«О-хо-хо, — подумала Кристина, — да он просто духовный брат Барта Девлина. Манеры у них разные, но позиции совершенно одинаковы».

— Дело в том, что ранчо Стоун Хаус не входит в разрешение на посещение охраняемых территорий Монумента.

— Ну, тогда простите нас, — Борода поднялся на ноги, — и будьте так любезны указать нам, где пролегают границы ваших владений и где начинается собственность граждан Соединенных Штатов.

Усы тоже встал.

— Если бы мы только знали, — с нарочитой серьезностью произнес он, — то ни за что не потревожили бы покой ваших частных сусликов.

Кристина вдруг почувствовала себя виноватой за то, что вообще завела этот разговор.

— Ну хорошо, забудем об этом. Мне нет никакого дела до ваших сусликов. Будьте моими гостями, — она смущенно улыбнулась. — Просто, вы напугали меня, лежа в траве, как мертвецы. Я, кажется, немного нервничаю. Здесь происходят некие странные события…

— Да? — удивился Усы. — И что же происходит? Вас атакует табун бешеных земляных белок?

От злости к лицу Кристины прилила кровь. Значит, они подумали, что задели ее за живое? Решили, что она какая-нибудь нервная городская девица, которая боится жизни в пустыне?

— Моя собака, — сдерживаясь объяснила она, — нашла неподалеку отсюда человеческую локтевую кость.

— Подумать только! — сказал Борода поворачиваясь к Усам, они оба были совершенно невозмутимы. — Как жаль, что с нами нет Дженни. Дженни, — добавил он, обращаясь к Кристине, — большой дока в антропологии.

— Не думаю, что эта кость заинтересовала бы вашего друга. Ее возраст всего три года. Пойдем, Горнист! — резко оборвала она и с удовлетворением отметила, что челюсти у них немного отвисли.

Пока Кристина шла к дому, гнев ее немного поостыл. Неужели и она была такой колкой и нетерпимой в свои студенческие годы? Возможно. Она вспомнила ощущение своего жуткого превосходства, когда кто-нибудь рядом с ней пытался заговорить об искусстве.

Приближаясь к Стоун Хаусу, она заметила, что у дома кто-то стоит.

«Одиночество, — с усмешкой подумала она, — уединение — это место уже становится проходным двором».

Горнист с веселым лаем бросился вперед, и она наконец разглядела: это был Барт Девлин; его глаза блестели как сапфиры на покрытом бронзовым загаром, худощавом и сильном лице. Он вдруг показался ей невыразимо симпатичным, и Кристина неожиданно почувствовала волнующий трепет.

То, что начиналось, как медленное возвращение к жизни, было ускорено возвращением Хейла и неприкрытым, пусть и неуместным, восторгом Антонио. Можно сказать, что уверенность в себе буйно разрасталась в ее душе.

— Доброе утро, мадам.

— Доброе утро.

— Ваша машина на месте, поэтому я решил, что вы скоро вернетесь, и решил подождать. Думал вам будут интересны результаты анализов этой кости.

— О да, — Кристина жестом пригласила его на веранду. — И что же обнаружилось?

— Как и ожидалось, она оказалась человеческой и принадлежала пожилому человеку ростом приблизительно пять футов и девять дюймов, который умер около трех лет назад.

— Значит, вы были правы. Фрэд Бегли.

— Похоже на то. Мы не знаем ни одного другого пожилого человека, исчезнувшего в то время. Я хотел бы побродить в округе и взять с собой Горниста. Возможно, он приведет меня к тому месту, где нашел кость.

— Ну, конечно… Только, я бы хотела пойти вместе с вами, если не помешаю.

— Да… — ответил он, помедлив немного, — конечно не помешаете, — и порылся в кармане своей рубахи. — Вы не могли бы сказать, откуда взялась эта штука, мадам?

На его ладони лежал кусок зеленого стекла. Яркое утреннее солнце играло на нем своими лучами.

— Ах, да! — вспомнила Кристина. — Я хотела вам сказать об этом на следующий день, но ваше предположение о кости вышибло все из моей головы. Это еще один из подарков Горниста, который он принес немного раньше в тот же день. Мне показалось, что вулканическое стекло не бывает такого цвета, поэтому я решила, что это осколок от бутылки.

Барт задумчиво посмотрел на нее.

— Думаю, что вы на самом деле не знали, что это такое, — наконец кивнул он, — иначе бы не бросили его здесь.

Его тон показался Кристине странным.

— Что вы имеете в виду?

— Это изумруд чистой воды, да к тому же еще очень большой.

Новость прозвучала для Кристины как гром среди ясного неба.

— Изумруд! Настоящий изумруд?

— Да, мадам. Драгоценные камни для меня — что-то типа хобби. Я занимался их огранкой и полировкой. Но такого я еще никогда не видел.

— Но… я никогда не предполагала, что здесь есть изумруды.

— Здесь их нет. Единственное большое их месторождение, сейчас, находится в Южной Америке.

Кристина в замешательстве откинулась на спинку стула, мысли закрутились колесом. Как здесь мог очутиться необработанный изумруд из Южной Америки? Где Горнист его нашел? Была ли связь между ним и исчезновением Бегли?

Она попыталась было поделиться всем этим с Бартом, но язык оказался менее управляемым, чем разум. Тем не менее он догадался, о чем она думает.

— Я спрашиваю себя о тех же самых вещах, — он встал. — Давайте поговорим на ходу. Если у вас есть фляга, то лучше захватить с собой, становится жарковато.

— Кажется, есть, если только смогу найти.

Кристина зашла в дом и принялась рыться в шкафах. Как дружеский подарок в дорогу, соседи дали ей армейский ремень с флягой, бойскаутский ножик, компас и даже пробковый шлем. Она нашла все это, наполнила флягу водой и застегнула ремень на талии. Подняв шлем за одну из застежек, она секунду сомневалась, но нахлобучила его на голову и усмехнулась. Недоставало только повязать вокруг него шифоновый шарф, надеть длинную юбку-брюки цвета хаки, и она будет похожа на отважную англичанку из XIX века, отправившуюся на сафари.

Барт надевал на плечи небольшой рюкзак, когда она вышла из дома. Он посмотрел на нее, подняв брови, и на его губах появилось подобие улыбки.

— Леди Хестер Стенхоуп исследует Аравийскую пустыню.

Кристину поразило и обрадовало то, как они вместе подумали об одном и том же. С игривой улыбкой она ответила:

— Если я буду выглядеть достаточно жутко, то смогу отпугивать гремучих змей.

— Вообще-то, это самая лучшая защита от палящего солнца. А что касается змей, то их сейчас не так уж много, — засмеялся Барт.

Они направились в сторону небольшого оврага, находившегося на склоне одного из двух пирамидальных холмов. Горнист убежал вперед.

— По поводу этого изумруда, — сказал Барт. — Существуют лишь два пути, какими он мог попасть сюда. Во-первых, кто-нибудь мог потерять его на экскурсии. Но зачем брать с собой сюда такой дорогостоящий камень? Так как он совершенно не обработан, то вряд ли мог оторваться с какого-нибудь украшения. Я знаю людей, которые постоянно носят с собой драгоценные камни, например оникс или жадеит, но надо быть Рокфеллером, чтобы держать в кармане такой изумруд.

Пока они шли, утопая в персидском ковре из диких цветов и порхающих над ними бабочек, Барт внимательно осматривал все вокруг, приглядывался к кустам, наблюдал за поведением Горниста. Огнедышащий солнечный шар все сильнее раскалял все вокруг и, когда они дошли, наконец, до маленького оврага, воздух, казалось, застыл. Кристина была ужасно рада, что надела-таки этот допотопный пробковый шлем.

— Ну, а во-вторых? — напомнила она, когда Барт остановился, наблюдая за тем, как собака прыгнула на каменный уступ слева.

— Контрабанда, — ответил он. — Она всегда существовала между Латинской Америкой и Штатами. Если здесь, в Монументе, состоялась встреча, камень могли просто потерять при передаче товара от одного человека другому или при перегрузке с одной машины на другую… и что же там еще этот пес обнаружил? Он повернулся и побежал вслед за Горнистом.

— Контрабанда драгоценными камнями, — пробормотала Кристина, карабкаясь по камням вслед за ним. — Немного напоминает приключенческий фильм. В это трудно поверить.