Кроме того, здесь висели замечательные полотна старых мастеров, а также произведения современных художников из Нью-Йорка, Лондона, Парижа и Берлина.

Однако самую большую гордость она испытывала от спальни – та была настоящим произведением искусства, поражая воображение гостей темно-вишневыми стенами, позолоченными рамами зеркал и оконными рамами, а также богатейшим набором античных скульптур, стройными рядами выстроившихся вокруг огромной антикварной кровати.

«Ну давай, войди и попробуй определить, кто я такая» – вот какая мысль внушалась каждому человеку, который переступал порог этой комнаты.

Нора достала из холодильника бутылку эвианской воды, а потом уселась в кресло и сделала несколько важных звонков, один из которых был адресован Коннору. Она мило побеседовала с ним, назвав своим главным благодетелем, а потом сразу же позвонила Джеффри, почти в точности повторив ему все то же самое.

В начале девятого она вышла из дома, прошлась немного пешком и вошла в свой любимый ресторан «Бэббо», что в самом центре богемного района Гринвич-Виллидж. Только сейчас она окончательно ощутила, как приятно оказаться дома.

Несмотря на то что был понедельник, ресторан оказался забитым до отказа. Отовсюду доносились мелодичные звуки столового серебра, хрустальных бокалов, фарфоровых тарелок и тихий гомон завсегдатаев. А все это вместе придавало заведению неповторимый пульсирующий ритм.

Нора с порога приметила свою лучшую подругу Илейн, сидящую рядом с другой ее подругой, Эллисон. Они расположились за своим привычным столиком в дальнем конце зала. Нора неторопливо направилась к ним, поприветствовала попутно хозяйку ресторана, а потом радостно расцеловалась с подругами.

– Знаешь, Эллисон по уши влюбилась в нашего официанта, – тут же сообщила ей Илейн.

Эллисон закатила свои огромные карие глаза:

– Я просто сказала, что он симпатяга, вот и все. У него даже имя симпатичное – Райан Педи.

– Неплохое имя для любовника, – игриво подмигнула ей Нора.

– Вот именно, – поддержала ее Илейн. – Уже одно имя о многом говорит.

Илейн работала корпоративным адвокатом в весьма преуспевающей компании «Эггерс, Бэк и Шмидель», которая, помимо всего прочего, специализировалась на организации досуга для работников корпораций.

В этот момент к ним подошел тот самый официант, о котором они только что говорили. Высокий, стройный темнокожий мужчина вежливо осведомился у Норы, что она будет пить.

– Принесите воды, – без колебаний ответила она. – С пузырьками.

– Нет, нет, Нора, – запротестовали подруги, – сегодня вечером ты должна выпить вместе с нами. Принесите ей коктейль «Космополитен».

– Сию же минуту, – вежливо откланялся официант и исчез за перегородкой.

– А он действительно недурен, – прошептала Нора, прикрыв губы рукой.

– Я же говорила тебе, – воодушевилась Эллисон. – Жаль, что он слишком молод, чтобы выпить вместе с нами.

– Я бы так не сказала, – капризно поджала губы Илейн. – Или ты хочешь сказать, мы настолько стары, что он выглядит по сравнению с нами юнцом? – Поймав на себе недружелюбный взгляд подруг, она примирительно подняла руки: – Ладно, ладно, больше ни слова.

– Срочно меняем тему разговора! – громко объявила Нора и повернулась к Эллисон: – Что у вас новенького на эту осень?

– Можешь не верить мне, но у нас действительно готовится нечто грандиозное, – охотно поделилась Эллисон профессиональными секретами. Она являлась редактором отдела в женском журнале "W" – единственном издании, которое, по ее словам, отражает последние веяния переменчивой моды. Их бизнес был очень простым, как Эллисон пояснила: навязчивая реклама худющих моделей, одетых в последние творения дизайнеров. При этом она считала, что такой стиль никогда не выйдет из моды.

– А что у тебя новенького, Нора? – спросила в свою очередь Эллисон. – У нас такое ощущение, что ты практически никогда не бываешь в городе и живешь как призрак.

– Да, я знаю, что это ненормально, но ничего не могу поделать. – Нора пожала плечами. – Я только сегодня вернулась из очередной поездки. У меня повсюду есть дома.

Эллисон не удержалась от завистливого вздоха.

– Не понимаю, как ты справляешься с ними. Я тут с большим трудом выплачиваю долги за свой единственный. Кстати, я не говорила тебе, что на моем этаже появился очень интересный парень?

– Тот самый скульптор, который сочиняет свою идиотскую музыку в стиле нью-эйдж? – уточнила Илейн.

– Нет, другой, – отмахнулась Эллисон, недовольно поморщившись. – Тот съехал несколько месяцев назад. Этот парень купил угловую квартиру, но редко показывается на глаза.

– Ну и какой ты вынесла вердикт? – спросила Илейн, используя привычный адвокатский жаргон.

– Холост, одинок, восхитителен, – мечтательно сказала Эллисон и тут же добавила, пожав плечами: – К тому же работает онкологом. Думаю, было бы неплохо выйти замуж за богатого доктора. Во всяком случае, в жизни бывают вещи и похуже.

Последние слова вырвались у нее нечаянно, и она мгновенно спохватилась, прикрыв рот руками.

Над столом воцарилась гнетущая тишина.

– Ничего страшного, девочки, – попыталась успокоить их Нора.

– Прости, дорогая, я просто не подумала, – смущенно улыбнулась Эллисон.

– Все нормально, не надо никаких извинений, – отмахнулась Нора.

– Срочно меняем тему разговора, – провозгласила на этот раз Илейн.

– Сейчас вы ведете себя по-идиотски, – недовольно поморщилась Нора. – Вы обе. Если Том был доктором, то это вовсе не означает, что мы теперь не должны упоминать других докторов. – Нора положила руку на плечо Эллисон: – Так что давай рассказывай нам о своем докторе-онкологе.

Эллисон последовала ее совету, и они втроем стали весело обсуждать самые разнообразные темы, всем свои видом подтверждая, что они давние подруги и никакие обстоятельства не должны ставить их в неловкое положение.

Вскоре вернулся официант с коктейлем для Норы и тут же отправился за закуской. Вечер удался на славу. Они много пили, ели, весело хохотали, обсуждали сплетни и делились впечатлениями о последних событиях. Нора выглядела сейчас на редкость счастливой и щедро делилась с подругами своим прекрасным настроением. Она была душой компании, а ее лучшие подруги даже представить себе не могли, где витали ее мысли в такой приятный для всех вечер. А думала она о смерти своего первого мужа доктора Тома Холлиса.

Точнее сказать, о его убийстве.

Большой стакан воды и таблетка аспирина – главное средство для нейтрализации той дозы алкоголя, которую Нора приняла в ресторане вместе со своими подругами. Она не любила спиртное и никогда не напивалась, поскольку всегда стремилась держать себя в руках и не терять контроля над событиями. Однако в этот чудный вечер благодаря прекрасной компании Эллисон и Илейн Нора слегка захмелела и теперь устраняла последствия самыми привычными методами.

Выпив воду и проглотив таблетку аспирина, Нора переоделась в свою любимую пижаму из чистого хлопка, потом выдвинула нижний ящик платяного шкафа и достала из-под нескольких кашемировых свитеров фотоальбом. Выключив везде свет, она оставила только небольшую лампу на ночном столике, залезла в постель и открыла альбом на первой странице.

– Вот с этого все и началось, – тихо прошептала она себе под нос.

Все фотографии в альбоме шли в строгом хронологическом порядке и отчетливо демонстрировали ее отношения с первой любовью, с человеком, которого она предпочитала называть «мой доктор Том». На фотографиях были запечатлены их первая совместная поездка в Беркшир, концерт в Тенглвуде, весьма откровенные сцены в номере отеля «Гэйблз Инн» в Леноксе.

На следующей странице находились фотографии, сделанные на научной медицинской конференции в Фениксе, куда он взял ее в качестве своей помощницы. Тогда они остановились в гостинице «Билтмор», которая поразила Нору своей респектабельностью и аристократичностью, правда, только в главном здании.