Сражение становилось все более жестоким, когда он, задыхаясь, наконец взобрался на скалу С холмов раздавались короткие, смертоносные очереди, которые наполняли все пространство вокруг паленой гарью. И даже резкий холодный ветер не мог разогнать стойкий запах горелого мяса. Марсиане отбивались, используя весь запас оружейных зарядов, впрочем, Кейд так и не сумел определить, каковы же были результаты первой атаки. Шум от ружей заглушал все — шипели низкоразрядные выхлопы, выплевывая короткие сгустки огня, ревели высокоразрядные очереди, бьющие на огромное расстояние. Кейд взобрался повыше и, подтянувшись на ослабевших руках, перевалился через край выступав попав в самое сердце разыгравшегося сражения. Неорганизованное войско мятежных марсиан обстреливало Оружейников Верховного Правителя, прячась за грудами мертвых тел. Они уже сообразили, что выстрелы по силе могут быть разными, с холодным удовлетворением убедился Кейд. Эти дикари довольно быстро научились воинскому искусству в ходе боя. Они уже умели перебегать от одного камня до другого, залегать в ложбинках, отстреливаться из‑за укрытия и загонять Оружейников в каменные ловушки. Невероятно, но несмотря на огромное количество убитых с их стороны, новоявленные вояки отступать не собирались. Они продолжали стрелять и шли вперед, тесня Оружейников. Да, начало битвы они все‑таки выиграли. Успех был на их стороне.

Теперь Кейд мог отложить оружие и взяться за тактику боя. Лёжа на скале, в небольшом укрытии, он делил весь поток марсиан, поднимавшийся на вершину, на две части Одних посылал налево, других направо. Он не хотел останавливаться. Завоеванный успех еще предстояло закрепить ударами с флангов.

— Такер! — заорал он во всю мощь голосовых связок, стараясь перекрыть грохот боя

Сухощавый марсианин, возглавлявший атаку, вынырнул откуда‑то из‑за камней, подбежал к Кейду и плюхнулся на землю. Ему задело плечо, но рана была пустяковая. Он держался молодцом.

— Слушаю! — выпалил он почти в ухо Кейду. он был сосредоточен и деловит. Кажется, разворот событий воодушевил его.

— Такер, отведи эту группу направо, по склонам и постарайся пробиться на гребень. Пусть идут вперед, пусть стреляют и не жалеют зарядов, пусть кричат и вопят, сколько душе угодно. Главное — заставить Оружейников дрогнуть. Напугать их. Я же проведу остальных слева. Если увидишь, что Оружейники начали отступать для перегруппировки, то вернешься ко мне, а люди твои пусть идут дальше и стреляют. Надо не дать Гвардейцам провести в исполнение их план сражения. Не давать им покоя ни секунды. Все. Иди.

— Да, брат, — откликнулся Такер и исчез в сутолоке сражения.

Как в былые времена, подумал Кейд. Только теперь он боролся против всего того, за что раньше не задумываясь отдал бы жизнь. И еще, сейчас он сражался за собственную жизнь… и за жизнь Джослин.

Однако думать об этом он не осмеливался. После начала битвы он ни разу не видел ее, и самое забавное, что и не вспомнил о ней до этой секунды. Впрочем, это было и понятно, перед ним стояла другая, куда более важная задача. Теперь, когда они совершили первый прорыв, у него появилась надежда на победу.

Безумно непредсказуемый шквальный огонь со стороны марсиан все‑таки дал свои плоды. Ближайшее полудужие холмов было полностью очищено от Оружейников. Кейд видел, как марсиане выстраиваются в первичные боевые соединения. Трудно было сказать, что это — урок, преподанный боем или все‑таки наконец сказалась их трехлетняя подготовка, так или иначе, а толпа постепенно начинала превращаться в боевой отряд. Они теперь уже не галдели понапрасну и лучше слушали приказы своих командиров.

— За мной! — скомандовал Кейд своей группе.

И они охотно последовали за ним налево, круто вниз по обратному склону холма. На ходу они перегруппировались по тройкам — очень удобное соединение для атакующих, когда один из атакующих может обстреливать противника под прикрытием двух других. И именно этому, устало подумал Кейд, он посвятил свою жизнь? Зачем? Когда все эти хитрости простые фермеры и рудокопы, с горящими от фанатизма глазами, открывают самостоятельно в ходе одного боя, ценой нескольких жизней. Разряд скользнул в сантиметре от уха. Кейд рухнул за ближайший камень и бросил свою философию. Стреляли из‑за большого выступа. Кейд со своими новыми товарищами открыли по нему огонь, постепенно, выстрел за выстрелом подтачивая глыбу огнем. В конце концов она рухнула, придавив собой всех, кто прятался за ней

Потом они снова вскочили и бросились вперед. Уже через несколько минут они оказались на кромке холмов и обнаружили, что захватили командный пост со всем оборудованием. Некоторые марсиане остановились, удивленно разглядывая радионную мачту и сетевой коммуникатор.

— Не задерживаться! — разозленно заорал Кейд на них. — Вперед! Стреляйте же, черт вас побрал!

Он прогнал их через нагромождение трупов Оружейников, туда, где из‑за укрытия в расселине продолжали стрелять гвардейцы Верховного. За короткое время боя марсиане многому успели научиться.

Они уже больше не неслись на врага открыто, во весь рост, как в первые секунды сражения, а пригнувшись перебегали от одного укрытия к другому…

Они потеряли, наверное, с десяток своих товарищей, прежде чем им удалось укрепиться на фланговых позициях и веером огня за считанные секунды уничтожить Оружейников–защитников. Он руганью и проклятьями погнал их вперед, не давая расслабиться. Бой еще не кончился, и победа, как понимал Кейд, была еще очень далека. Конечно, марсиане при захвате каждого укрытия ликовали, но он‑то, опытный Оружейник, прошедший школу боевой подготовки, хорошо понимал, какой опасной может стать невнимательность и переоценка собственных сил.

На следующем рубеже их встретили лишь разрозненные выстрелы отступавших Оружейников. Именно такого отступления Кейд больше всего и боялся. Оно может разлагающе подействовать на марсиан, и те, забыв всякую осторожность, очертя голову кинутся в атаку. В то время как для Гвардейцев это было ни что иное, как перегруппировка сил. Сейчас они разрозненны и не могут нанести мощный удар, но стоит им только собраться… Впрочем, Кейду даже и думать не хотелось, что произойдет потом. Он и сам частенько проделывал то же самое во время сражений. Такой огневой удар сплоченными силами разнесет его войска на клочки. И потому понимал, что не может бросать марсиан против такого организованного врага.

К тому моменту, когда последний защитник в тылу рухнул мертвым, сраженный шквальным огнем сразу нескольких ружей, на занятой марсианами территории оказалась мачта следующего командного поста. Он приказал своим людям прекратить бессмысленный огонь и повел их прямо по кромке холма, вместо того, чтобы спуститься по склону и продвинуться вперед под его прикрытием. Да, это было бы безопасней, но сейчас Кейд не мог себе позволить терять ни одну лишнюю секунду. Нанести удар по гвардейцам требовалось сейчас, немедленно, пока они не до конца перегруппировались и не ждут атаки. Если они осуществят задуманный маневр, марсианам конец.

Добравшись до следующего командного поста, Кейд в упор расстрелял единственного связного, который упорно продолжал передавать, сигналы. Теперь весь этот плацдарм был заполнен лишь обгорелыми трупами. Кейд жадно схватил бинокль и принялся рассматривать холмы справа от себя. Дела у Такера шли пусть и не так хорошо, как у их группы, но все‑таки марсиане на правом фланге продвинулись достаточно хорошо, захватив пару командных пунктов. Сейчас там творилось что‑то невообразимое, в сплошном огне и дыму трудно было что‑либо разобрать. Однако Кейду удалось заметить, как отступают для перегруппировки гвардейцы Верховного. Ну что ж., это подтвердило его опасения.

Внезапно несколько выстрелов с близкого расстояния уложили Кейда плашмя на землю.

— Какие у вас, к чертям собачьим, разведчики?! — набросился он на своих людей, совершенно не стесняясь в выражениях. — Я же сказал уничтожить всех! Это значит, что убивать надо всех до единого! А ну‑ка давайте быстро, прочешите холм и очистите территорию! Они, наверняка, засели где‑то поблизости!