- Папа, - светловолосый юноша, стоявший по правую руку от Императора, тронул того за плечо, - может, хватит тут уже стоять?

- Я, как и ты, стою здесь для того, чтобы во мне люди обретали силу, - негромко сказал Элхарт, пригладив короткую бороду, в которой уже начали проявляться седые волоски. - Как ты думаешь, Эрхен, сильны ли эти люди?

Эрхен посмотрел на собравшихся. Все они: мужчины, женщины, старики и дети - все смотрели на правителя и его сына с нескрываемым восхищением. Их глаза полнились любовью и обожанием.

- Нет, - сказал юноша, опершись руками на перила балкона, - они слабы, отец. Но слабость их в том, что они зависимы от тебя. Ты стал для них идолом, которому скоро будут поклоняться с такой же истовостью, как и Единому Богу. Я думаю...

Эрхен замолчал, встретившись взглядом с отцом, в глазах которого было лишь холодное осуждение.

- Достаточно, - сказал Император, - на сегодня наше общение с гражданами окончено. А с тобой мы ещё поговорим, Эрхен. Я не позволю, чтобы мой сын оскорблял Единого Бога своими... сравнениями.

С этими словами он взмахнул рукой, прощаясь с людьми, собравшимися на площади. Этот жест был встречен аплодисментами, но Император не обратил на это внимания, он развернулся и вышел с балкона, оставив своего сына наедине с ликующей толпой.

- Слава! - кричали люди, - слава Императору!

- Да, - пробормотал Эрхен, следуя за отцом, - слава.

Выход вёл прямо к тронному залу, где Императора уже ждал человек, к которому Эрхен испытывал настоящее отвращение - Гильдар. Великий инквизитор, так его называли при дворе, но молодой принц прекрасно видел суть этого человека. Гильдар в душе своей был настоящим падальщиком. Балор, ближайший друг Императора, добился того, что инквизиция была лишена почти всей своей власти и привилегий. Она была загнана в строжайшие рамки, позволявшие ей действовать только в пределах церкви, и теперь Гильдар постоянно подначивал Императора на тему того, что враги истинной веры не дремлют, и если инквизиторы будут продолжать бездействовать, то...

Эрхен даже в мыслях не хотел повторять тот бред, которым накачивал его отца инквизитор. Принц прекрасно понимал, что вера - это такая материя, которая должна развиваться только мирным путём, а если кого-то принуждать верить в Единого Бога, и верить только так, как этого требует церковь, то получится что-то совсем нехорошее. Но, к огромному сожалению принца, он видел, как его отец медленно склоняется к тому, чтобы вернуть инквизиции хотя бы часть тех полномочий, что она имела в годы своего основания.

Гильдар подошёл к Императору и, захватив его одной из своих ядовитых речей, повёл правителя куда-то в сторону, тем самым позволив Эрхену незаметно ускользнуть из тронного зала, избежав длинного и нудного разговора с отцом на тему того, как можно говорить о Едином Боге и как этого делать нельзя. Юноша уже дошёл до самых дверей, ведущих к спасению, как вдруг его окликнул знакомый голос.

- Плохой день? - поинтересовался лорд Балор, который тоже находился в зале. Он хотел поговорить с Элхартом о делах в Корантаре и ещё кое о чём, но чёртов инквизитор, как всегда, влез со своими просьбами, заняв того на добрые полчаса. И эти полчаса лорд Соладара решил потратить на приятную беседу с мальчиком, для которого он стал наставником. - Опять поругались, что ли?

- Привет, дядя, - принц улыбнулся Балору, и улыбка эта была первой за весь день, - все как всегда.

- Эрхен, чему я тебя уже лет восемь учу? М?

- Молчание - золото, - устало повторил Эрхен, - но нельзя же все время молчать о своих мыслях и убеждениях. Как я стану достойным отца, если буду все время молчать?

- Хороший политик не тот, кто без конца говорит все, что ему в голову приходит, - многозначительно сказал Балор, - а тот, кто может сказать нужные слова в нужное время. Дай угадаю, ты опять что-то ляпнул про Бога?

- Да, - понуро склонил голову Эрхен.

- Ну и зачем ты это сделал? Ты ведь прекрасно знаешь, как твоей отец к этому относится. Это для него как красная тряпка для быка. Говори с Императором о чём угодно, только Бога не трогай, и будет у вас мир и покой в семье, а мне не придётся по двадцать раз на дню налаживать между вами мосты.

- Извини, дядя, - Эрхен взглянул в глаза Балору и увидел в них ту самую теплоту, которую последние годы так хотел увидеть в холодных глазах Императора. От этого сердце принца сжалось, и слова, которые он хотел сказать учителю, вылетели у него из головы.

- А разговоры про Бога оставь мне. Я знаю подход к Элхарту.

- Императору, - машинально поправил его Эрхен, забыв о том, с кем он говорит.

- Императору, конечно, - кивнул Балор, но в глазах его мелькнули озорные огоньки, - а теперь иди, погуляй где-нибудь. Твоего отца нельзя слишком долго оставлять наедине с Гильдаром. Этот человек определённо плохо на него влияет.

Эрхен кивнул и вышел из зала, а Балор направился к разговаривающим Императору и инквизитору. Подходя, он даже смог уловить обрывок их разговора:

- Но, милорд, - шептал Гильдар, - вы же не знаете, как глубоко может проникнуть ересь. Вы так неосмотрительно верите каждому слову лорда Балора, хотя он...

- Осторожнее, Гильдар, - нахмурился Император, - не забывай, кто из вас был предателем, а кто оставался верен мне даже в изгнании. Я простил тебя и даже оставил все твои привилегии, ведь Бог учит нас прощать прозревших, но я никогда не забуду твоего предательства, как не забуду и верности Балора.

- Так что, перефразировав нашего возлюбленного правителя, - бесцеремонно влез в их разговор лорд Соладара, - скажу тебе, Гильдар, - пошёл к чёрту. И без тебя проблем хватает.

- Да... милорд, - поклонился Гильдар, но Балор прекрасно видел, с каким трудом инквизитору дался этот поклон. Когда тот вышел из тронного зала, Император посмотрел на друга, а затем сказал ему:

- Давно уже пора избавиться от этого пережитка прошлого. Он только и делает, что ноет о тех временах, когда страной фактически заправлял Гортан, а в руках инквизиции была сосредоточена почти абсолютная власть.

- Не самый разумный шаг, ваше величество, - Балор проследил за удаляющимся инквизитором и, когда ангатары захлопнули тяжелые двери, взглянул на Императора, - мы до сих пор не выкорчевали все те ростки, что дало предательство Гортана, и избавляться от такого удобного инструмента, как инквизиция, сейчас будет глупо.

- Да, они были "удобными". Судья прекрасно избавлялся с их помощью как от врагов веры, так и от тех, кто мог бы помешать ему захватить власть в Катарской Империи.

- Уверяю, он и близко к этому не подошёл.

- Близко или нет, но инквизиция всегда была слишком опасной для того, чтобы существовать, - покачал головой Император, - я не должен был позволять Блэрку такую вольность.

- Блэрк просто глупый толстяк, который только и может, что набивать себе пузо и пьянствовать, он всегда таким был и таким же и останется, но он верен вам, ваше величество, как и Гильдар. Они верят.