— Ты, конечно, довольно лихо посадил скутер, но это нисколько не облегчает нам работу, — заметила она. — Мне кажется, нам лучше начать разгрузку, и как только появятся друзья… груз уже будет готов для отправки.

— Для отправки Главе марсианского Дивизиона?

— Да.

Он вслед за ней прошел через багажное отделение и открыл лацпорт. Пока она опустошала полку за полкой, он выволок по пандусу тяжелые ящики. В пятистах метрах от скуттера росла куча ружей. Но каждый раз, выбираясь с оружием из корабля, Джослин внимательно оглядывала горизонт.

— Твои друзья, как я предполагаю, запаздывают? — чувствуя неловкость, спросил Кейд.

— Чем меньше ты будешь предполагать, тем лучше, — отрезала она довольно грубо. Однако Кейд не обиделся на нее. Он понимал, что она сейчас должна чувствовать. Небольшой срыв в осуществлении плана, и многие годы подготовки пропадут даром.

Наконец она облегченно вздохнула и в ее глазах загорелись радостные огоньки На холмах, на самой линии горизонта, появились черные точки. Одна, затем другая… и наконец, десятки, сотни черных точек, которые медленно росли, превращаясь в крохотные фигурки людей.

— Оружейники Марса? — Кейда так и раздирало любопытство при виде такого неожиданно большого количества народа, и в то же время презрение к неорганизованному появлению — ни разведчиков впереди, ни строя, они напоминали не единый отряд, а какую‑то разношерстную, неслаженную толпу.

— Какие там Оружейники, Кейд! — невольно выпалила Джослин, переведя на него взгляд. — Лучше всего назвать их просто “патриотами”. Тебе уже однажды приходилось слышать это слово, — в голосе ее зазвучали совершенно новые нотки Кейд никак не мог определить: презирает они этих людей или восхищается ими. — Это значит, что они любят свою родину. Они больше преданы Марсу и его Правителю, чем самому Императору, со всей его обширной Империей

Он ничего не мог с собой поделать: при этих словах его прошибла холодная дрожь… но уже через мгновенье он сам улыбнулся собственным страхам.

— Значит, это всего лишь исполнители, которых направил…

Она отрицательно покачала головой:

— Их никто не направлял, Кейд. Они просто исполнители и делают свое дело по зову сердца.

Толпа медленно приближалась. Патриоты, или исполнители, все это роли никакой не играло Кейд видел главное: среди них нет ни одного Оружейника или воина. Это были фермеры, шахтеры, служащие из города. Они все шли легкой, плавной походкой, присущей только тем, кто родился и вырос на Марсе. Похоже, и низкое давление воздуха тоже не причиняло им особых неудобств. Они шли довольно быстро, и когда оказались достаточно близко, Кейд успел заметить натренированным взглядом, что никто из них не устал и не задохнулся. Да и марсианский холод на них тоже, как видно, не действовал. Леди Джослин и ему самому пришлось надеть теплые одежды, а эти люди шли налегке, словно не было ни колючего холодного воздуха, ни промозглого ветра с холмов.

У каждого на плече висел мешок из грубой ткани. Кейд вдруг ясно представил, как они потащат оружие в них, и ружья будут биться друг о друга, мотаясь из стороны в сторону при каждом шаге. Эта мысль прожгла его сознание жестокой болью. Нет, тринадцать лет в рядах Ордена не могли не оставить отпечаток на его мировоззрении. Раньше, он бы лично уложил каждого, кто посмел бы даже помыслить о подобном отношении к оружию. Он стиснул зубы и постарался взять себя в руки. Многое потеряло для него значение с тех пор, как его объявили мертвым. Вот и это оружие теперь было всего лишь орудием убийства, как пила — орудием для распилки дров.

В толпе он заметил большое количество женщин и мальчиков–подростков. Всего людей было приблизительно около девятисот. Им предстояло перетащить пятьдесят тысяч ружей.

Кейд даже удивился, как же они умудряются сохранять секретность, если действуют совершенно открыто. Ведь такую толпу легко засечь с воздуха. Однако он тут же вспомнил слова марсианина Харро: “…людям нравится быть среди своих… на Марсе все по–другому., не думаю, что ты знаешь, кто был твой прадед в восьмом колене…” Если бы только подобные чувства могли испытать все люди Империи, а не только марсиане!

По мере приближения толпы нарастал и шум: беспорядочный гомон возбужденных девятисот человек. Это уж совсем ничем не напоминало Кейду привычную в Ордене дисциплину Шедший впереди высокий худой человек средних лет, неожиданно остановился, развернулся к толпе и заорал, размахивая руками:

— Заткнитесь все! Заткнитесь и оставайтесь на своих местах. Не ходите дальше! Не ходите!

Несколько помощников бросилось задерживать гомонящую толпу. Это оказалось довольно трудно, им пришлось немало побегать и поорать. Их резкие голоса прорезали разреженный воздух, долетая до Кейда отрывками фраз Он с сомнением и сарказмом наблюдал за этой сценой. Много ли можно ожидать от такой оравы.

Наконец через минуту толпа остановилась, сбилась в кучу и прекратила гомонить Над холмами повисла мертвая тишина. Предводитель направился к Кейду.

— Меня зовут Такер, — представился он, подходя поближе. — В сообщении ничего не говорилось о женщине, — и он подозрительно покосился на леди Джослин.

— Дочь Марса, — отрекомендовалась девушка. Если в ее голосе и звучал хоть малейший намек на издевку, то, как показалось Кейду, никто бы не сумел его уловить.

Тощий выпалил с воодушевлением:

— Марс благословляет тебя, сестра.

— Марс благословляет нас всех, от низших до высших, — по всей вероятности, это был пароль и условный ответ.

Взгляд Такера потеплел.

— Мы рады приветствовать в своих рядах благородную леди, — с чувством произнес он. — Мне сообщили, что пилотом скутера будет человек не из среды наших Братьев.

— Пока нет, — торопливо вставила Джослин. — Но он станет им. Это Оружейник, рожденный на Земле. Он будет обучать марсиан военному искусству, чтобы приблизить день освобождения

— Движение растет, — с восторгом произнес Такер. — Ничто не может остановить его!

Кейда это уже начинало раздражать. Весь вид этого худого человека, возглавлявшего толпу, его высокопарные слова скорее напоминали мистическую чепуху одной из жульнических сект, чем приветствие собрата в рядах заговора.

Толпа опять принялась шуметь, и в процедуру пришлось вмешаться. Сделал это Такер самым штатским образом. Он повернулся к своим людям и вместо команды, заорал во все горло:

— Всем заткнуться! Подойдите ближе и встаньте в шеренгу, что ли… и мешки приготовьте! Да шевелитесь, времени нет!

Кейд с ужасом наблюдал за тем, как нестройная толпа принялась выравниваться в шеренгу с криками, руганью и толкотней. Он внутренне стонал от одной мысли, что весь этот сброд придется преобразовывать в настоящую армию. Однако он молча заглушил свое презрение к ним. Ну что ж, если леди Джослин хочет, он постарается сделать из них Оружейников, хотя в успехе этого предприятия был совершенно неуверен.

После того, как несколько помощников рьяно взялись за дело и принялись наконец строить толпу, шеренга приобрела менее ровные очертания. Леди Джослин говорила, что марсиан кое–чему уже научили. Кейд же видел, что они даже не имеют представления о построении и равнении. А уж командах типа “смирно”, вряд ли они вообще когда‑либо слышали.

Кейд никак не мог понять: являются ли люди, отдавшие приказы, их добровольными, временными командирами, или эта орущая ли галдящая орда все‑таки представляла собой хоть какую‑нибудь организацию. Через несколько минут, к его облегчению, дело сдвинулось с мертвой точки. Несколько человек принялось отсчитывать по шестьдесят ружей и нагружать ими подставленные мешки. Шеренга двигалась довольно быстро. Снова над толпой поднялся галдеж, и теперь уже никто не мог его прекратить. Люди не слушались приказов, смеялись, болтали, заглядывали друг другу в мешки. Все это на Кейда произвело весьма гнетущее впечатление

Постепенно ружья разобрали. Конечно, будь это на Земле, такая ноша оказалась бы непосильной, однако на Марсе, с его более низкой гравитацией, мешки весили много, но вполне приемлемо для одного человека. Кроме того, на каждом ружье был пятикилограммовый предохранитель. Так что, несмотря на неумелое обращение с оружием, несчастных случаев не произошло.