить стремление всех людей.

По краям площади уличная полиция и солдаты нещадно орудуют дубинками, отпихивая людей назад за ограничительные щиты. Я удивлен, что они еще не начали стрелять. Меня трясет от злости. Эта пугающая картина, когда сотни Республиканских солдат разодетые в специальную форму, стоят с мрачными лицами, готовые ко всему против безоружных демонстрантов. Я прижимаюсь к стене, делая несколько глубоких вдохов, впитывая в себя холодный ночной воздух, стараясь успокоиться. С трудом заставляю себя вспомнить о Джун, ее брате, Электоре, что позади всех этих Республиканских масок скрываются хорошие люди, которых дома ждут родители, братья, сестры и дети. Надеюсь это из-за Андэна до сих пор никто не выстрелил, что это он приказал солдатам не открывать огонь по толпе. Я должен в это верить. Иначе я не смогу убедить людей в правильности своих слов.

— Не бойся, — шепчу я себе под нос, с силой закрывая глаза. — Ты не сможешь этого избежать.

Я делаю шаг вперед из тени, быстро прохожу по уступу, заворачиваю за угол и запрыгиваю на ближайший балкон. Передо мной открывается вся площадь. Защитное стекло возвышается у меня над головой, но я все равно чувствую холодные порывы ветра. Я снимаю кепку и перебрасываю через стекло. Она летит к земле, подхваченная ветром. Волосы теперь ореолом развеваются вокруг меня. Я наклоняюсь, подтягиваю один из проводов и держу громкоговоритель в руках как мегафон. И жду.

Сначала никто не обращает на меня внимания. Но затем сначала одно человек поворачивает голову в мою сторону в мою сторону, возможно привлеченный светом, отражающимся от моих волос, затем другой и еще один. Небольшая группа людей. Затем несколько десятков человек уже показывают руками в мою сторону. Гневные выкрики начинают стихать. Интересно, Джун тоже видит меня. Солдаты на крышах направляют на меня оружие, но не стреляют. Они застыли вместе со мной в этой гнетущей тишине. Мне хочется убежать. Это то, что я всегда делаю, всегда делал, последние пять лет жизни. Бежать, бежать и скрыться в тени.

Но в этот раз я не сдвинусь с места. Я устал убегать.

Все больше и больше людей поворачиваются посмотреть на меня. Сначала я слышу лишь недоверчивое бормотание. Даже редкие смешки. Это не может быть Дэй, представляю, как они шепчут друг другу. Какой-то самозванец. Но чем дольше я стою, тем громче становятся их голоса. Тем уже вся толпа смотрит на меня. Я смотрю в сторону, где на балконе стоит Андэн; даже он теперь смотрит на меня. Я задерживаю дыхание, надеясь, что он не отдаст приказ застрелить меня. На моей ли он стороне?

Внезапно толпа начинает скандировать мое имя. «Дэй! Дэй! Дэй!» Я не могу поверить своим ушам. Они выкрикивают мое имя и их голоса эхом раздаются на каждой улице. Я неподвижно стою на месте, по-прежнему держа в руках импровизированный мегафон, не в силах оторвать взгляда от толпы. Я поднимаю динамик к губам.