Закончив спич. Лука грузно плюхается на лежак.
Через минуту слышится мелодичное посапывание. Тюленю уже хорошо, правда, при этом его подушка отчего-то лежит не под головой, а на брюхе. Буратино тоже готов. Можно тушить свет.
…Да, пошел вразнос Херсонес Таврический. В резонанс вошел — не остановишь!
Рабочая тетрадь. С. 29.
…Крипта (продолжение).
Провести «опыт Святого Василия» — поставить горящую свечу на дно Крипты и засечь время. Свечу следует купить в хозяйственном магазине у ворот…
Херсонесская маска к лицу приросла, И торчат над личиною уши осла. Не печалься! Мы все в этом старом театре Арлекины чуть-чуть. Я не вижу в том зла.
Девочка Юлечка, на радость Борису, вновь щиплет травку. Теперь она не так трогательно одинока — с нею вместе козью повинность выполняет еще одно субтильное создание в голубом купальнике и кооперативной шапочке с козырьком. Ох, неспроста Балалаенко прислал сюда этих гурий — как раз в тот самый момент, когда Д. начал хлопотать о том, чтобы нам передали этот участок.
…Не отдадут — удавятся, повесятся, застрелятся, отравятся. Херсонесская жадность, херсонесская жаба»
Дневник археологических раскопок Портового района Херсонeса. 1990г.
Лист 19.
…Продолжали снимать первый штык 6-го слоя 60-а. Характер засыпи прежний, встречаются мелкие и крупные (до 0,5м) необработанные камни. Хорошо замещен следующий слой, состоящий из песка и желто-зеленой глины…
Слава, будьте добры, откройте мой планшет, там в большом отделении лежит складной метр. То есть как это — нет? Поройтесь получше. Вот-вот, он самый. Теперь кидайте его в яму Борису. Да не на голову, боже мой!.. Ну-с, а теперь поглядим, что у нас получается с этим шестым слоем. Нет, Борис, мерить надо шире — эта темная линза тоже к слою относится. Записываю. Высота… шестьдесят сантиметров… Не шестьдесят сантиметров, а 0,6 метра — все в системе СИ. Да, ничего копнули! Углубляться уже не будем, во-первых, вода вот-вот заплещется, а во-вторых, не успеем. Внизу только чистый песок и наносы глины. Мы это уже копали когда-то. Там, за стенкой…
…Нет, Слава, я не уверен, что эти камни, что торчат, от фундамента. Они могут быть от чего угодно, к примеру от какого-то более раннего строения. Могло же что-то здесь стоять до Казармы! Или это одна из ее внутренних стен… Боюсь, мы этого так и не узнаем, разве что когда всю Казарму вскроем. Ты прав, Борис, когда это еще будет… Эге, да к нам гости!
Да, гости. И не кто-нибудь, не всякая мелочь пуза-вроде Гнуса. Сама Бабушка Асеева. …Смирно! Шапки долой, во фрунт, грудь четверто-человека, есть глазами, не жевать! Смир-р-р-рно!!! . Инна Анатольевна Асеева — не просто археолог. Oна легенда, живая легенда Мертвой страны. Копала slue с Гриневичем, не в двадцатые, конечно, попозже, но все-таки. Бог весть, сколько ей лет, наверняка не ньше, чем Акелле. Теперь она здесь пенсионер, а когда-то была директором, и не один год. Ой, непроcтая Бабушка!
Бабушка Асеева прославилась сразу после войны, когда она еще, конечно, не была бабушкой. В те годы Инна Анатольевна копала в Цитадели, ничего особенно там не ожидалось, но Асеева решилась нарушить табу — тронуть великую Башню Зинона. Сие строжайше запрещалось, потому как и башни, и базилики — экспозиционный материал, сиречь социалистическая собственность. Времена были крутые, за повреждение башни могли и вредительство впаять. И Гриневич, и Стрежелецкий угодили в Гулаг за куда меньшие грехи. Но Асеева почуяла — бог знает, каким чутьем, но почуяла, что обшивка башни, ее каменная рубашка — двойная. И она решилась снять эту рубашку.
Конечно, Инне Анатольевне и влетело крупно, но вскоре всем пришлось замолчать — промежуток между обшивками оказался заполнен сотнями надгробий с разрушенного еще в древности старого херсонесского кладбища. Десятки надписей, портреты, несколько плит с чудом уцелевшими постановлениями херсонесского Совета…
Экскурсоводы рассказывают туристам, что во времена строительства башни скифы шли на город, и камень был нужен для укрепления стен. Может, и так, но возможно, все было проще и обыденней. Город расширялся, начали строить Портовый район, ту же Казарму, кладбище снесли. Все как у нас!
Уже сорок лет Бабушка Асеева копает Цитадель. Это ее феод, ее лен. Рассказывают, что все чертежи она прячет где-то в развалинах, в старом склепе, подальше от чужого глаза. Среди херсонесских баронов и герцогов ее место — у самого трона…
Здороваемся. Встречать гостью больше некому — Сибиэс, бедняга, до сих пор хворает, Д. унесло куда-то по делам хозяйственным, значит, именно мне предстоит доложить о наших грандиозных успехах. Бабушка Асеева, конечно, не начальник, но… Сама Асеева!
…Ну вот, Инна Анатольевна, это, стало быть, водостоки… Водостоки как водостоки, мерзость каменная, нaвидалась Бабушка этого крошева, но я стараюсь защитить честь фирмы. Сложные строительные периоды, уточнение планировки, пересмотр традиционной хронологии участка.
Бабушка не возражает. Сколько здесь было уже этих уточнений и пересмотров! Тем более Казарма — не ее участок, у Асеевой и без нее забот хватает… Но ведь зачем-то пожаловала!
Теперь моя епархия. Вот-с, Инна Анатольевна, извольте видеть: Стена, Стеночка, так сказать. А вышли мы на нее аккурат в прошлом году. И здесь уточнение — на этот раз хронологии. Да-да, никак не позже III века до…
Асеева не сомневается, не спорит — кивает, слушает. Этакая добрая-добрая Бабушка. А вот мы сейчас у этой доброй Бабушки и спросим…
Все бы хорошо, Инна Анатольевна, но вот что с дальнейшими раскопками будет? Вон, участок прямо за стеной, там уже два десятка лет конь не валялся. Вот ежели бы… Для пользы дела, само собой…
Добрая Бабушка одобряет мою заботу. Казарму, понятно, надо копать, давно пора! Вот Балалаенко как раз собирается, уже и своих людей прислал.
…Его «люди», вероятно, и есть две наши соседки-козочки. Так-так…
До свидания, Инна Анатольевна! И вам всего наилучшего. Обязательно передам. Всенепременно! И вам также…
Вот так, Борис. Все ясно? Зашевелились! Музейщики тут, в Портовом районе, не копают. Такие, как Гнус, расхватали все самое интересное, там и пасутся. А здесь что? Рыбьи кости да устричные раковины. Казарму давно считали неперспективной, просто экспонатом, зато теперь, как только начала вылезать Стена, когда выяснилось, что Казармы было Целых две… Теперь они налетят! Потому и приходила Бабушка — опытным глазом взглянуть, не ошиблись Ди часом харьковчане? И Балалаенко ожил весенним мишкой в берлоге. Быть очередной херсонесской сваре! Но что плохо — мы в этом раскладе явно лишние.
…Съедят! Забьют, как Слона, выкинут, вышвырнут, выбросят, вынесут, выкосят…
Этими соображениями встречаю возвращающегося Д. Тот ничуть не удивлен. Все верно, Гнус сообщил Балалаенко, разбудил этого симферопольского лентяя — и заодно готов пойти в соавторы. Ну, на это Гнус всегда готов! Впрочем, объявился и еще один нетопырь из музея, уже и кружить начал, крылышками трепетать… Но Д. еще надеется — у Балалаенко всегда не хватало людей, а у Его Величества сейчас много работы, лишних рук не найдется. В конце концов, можно подключить Старого Кадея….
Не спорю. Пусть. Может, и вправду…
Дневник археологических раскопок Портового района Херсонеса. 1990г.
Лист 19.
…Следует обратить внимание на то, что в северной части пом. 60-а, между С-3 стеной и раскопанным вчера вертикально стоящим камнем находится завал камней, перемешанных с глиной и землей, уходящий под С-3 стену. Очевидно, и камни, и этот завал имели непосредственное отношение к фундаменту Казармы. Находок крайне мало…
У наших сараев — немалое оживление. Едят. Впрочем, не только едят. Несколько девиц окружили Стеллерову Корову, рядом топчется Ведьма Манон, глазенками сверкает, вот и Женька, Сенаторов сын, чертиком из табакерки выскочил. Так что там «беобахтер» пишет? Давненько не читывал!
…Свежий выпуск, свежий выпуск, свежий выпуск, свежий выпуск, свежий выпуск…
