— Мисс Эмералд, выбирайте, либо я произведу лишь самый поверхностный осмотр, либо придется вас препроводить в участок, где этим займется наша сотрудница.

— Джанет, не разрешай ему. Не смейте к ней прикасаться!

— Ах, Джекко, не говори глупости. — В ее голосе уже не было истерических ноток, одно только презрение и усталость. — Делайте со мной что хотите.

Она подняла стройные руки и закрыла глаза. Тонкие пальцы Аллейна проворно побежали по поверхности платья, при этом он тоже закрыл глаза, от него повеяло жутковатой отстраненностью. Покончив с осмотром, он подобрал с пола шаль мисс Эмералд, ощупал и ее, потряс, потом учтиво подал хозяйке.

Джанет Эмералд, нервно и часто дыша, криво улыбнулась.

— А вы, мисс Макс, готовы подвергнуться подобной процедуре?

— Я потолще буду, — весело отозвалась старушка. — Так что вы особенно не церемоньтесь.

Сняв пальто, она с комическим вызовом предстала перед инспектором в кофточке и юбке.

— Вы чрезвычайно любезны, — посерьезнел Аллейн, — и на редкость благоразумны.

Он обыскал ее, затем Джекоба Сэйнта, который снес все молча, без возражений и комментариев. Аллейн внимательно изучил содержание его бумажника и записной книжки, но как будто ничего интересного для себя не обнаружил.

— Вот и все, — сказал он наконец. — Не смею больше вас задерживать. Как будете добираться до дома, мисс Макс?

— Я живу в Южном Кенсингтоне.

— Вероятно, последний автобус уже ушел. Фокс, сделайте милость, пошлите констебля за такси. Мы заплатим, мисс Макс.

— А вы добрый, — растрогалась старушка.

— Спокойной ночи! Всего наилучшего, мисс Эмералд. До свидания, мистер Сэйнт. Оставьте инспектору Фоксу ваши адреса.

— Вот что, инспектор, — внезапно заговорил Сэйнт. — Я, пожалуй, был излишне резок с вами и раскаиваюсь в этом. Вы выполняете свой долг, это заслуживает только уважения. Рад был бы завтра с вами повидаться.

— В одиннадцать утра жду вас в Скотланд-Ярде и готов выслушать ваши показания, мистер Сэйнт.

— Какие, к черту показания?..

— Вам виднее. Доброй ночи.

Найджел услышал удаляющиеся шаги.

— Вы не уснули, Батгейт? — спросил Аллейн.

— Уснешь тут, как же! — заворчал журналист. — Дайте мне хоть минуту — ноги размять.

— Выходите, выходите, дорогой мой. Что вы думаете о крошке Джанет? А дядюшка Джекоб каков?!

— Упаси Бог от подобных родственников! — Найджел зажмурился — сцена утопала в ярком свете софитов. — И крошка Джанет нагородила столько лжи.

— Да, уж, правдивость — не ее добродетель.

— А к какому выводу вы склоняетесь?

— Пока ничего определенного не могу сказать. Довольно запутанная история.

На сцену вернулся Бейли, специалист по дактилоскопии.

— Я обшарил весь театр, — доложил он устало. — Собрал все отпечатки, но никаких следов бутафорских патронов не обнаружил.

— Как же вам удалось собрать все отпечатки?

— Очень просто, сэр, — ухмыльнулся Бейли. — Подошел к каждому и попросил их дать, воспользовавшись тем, что вас поблизости не было.

— Что же, продолжим, дело не ждет.

— Нам эти бутафорские патроны позарез нужны, — заметил Бейли. — Инспектор Фокс, желая облегчить вам жизнь, обыскивает в костюмерной мужчин.

— Очень любезно с его стороны! Только он их не найдет.

Бейли удивленно на него уставился.

— Не найдет?

— Нет, если только убийца не совсем уж мстительный злодей.

— Это что-то новенькое, — буркнул Найджел. — Бывают, оказывается, и добродушные душегубы.

— Боюсь, вы меня не поняли, — терпеливо сказал Аллейн и затем обратился к Бейли. — Полагаю, патроны найдутся на самом видном месте.

— Ну, сэр, — вздохнул Бейли, — я сдаюсь. Что же это за «видное место»?

— Из вас, Бейли, не получится убийца, вы для этой роли не годитесь. Прежде чем уйти отсюда, давайте-ка заглянем в письменный стол. Его задвинули в кулисы. А ну-ка, помогите мне.

Найджел стоял на середине сцены. Он зашагал к кулисам, и тут сверху раздался хриплый, бесстрастный крик:

— Поберегись!

В тот же миг Аллейн бросился к Найджелу и оттащил его в сторону, но журналист, споткнувшись о кресло, повалился на пол. Что-то тяжелое грохнулось на сцену, взметнув столб пыли.

Найджел поднялся на ноги, дрожа от страха и растерянности. На полу громоздилась груда разбитого стекла. Аллейн, задрав голову кверху, глядел на колосники.

— А ну, спускайтесь! — крикнул он.

— Сию секунду, сэр.

— Вы кто такой, черт подери? — пробасил Бейли.

— Бутафор, сэр, рабочий сцены.

Все потянулись за кулисы и там столкнулись с инспектором Фоксом, который, заслышав грохот, выбежал из костюмерной. Все взгляды устремились на железную лестницу, пристроенную к боковой стене сцены, ее было едва видно в полумраке. Кто-то спускался по ней, мягко ступая по перекладинам, и вскоре на фоне кирпичной кладки возник темный силуэт. Железная лестница легонько вибрировала от его размеренных, неторопливых движений.

Найджел, Аллейн и Бейли молча переминались с ноги на ногу. Журналист еще не пришел в себя, после того как только что чудом избежал верной гибели. Он смотрел как завороженный на резиновые подошвы потрепанных теннисных туфель, пока их хозяин ступал по перекладинам лестницы. Хиксон, спускаясь, смотрел в стену, и, лишь ступив на пол, медленно повернулся и поджидавшим его полицейским.

Бейли бросился к нему, схватил за плечо.

— Вот и вы! Что скажете, приятель?!

— Погодите, Бейли, — смешался Аллейн. — Итак, вы занимаетесь реквизитом?

Хиксон вытянулся перед ним по-военному: пятки вместе, руки по швам.

— Так точно, сэр.

— Давно вы здесь работаете?

— С тех пор, как демобилизовался.

— Вы изготовили бутафорские патроны для этого спектакля?

— Так точно, сэр.

— Где они?

— Я передал их мистеру Симпсону.

— Вы уверены, что вручили ему «пустышки», а не боевые патроны?

— Уверен, сэр. Один я уронил и пуля выскочила из гильзы.

— Где же они теперь?

— Не знаю, сэр.

— А как вас угораздило уронить люстру?

Хиксон оставил этот вопрос без ответа.

— К чему она крепится?

— К шкиву.

— Значит, шнур пропускают в шкив и конец наматывается на балку?

— Так точно, сэр.

— Что же произошло: шнур оборвался, или вы, разматывая, выпустили его из рук?

— Не могу знать, сэр.

— Сержант Бейли, полезайте наверх и разберитесь. А вы, любезнейший, включите задние софиты.

Хиксон расторопно выполнил указание инспектора, и спустя считанные мгновения вся сцена осветилась. Бейли же с недовольным видом стал карабкаться по лестнице на колосники.

— Теперь возвращайтесь сюда, — велел Аллейн бутафору, а сам подошел к письменному столу, край которого торчал из кулис; Найджел, Фокс и Хиксон последовали за старшим инспектором. Аллейн достал из кармана перочинный нож и, вставив лезвие в щель, выдвинул левый верхний ящик.

— Сюрбонадье брал патроны отсюда, — сказал он. — Как видите, сейчас в ящике пусто. Бейли его осмотрит, однако заранее могу сказать: на столе отыщутся только отпечатки пальцев покойного да еще рабочих сцены, передвигавших мебель.

С превеликими предосторожностями, стараясь не касаться поверхностей, вновь орудуя лезвием ножа, Аллейн выдвинул второй ящик.

— А вот и то, что мы ищем! — обрадовался он.

Все склонились над ящиком — в нем лежало шесть бутафорских патронов.

— Надо же, нашли! — изумился Фокс.

Полицейские как по команде уставились на Хиксона. Он стоял по стойке «смирно», вперив взгляд в пространство. Аллейн обратился к нему, не повышая голоса:

— Взгляните-ка в ящик, только ничего не трогайте. Это те самые «пустышки», что вы изготовили?

Бутафор, будто переломившись пополам, выгнул длинную шею.

— Так точно, сэр, это они.

— И тот, что с разболтанной гильзой, здесь. На дне ящика песчинки, высыпавшиеся из него. Почему вы не хотели, чтобы я их нашел?