Она продолжала нараспев зачитывать дальше свои вирши, когда между листов выскользнул маленький плоский предмет. Он свалился прямо в руки Кейду. Оружейник взглянул на девушку. Не отрываясь от рукописей, та коротко кивнула ему. “Пользоваться”. Кейд мгновенно открыл эту крохотную коробочку и увидел пленку с записью, которой бы хватило на полчаса. Счетчик стоял на нуле.

Мой голос невелик, и я не знаю,

как наполнить все протянутые руки,

настроить тело, душу на добро.

Но если б голос мой был громам подобен,

то я вскричала бы: не забывайте, люди,

что только Клейн вас к счастью приведет.

“Мой голос… я не знаю… как… настроить…” Он искусно установил тембр, показатели высоких и низких частот, чтобы они соответствовали ее исковерканному голосу. Он надеялся только, что подслушивающие устройства не настолько высокого качества, которое позволит им определить подмену. По короткому кивку девушки, он включил запись и вздохнул с облегчением, когда по комнате поплыл все тот же гнусавый с хрипотцой голос, продолжавший читать стихи:

Что за блаженство верность нам дает!

И есть ли сердце, что…

Он осторожно положил аппарат на ее стул, когда она поднялась и жестом пригласила его следовать за ней. Они вместе на цыпочках вышли из комнаты. Верховному Правителю, подслушивавшему на другом конце устройства, предстояло наслаждаться изрядной порцией рифмоплетства леди Джослин.

Она провела Кейда по бесконечным извилистым темным лестницам и переходам. От прикосновения ее хрупкой руки открывались невидимые, потайные двери, замаскированные под панели или Гардины. Они прошли почти весь дворец, но не встретили ни единой живой души. Да, это огромное здание, резиденция Императора, скрывало и таило в себе куда больше, чем казалось на первый взгляд. Это Кейд уже понял.

Когда они наконец вышли, то оказались на узкой, маленькой улочке, как в той части города, где Кейд скрывался две недели. В конце небольшой аллеи, у перекрестка стояла машина. Они сели в нее, и она тут же сорвалась с места, мча их через город. Кейд даже не успел заметить, кто же ее вел, поскольку, едва опустившись на заднее сидение, он тут же повернулся к девушке и принялся благодарить ее за очередное спасение. Мысли в голове лихорадочно носились, вопросы так и напрашивались сами собой. Но когда он попробовал задать один из них, она только приложила палец к ярко накрашенным губам и отрицательно покачала головой, давай понять, что сейчас не место и не время для объяснений.

Кейд откинулся на спинку сидения и постарался расслабиться. Однако мысли не давали ему покоя. Он был потрясен этими таинственными ее перевоплощениями. При первой их встречи она показалась ему обыкновенной мещанкой, замешанной в заговор, из секты Кайро. Правда, в ней чувствовалась привычка повелевать, но он и догадаться не мог о ее благородном происхождении. Потом она стала достойной представительницей носителей подвязки, соблазнительной и вульгарной. Теперь же — придворной дамой, племянницей самого Императора!

Сейчас он догадывался, что там, в секте, она была шпионкой, только вот чьей?

Второй раз, в заведении хозяйки Кэннон, она просто устроила настоящий маскарад. Все во дворце считали, что делает она это только ради развлечения. Кейд понимал: нет.

А раз она уже столько раз доказывала свою способность перевоплощаться, то Кейд и сейчас не был уверен, что перед ним она в своем настоящем обличий. Кто даст гарантию, что она с ним откровенна. Ведь глупая, неуклюжая леди Джослин, над которой потешался весь двор, это совсем не та леди Джослин, решительная и властная, сидевшая рядом с ним на заднем сидении машины.

Сейчас он был уверен только в двух вещах: она по–прежнему прекрасна… и что она снова спасла его. Но зачем?

Машина осторожно затормозила у края поля, и девушка жестом приказала ему открыть дверцу. Она быстро провела его к старому, облезлому зданию, похожему на огромный ангар. Кейду даже не удалось взглянуть на отъезжающую машину.

— Открывай, — приказал она тем самым, знакомым повелительным тоном, который он впервые услышал в овальной серой комнате.

Кейд с трудом вытянул из двойного запора тяжелый железный засов и рывком распахнул двустворчатую дверь. Внутри находился большой аэрокосмический скутер грузового назначения — двенадцать метров полированного металлического сплава.

— Ты можешь его пилотировать, Оружейник, — произнесла она скорее утвердительно, чем вопросительно.

— Я пилотировал скутеры до Луны и обратно, — признался Кейд.

Тревога скользнула по ее лицу. Она нахмурилась.

— А до Марса?

— Нет, но могу и до Марса, — просто ответил Кейд. И это была чистая правда. Штурманское дело он знал великолепно, впрочем, как и любой другой Оружейник, обучавшийся своему делу в стенах Конвента.

— Надеюсь, — выдохнула леди Джослин. — Этот скутер заправлен топливом и обеспечен всем необходимым оборудованием. На борту есть запас пищи и воды, — она вложила ему в руку лист с записями. — Это координаты места посадки на Марсе. Там тебя будут ждать друзья. Если их что‑нибудь задержит, никуда не удаляйся от скутера, они скоро прибудут. Если взлетишь немедленно, то, вероятно, окажешься вне досягаемости радара прежде, чем они начнут преследование.

— Они? — непонимающе спросил Кейд, — Скутеры Верховного Правителя? — он несколько удивился ее заявлению. Он‑то предполагал, что в эскадре Верховного не может быть ни боевых машин, ни тем более истребителей.

— Кейд, — твердо сказала она, — у нас нет времени. Мне и раньше приходилось помогать тебе против твоего собственного желания. Если бы ты всегда слушался меня, то не попал бы в такой переплет. Поэтому давай не будем спорить, делай, как я тебе говорю. Взлетай немедленно без вопросов и возражений. Но сначала ты должен ударить меня, и посильнее, чтобы я потеряла сознание.

— Что?! — Кейд потрясенно уставился на нее.

— Послушай, ты уже однажды это сделал, — резко выпалила она. — Мне же надо их как‑то задержать, когда они кинутся догонять тебя.

Кейд взглянул на нее: большие, блестящие глаза и очаровательное лицо, изуродованное карикатурным макияжем. Как удивительно приятно тепло, исходящее от ее тела… оно совсем не похоже на страшную опасность, которой его так долго пугали. Да и опасно ли это вообще — ощущать близость женщины? Прикоснуться к ней ладонями, губами… наверное, это похоже на прикосновение к Оружию Верховного Понтифекса… При одной этой мысли Кейд вспыхнул, в голове бешено запульсировало, он с удивлением почувствовал, как по телу разливается горячая волна наслаждения… наслаждения, какого раньше ему испытывать не доводилось.

— Кейд! — яростно выпалила девушка, возвращая его на грешную землю. — Нам нельзя терять ни секунды. Пленка могла дать нам не больше тридцати минут… если только у них не возникли подозрения раньше… Делай, что я тебе говорю!

На взлетную полосу, надсадно ревя, выскочила дворцовая машина и, визжа покрышками, начала тормозить, на ходу разворачиваясь.

— Вот они, — с горечью выкрикнула она.

Только короткое мгновение Кейд колебался, затем размахнулся и нанес не сильный, но целенаправленный удар. Девушка обмякла ему на руки, не издав ни единого звука. Он подхватил ее и понес в скутер. Как бы там ни развивались события, а оставлять ее здесь он не намерен.

Дверь в кабину управления была открыта. Он бегом поднялся по лестнице, опустил безжизненное тело в ложемент, пристегнул ремни и с грохотом захлопнул дверь в тот самый момент, когда послышался приказ сдаваться.

Он проскользнул в пилотский ложемент, тренированное долгими годами сознание, мгновенно включило автоматическую память. Он действовал даже не задумываясь: ремни, фиксатор головы, первый модулятор температуры и напряжения, второй модулятор, запуск, проверка двигателя, старт…

Скутер с такой скоростью рванулся вперед и вверх, проносясь над взлетным полем, что на какую‑то секунду Кейд потерял сознание от страшной перегрузки. Едва придя в себя, он выгнулся в ложементе, пытаясь посмотреть: как там девушка. Она по–прежнему лежала без сознания. На панели замигали индикаторы, руки сами собой выполняли привычную работу, хотя вот уже три года, как Кейд не вылетал в космос. На несколько минут он забыл обо всем, став как бы неотъемлемой частью корабля. Воля и сознание передавали импульсы и приказы компьютерам через его ловкие, быстрые пальцы. Когда же, наконец, скутер вышел на заданную орбиту и Земля большим голубым диском стала удаляться за спиной, он включил радары и отстегнулся.