- Вижу, о чём ты думаешь, - негромко сказал Корус, посмотрев на правителя, - мы победили их. Можешь считать эту победу бесчестной, жалкой, недостойной, но она все равно останется победой. Для меня, для вас и для всех граждан, которые отныне не будут погибать от горских мечей. И если ты, Императорское твоё величество, думаешь, что жизни людей не стоят того, чтобы пожертвовать своей честью и гордостью... Да иди ты на хер тогда.

- На хер? - Элхарт изогнул бровь, посмотрев на своего генерала, - Так ты говоришь с Императором, Корус?

- Скажи спасибо, что в глаз тебе не дал, - седоволосый генерал посмотрел на него. Он все так же неподвижно стоял напротив Императора, сохраняя каменное выражение лица. Корус был одним из немногих, кому позволялось так вольно вести себя с ним.

- Старый пердун... - проворчал правитель, усаживаясь в кресло,- и что бы я без тебя делал?

- Думаю, потонул бы в болоте, которое ты старательно создаёшь внутри себя.

- Это уж точно, - Элхарт задумчиво потёр подбородок, - знаешь... я все чаще боюсь стать таким, как он. Узурпатором, которого сам же и убил. Я сравниваю его дела со своими, и каждый раз вижу все новые сходства. Это чертовски пугает меня.

- Эл, - Корус внимательно посмотрел на него, - ты не он. У тебя чистая душа, и ты живёшь ради своего народа. Я знаю это, и Балор знает, и Алда знала. Но ты никак не желаешь это принять. Император не сомневается, Эл. Император не боится.

- Я знаю, дружище, - вздохнул Император, улыбнувшись, - знаешь, после её смерти ты, Балор и Медведь, пожалуй, остались единственным, что не даёт мне окончательно сойти с ума. Но давай вернёмся к делам. Сколько вы взяли пленных?

- Около сорока тысяч. Точное количество посчитать ещё не успели, но большая часть их армии попала в наши руки. Ещё несколько тысяч вернулись обратно в горы, и там же, насколько я понимаю, они оставили своих детей и женщин. И выкуривать их из убежищ будет не самой лёгкой работёнкой, скажу я тебе. Там такие тропки и уступы, что одному Богу известно, сколько людей мы потеряем в этих горах.

- Ты, кажется, забываешь, зачем мы все это начали, - Элхарт постучал пальцами по подлокотнику кресла, - наша цель не в том, чтобы перебить как можно больше горцев. Мы должны обратить их на нашу сторону. Корантару нужна свежая кровь, и эти люди, со временем, конечно, станут полноправными гражданами Катарской Империи.

- А ты их не забыл спросить, надо ли им в нашу славную Империю?

- С теми, что уже у нас в руках, разговаривать будет не особо сложно. А к оставшимся в горах вышлем парламентёров. Как ты говоришь, там остались женщины и дети, так что им можно будет просто пригрозить оружием.

- Я бы советовал тебе почитать то, что там написано, - генерал указал взглядом на свиток, - а теперь, если позволишь, у меня ещё полно дел в лагере.

Попрощавшись, Корус оставил его и отправился обратно к легионам. А Элхарт, следуя совету друга, взял лежащий перед ним свиток и, развернув его, быстро пробежался глазами по тому, что было в нём написано. Горцы были разбиты наголову. В этом, конечно же, не приходилось сомневаться. Сорок тысяч пленных. Все вожди были убиты в бою, не пожелав сдаваться. Это тоже не новость. Он хотел было отложить свиток в сторону, но тут взгляд зацепился за одну интересную деталь. Одно из племён так и не покинуло горы.

- Да чтоб их всех, - пробормотал Элхарт, швырнув свиток на стол. Легионы должны были победить варваров, переломить им хребет и лишить воли. Именно таким был план Балора, и именно так все должно было случиться. Но один из кланов решил не участвовать в общих делах, и это сильно все осложнило.

Быстро поднявшись со своего места и выйдя из палатки, правитель окликнул Коруса, который ещё не успел далеко уйти:

- Корус! - крикнул он, - завтра утром собери военный совет, нам будет, что обсудить!

Старый генерал кивнул, показывая, что понял, что от него требуется, и пошёл дальше своей дорогой. У него на сегодня была ещё сотня дел, которые требовали решения, а теперь к ним ещё и прибавилась организация совета. Не генеральское это, конечно, дело, но Император в своих страхах доверял все меньшему и меньшему числу людей. А старому генералу до сих пор удавалось оставаться в их числе.

Лагерь, в котором расположилось войско Империи, был поделён на три части. Та, в которой Корус находился сейчас, была самой маленькой - здесь размещались командиры и сам Император, номинально руководивший походом. В другой части лагеря находились пленные горцы. Их усиленно охраняли, но когда генерал заглядывал в глаза пленников, то не видел в них ненависти... Эти люди были сломлены, и это было неудивительно. Их победили, как детей! Уложили на лопатки без особых усилий, хотя они-то мнили себя величайшими воинами. Попробуй-ка сохранить тут боевой дух.

Корус облёгчённо вздохнул, когда пленники, скованные огромными цепями, остались позади. Все-таки он был не из тех воинов, чьё сердце радуется при виде побеждённого врага. Ему нужен был живой враг, живой и не потерявший своей силы. Такие лёгкие победы оставляли у генерала неприятный осадок на душе. Когда готовилась эта кампания, он думал о том, что легендарные горцы, десятилетиями терзавшие границы Бакорта, смогут бросить ему достойный вызов, а в результате получился какой-то пшик. Но мечты мечтами, а дела делать надо. Он ловко лавировал между простыми легионерами, которые были слишком измотаны этим днём, чтобы задумываться о чём-то большем, нежели горячая еда и мягкая постель.

Каждого из этих парней он мог назвать своим братом или сыном. Все они были одной семьёй, связанной кровью и сталью. Корус готов был отдать жизнь за любого из них. И именно такие взгляды на жизнь чуть не привели его в могилу, в те времена, когда страной правил Узурпатор. Тогда преданность и верность друзьям и самому себе была не самой востребованной добродетелью. Каждый стремился прикрыть только свою задницу, наплевав на всех, кто был рядом. Но всё изменилось в тот день, когда пришёл Элхарт. Он был всего лишь юнцом, но его слова, его взгляд... Чёрт, да самое его присутствие меняло людей. Он будил в людях древнюю гордость граждан Катарской Империи. Он делал людей лучше, хотя и сам этого не замечал. Он словно вбирал в себя их грехи, чтобы позволить им переродиться.

- Но сейчас мне кажется, что он взял слишком много, - Корус и не заметил, что сказал последние слова вслух. Да и это было неважно. Человеку его ранга многое могли простить, и безобидные разговоры с самим собой были где-то внизу этого списка.

Ещё около получаса он блуждал среди костров и дешёвых палаток, стараясь найти одного-единственного человека во всем этом океане солдат, и вскоре ему все-таки улыбнулась удача.

Это был легионер, недавно призванный на службу юнец, сегодня впервые ощутивший на губах вкус крови, и отныне он мог полноправно считать себя гражданином. Он убивал за эту страну, и он никогда не предаст её.

- Арекн? - окликнул его Корус.

Юноша сидел на каком-то пеньке и старательно натачивал короткий меч. Когда генерал позвал его, он поднял голову и рукой убрал в сторону спадающие на глаза чёрные волосы. Увидев, кто перед ним стоит, Арекн тут же вскочил на ноги и, вернув меч в ножны, приложил кулак к груди, поприветствовав Коруса.