Когда наконец толпа разобрала все, Кейд с облегчением вздохнул. Хоть одно дело обошлось без происшествий.
— Корабль нам больше не понадобится, — деловито заметила Джослин. — Его надо убрать отсюда, иначе кто‑нибудь может засечь его с воздуха. Ты можешь закинуть его куда‑нибудь подальше на автопилоте?
Это было довольно дельное предложение. Кейд со знанием дела заложил программу и запустил скутер на космическую орбиту. К тому времени, когда корабль с грохотом устремился в небо, последние патриоты разбирали оружие. Такер суетился и что‑то орал, стараясь построить всех в одну шеренгу. Ему это плохо удавалось, поскольку возбужденная толпа продолжала галдеть, да к тому же голос командира тонул в грохоте работавших двигателей. Помощники носились по шеренге, толкая людей и крича на них. Кейд понял, что они готовятся уходить из долины и собираются сделать это по–военному, строем.
Он с усмешкой наблюдал за всем этим, когда новый рев стал нарастать, приближаясь с неба. Кейд вскинул голову и увидел космические корабли. Их было много, целая эскадра. Их полированные бока ярко поблескивали в лучах солнца. Через мгновение сто или больше космических истребителей пронеслись над головами ошалелой толпы, заполняя грохотом и ревом двигателей всю долину, окаймленную высокими холмами.
Они облетели местность пару раз, а затем, образовав правильный, изящный полукруг, начали снижаться, собираясь приземлиться на ровном месте. Кейд видел, с какой точностью работают корабли, и лихорадочно соображал — пилотируются ли они вручную или по радио из единого центра?
Толпа марсиан смешала и без того перепутанные ряды. Девятьсот человек бестолково засуетились и забегали, толкая друг друга, задавая испуганные, нелепые вопросы, из‑за этой паники над долиной поднялся настоящий гул. Кейду стало противно. Патриоты, подумал он раздраженно. Как они могут сражаться с регулярными войсками Ордена, если пугаются одного вида истребителей?
Пальцы леди Джослин впились в руку Кейда. Он чувствовал это лихорадочное прикосновение даже сквозь меховую толщу одежды. Он посмотрел на девушку. Она была смертельно бледна, в глазах светился страх и отчаяние. Наверное, у Верховного радары на Деймосе и Фобосе, подумал Кейд. иначе он не сумел бы засечь нас с такой точностью.
На какое‑то мгновение истребители зависли над площадкой, потом медленно опустились, мягко коснувшись грунта. Двигатели замолкли. В какую‑то секунду над толпой тоже нависла тишина, но она тут же взорвалась ясным, властным голосом, который прокатился по долине, отражаясь от склонов холмов и рождая многочисленное эхо. Этот голос был хорошо знаком Кейду, когда‑то десять лет назад, во время принятия присяги, он подумал, что таким голосом может обладать только сам Император. Он грянул на толпу неожиданно, громоподобно, раздавив ее заставив замолчать и слушать.
— Марсиане, мои Оружейники занимают позиции и окружают вас, — нет, этот голос Кейд не мог спутать ни с одним другим. Он раздавался в комнате, где лежал распростертый на полу обугленный Кэнделл, он звучал по радио, когда отдавался приказ уничтожить Оружейника на месте, и вот сейчас он снова звучал в ушах расплываясь по разряженному марсианскому воз духу. Голос Верховного Правителя. — Вы все бросите свои мешки с оружием и подойдете к подножию холма. Если вы сдадитесь добровольно, вас обыщут и отпустят. Нам нужны только двое, что прилетели на скутере. Мы вынуждены их задержать, все же остальные могут расходиться по домам. У вас пятнадцать минут на выполнение этого условия. Если вы откажетесь повиноваться, мои Оружейники откроют огонь и начнут фронтальное наступление.
Голос замер на высокой ноте, и меж холмов еще несколько секунд металось громкое эхо. Над толпой же нависла гнетущая тишина, потом за говорили все разом:
— Кто она?
— Кто этот человек со скутера?
— Они сказали, что он один из братьев!
— Избавляйтесь от ружей!
— Они испепелят нас на месте!
— Что нам делать?
— ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ?
Кейд сокрушенно покачал головой. Действительно, что может сделать эта трусливая толпа против хорошо обученного войска? Такер то и дело бросал на Оружейника красноречивые горячие взгляды.
— Он лжет! — зазвенел возмущенный голос леди Джослин. — Он лжет! Неужели вы думаете, будто он отпустит вас, когда вы окажетесь беззащитными? Он убьет вас всех!
Но толпа продолжала неистово гомонить, многие и в самом деле побросали мешки. Леди Джослин никто так и не услышал, кроме самого Кейда и Такера. Предводитель марсиан повернулся к девушке:
— О чем ты говоришь, сестра? Мы и с оружием совершенно беззащитны перед отрядом Оружейников. Конечно, наши люди прошли определенную подготовку, но они не умеют стрелять, не знают законов боя. Они уничтожат нас всех, если…
Гомон толпы заглушил его голос. Такер растерянно замолчал, его взгляд невидяще смотрел на своих соотечественников. Он не знал, как поступить.
— Двести лет, — прошептала леди Джослин бесцветным голосом, словно бы обращалась к самой себе. — Двести лет отданы составлению планов, двести лет терпеливого ожидания, двести лет постоянного страха: а вдруг нас выдаст предатель, или просто проговорится какой‑нибудь дурак, но ничего этого не произошло. Одно ружье, потом два, потом три ружья в год, потом десяток… и снова ожидание…
Она покачнулась на носочках, рискуя упасть. Кейд обнял ее одной рукой.
— Какая мечта… — продолжала она с горечью, — и мы так приблизились к ней. Марс восстал, философия Клейн–дао повержена, армия разделена, Верховному Правителю брошен вызов! На Марсе, да и везде, люди наконец стали думать сами, осмысливать традиции и законы, до сих пор связывавшие их по рукам и ногам. Думать и осмысливать, — огонек, зажегшийся было в ее глазах тут же погас. Она невидяще смотрела прямо перед собой в пустоту. — Мы зашли слишком далеко в своих ожиданиях, — тихо произнесла она и повернулась к Кейду. — Мы не рассчитывали, что инерция будет так сильна Двести лет… надеюсь, что когда мой дядя умрет он не будет сильно страдать.
Ее дядя? Кейд ухватился за эти слова, и только теперь наконец к нему пришло понимание.
— Император, — медленно произнес он, — твой дядя — Император, ему известно об этом?
— Да, конечно, — в ее голосе слышались слезы.
Кейд ошарашенно посмотрел на девушку, словно впервые только что увидел ее. Он поразился собственной слепоте. Ну почему, почему он не мог догадаться об этом раньше? Это же так очевидно, так ясно! Теперь для него все выстроилось в логически завершенную, стройную картину.
— Император… — принялась объяснять Джослин, — …последние пять Императоров были совершенно бессильны изменить социальный строй. Они все понимали, но ничего не могли поделать Да и как они — горстка мужчин и женщин — могли справиться со страшной, вооруженной армадой, подчиненной Верховным Правителям? Три поколения назад правящий Император понял, что ставку необходимо сделать на Марс. Его правители могли восстать, и их подданные наверняка поддержали бы это выступление. Пятьдесят лет назад был заключен пакт между Императором и Марсом. Какая красивая мечта! — она резко оборвала себя. — Впрочем, какая теперь разница!
Она надеялась, что ее дядя не будет страдать перед смертью. Но уж Кейд‑то знал, что Императору придется страдать, как придется страдать и ей тоже, он слишком хорошо понимал, что из себя представляет человек, занимающий должность Верховного Правителя. Он не даст им умереть до тех пор, пока не вырвет из них всю информацию. Он слишком горд и честолюбив, он будет бороться за свою власть всеми методами. Он уничтожит безжалостно и не задумываясь любого, кто станет на его пути. Даже Императора.
Неожиданно над долиной загремел властный голос с корабля:
— У вас осталось восемь минут!
Толпа закружилась вокруг своего предводителя. Озлобленные, растерянные, они толкались и кричали, спрашивали, что им делать, требовали ответа, действий. А Такер молча слушал разговор и не знал, что предпринять.
