— Никто, сэр. Только Брат Кэнделл.

— Отлично.

Верховный Правитель резко обернулся. В его руках блеснуло оружие. Мощный разряд ударил в грудь Кэнделла раньше, чем Кейд успел что‑либо сообразить. Оружейник вспыхнул факелом и через секунду превратился в черный, обугленный труп. Тело с глухим стуком упало на пол. По комнате поплыл тошнотворный, сладковатый запах горелого человеческого мяса.

Кейд следил за всем этим так, словно видел ночной кошмар. И не в реальности, а, скорее всего, во сне, дуло оружия повернулось в его сторону. Он отказывался верить собственным глазам.

— Садись, — ровным тоном приказал Верховный Правитель, словно ничего не произошло.

Он положил оружие на полированный стол и снова повернулся к Кейду, который обессиленно рухнул в мягкое кресло. Мысли в голове неслись неясным потоком, путаясь и превращаясь в настоящий хаос. Нет, это уже даже не убийство… Когда он стал свидетелем гибели Фледвика, то. он еще мог списать это на предательство Верховного Понтифекса… но теперь… Теперь все было иначе. Да и как можно сравнить Кэнделла и какого‑то проворовавшегося Наставника Клейн–дао, попавшего в тюрьму за жульничество. Кэнделл был настоящим офицером… Оружейником. Он мог бы… Но почему?

— Ты мне нужен, — сухо произнес Верховный Правитель. — Мне всегда был нужен первоклассный Оружейник, который попал на самое дно и все же сумел выплыть. Ты можешь быть мне особенно полезен, поскольку весь мир уверен, что ты мертв. И Брат Кэнделл уже никогда никому не проговорится, — и Верховный небрежным жестом указал на обугленные останки офицера. — К тому же, у тебя редкая невосприимчивость к гипнозу.

— Вы и об этом знаете, — тупо произнес Кейд, глядя прямо перед собой в пространство и почти ничего не видя.

Верховный Правитель усмехнулся и заговорил, растягивая слова:

— Великий Заговор. Да, у меня есть там свои люди. Откровенно говоря, я был встревожен, когда получил сообщение, что один из самых лучших Оружейников Ордена направлен убить меня. Еще больше я встревожился, когда ты улизнул из‑под носа стражников.

Девушка, была ли она его шпионом в секте?

— А теперь, — быстро распорядился Верховный Правитель, — расскажи мне, как ты очнулся от гипноза.

Этот вопрос заставил Кейда немного сосредоточиться на прошедших событиях.

— Меня оставили в баре, где я и пришел в себя, — медленно произнес Кейд, неуверенный стоит ли рассказывать все, или попридержать детали. Если девушка из секты — шпион Верховного, он сильно рисковал. Его могли пристрелить на месте, как Кэнделла. Однако его заявление, что гипноз прошел сам собой, было безоговорочно принято на веру. Несмотря на все старания запугать своими знаниями, этот человек на самом деле знал далеко не все.

— Ну хорошо, а теперь рассказывай дальше, — приказал Верховный, пристально глядя Кейду в лицо. — Что случилось с твоим компаньоном? Он, кажется, был разжалованным Наставником Клейн–дао?

Кейд кивнул и принялся во всех подробностях описывать свои приключения за время пятидневного похода до пещер Вашингтона. О нападении на часового, о лабиринте коридоров, который вывел их прямо к дверям апартаментов леди Мойи, о Верховном Понтифексе, явившемся на первый же звонок придворной дамы, о предательском убийстве маленького учителя. Верховный Правитель иронично усмехнулся, услышав в голосе Кейда неподдельную боль, когда тот рассказывал о присутствии дамы в жилище Верховного Понтифекса. Казалось, это не возмутило его, он даже ожидал чего‑то подобного. Когда Кейд принялся рассказывать о своей жизни в заведении мадам Кэннон, Верховный Правитель одобрительно кивал головой в такт словам. Как видно, его порадовала сообразительность и смекалка бывшего Оружейника, однако недовольно нахмурился, услышав о неудавшейся попытке поговорить с самим Императором.

— Ты отлично справился, — наконец произнес он свой приговор, когда Кейд умолк. — А теперь я хочу знать, принесло ли это все тебе какую‑нибудь пользу? — и заметив вопросительно–удивленный взгляд Оружейника, спокойно продолжал: — С самого первого дня своего посвящения ты, Кейд, находился в атмосфере Братства и лжи. Да, да, не удивляйся, именно лжи. Ты поступал совершенно правильно, но не потому, что причины твоих деяний были истинными и непогрешимыми. Наоборот. Если бы ты только мог понять настоящие причины событий, все для тебя встало бы на свои места… но скажи мне сначала: почему вы, Оружейники Франции, воевали с Оружейниками Московии?

— Потому что они пытались захватить залежи железа, принадлежащие нашему дивизиону, несколько растерянно ответил Кейд, ясно ощущая, что за этим простым вопросом что‑то кроется.

Насмешка, скользнувшая по губам Верховного Правителя подтвердила опасения Кейда.

— Не было никаких залежей железа, — холодно бросил он. — Один из моих людей сфальсифицировал геологический отчет, предназначенный для Главы французского дивизиона, и заодно подбросил немного железа с Марса. Я держал все эти сведения на всякий случай, в качестве яблока раздора. И они пригодились, как видишь. Когда глава вашего дивизиона принялся плести интриги и предлагать Московии объединить силы в заговоре, я подстроил утечку информации, которой тут же воспользовались московиты. Произошла стычка… впрочем, ты о ней знаешь лучше, чем я. Теперь, эти два дивизиона вряд ли объединят свои силы в течение многих лет, — на лице Верховного Правителя играла циничная усмешка.

Нет, это просто изощренная шутка, подумал Кейд, отказываясь верить собственным ушам. Конечно же, это шутка, только в каком‑то извращенном, дурном вкусе. Может у них тут во Дворце вообще принято так разыгрывать?

— И все ваши “славные” войны того же рода, — мрачно констатировал Верховный Правитель. — Они полезны только для того, чтобы дивизионы не вздумали вдруг объединиться и всегда были заняты делом. Так у них остается меньше времени на интриги. В этом же самом и заключен смысл Великого Заговора… хотя высокопоставленные члены Ордена и не догадываются об этом, — самодовольно заметил Верховный. Казалось, он был очень горд тем, что творил. — Поддержание обширной подпольной организации требует колоссальных затрат. Члены заговора из секты Кайро скоро отойдут, на их место придут другие. Конечно, мои люди не дадут этому заговору вылиться во что‑то серьезное, хотя, признаюсь, он едва не вышел из‑под контроля, когда они сцапали тебя в Саррабле, — Верховный равнодушно пожал широкими плечами, — но в таких делах всегда чем‑нибудь да рискуешь.

Нет, это уже не шутка, наконец‑то дошло до Кейда. Он вдруг понял, насколько серьезен их разговор. От осознания этого факта у него закружилась голова. Трудно было представить, но мир, такой привычный, — удобный и гармоничный рушился, оставляя после себя лишь обломки мечтаний и надежд.

— А чего хотят члены… заговора… которые думают, что состоят в заговоре? — с запинкой спросил Кейд, стараясь сохранить хотя бы видимость спокойствия.

Верховный Правитель развел руками, словно бы говоря: боже мой, это же так очевидно!

— Убить меня, конечно же. А потом захватить власть в свои руки и повернуть развитие всей Империи на свой лад. Им нужно как можно больше Воинов и Оружейников. Они хотят вести все более крупные войны и крупномасштабные военные конфликты, уничтожать все больше и больше населенных пунктов… Тебя учили, что главы дивизионов преданны Империи, тогда как мещане преданны властям. Но правда в том, что Главы Дивизионов — самые заклятые враги Империи. Без Верховного Правителя, который бы мог накинуть на них прочную узду, они бы за одно единственное поколение превратили Империю в сплошные обломки и руины. И твой драгоценный Верховный Понтифекс — не лучше. Ты, наверное, думаешь, что он единственный такой за все десять тысяч лет существования Империи, и что после него уже такого никогда не будет.

— Я на это надеюсь, — устало произнес Кейд, потеряв всякую надежду.

— Отбрось иллюзии, Оружейник. Большинство были абсолютно такими же, и в будущем… я думаю, ничего не изменится. И ты должен понять это. Арль плетет свои гнусные интриги для того, чтобы сместить меня и занять обе должности. Этого и следовало ожидать. Такой Верховный Понтифекс, как он, может держаться на плаву долгие годы, потому что у него отличные мозги. И я должен отдать ему должное в умении управлять людьми. Он приближен ко двору, в отличных отношениях со многими благородными, особенно дамами. Он принимает участие во всех интригах между дивизионами. Придворные леди просто без ума от него. Он кажется им таким недоступным и романтичным мужчиной. Они пускаются на самые разные ухищрения, чтобы соблазнить его. А в результате, когда это удается, он получает почти неограниченную власть, потому что женщина при дворе может куда больше, чем обычный мужчина, пусть даже и с положением. Его святая присяга нарушена, он даже не интересуется боевыми действиями, в которых гибнут его Братья по Ордену. Он плетет сеть интриг, чтобы его выбрали в члены Правления. К тому времени, когда Верховный Понтифекс попадает туда, он уже становится обыкновенным сибаритом, ленивым и растленным, ни на что не годным, кроме интриг и мелких каверз. У него просыпается вкус к власти, и он начинает пользоваться ей без меры. Таков и наш друг Арль.