Прежде чем внедриться в «Натали» под видом модели, Старцевой пришлось сесть на жесточайшую диету, в результате которой она похудела на пять килограммов. Впервые в жизни Аня была на сто процентов довольна своей фигурой и не собиралась возвращаться к прежним габаритам. Она давилась обезжиренным кефиром, с двойственным чувством наблюдая, как млеет от удовольствия Ирка, уничтожая поджаристую, с хрустящей корочкой пиццу.

Уговорив половину пиццы величиной с небольшое колесо, довольная Ирка откинулась на спинку стула. И вдруг подскочила как ужаленная.

— Черт, совсем вылетело из головы! Тебе письмо.

— Мне? Письмо? От кого? — удивленно спросила Аня. Неужели в век Интернета и мобильной связи можно писать какие-то письма?

Она напрочь забыла о постоянном корреспонденте — «Профсоюзе «Папарацци». Но вот в Иркиных руках появился знакомый желтоватый конверт из плотной бумаги, без адреса получателя и почтовых штемпелей. У Старцевой мгновенно стало холодно и неуютно на душе. Как всегда, когда она слышала об этой могущественной организации. Хотя лично ей жаловаться не приходится. Эти ребята относились к ней на редкость дружелюбно и не раз подбрасывали ценную информацию.

Неужели и сейчас у них есть кое-что для нее? Но откуда, черт возьми, они пронюхали о расследовании? Об этом не знала ни единая душа, даже Ирка! Поистине, возможности «Профсоюза» безграничны.

Не без внутреннего трепета Аня взяла в руки конверт и осторожно вскрыла его. Из конверта выпала записка. Она развернула ее и прочитала вслух.

«Уважаемая Анна Старцева! «Профсоюз «Папарацци» имеет честь сообщить, что по итогам сезона Вы включены в номинацию «Прорыв года» в ежегодном международном конкурсе «Золотой папарацци». Место и время проведения мероприятия будут сообщены дополнительно.

С уважением,

«Профсоюз «Папарацци».

— Какая наглость! — возмутилась Старцева. — Они пишут так, будто я уже член их мерзкого профсоюза.

— А по-моему, здорово, — не согласилась Ирина. — Тебе только двадцать два, а ты уже лауреат премии. Может, тебе зарплату увеличат?

— Ноги моей не будет на этом мероприятии, — грозно пообещала Аня, хотя было видно, что она польщена. — Постой, здесь какая-то приписка.

«P.S. К письму прилагается информация, которая может быть небесполезна на данном этапе Вашего расследования. Убедительная просьба — вскрывать конверт в абсолютной темноте. Несоблюдение этой меры безопасности может привести к непредсказуемым последствиям».

— Тут и правда вложен еще один конверт, — сообщила Аня. — Что будем делать?

— Она еще спрашивает! — возмутилась Ирка. — Немедленно вызываем милицию. И подождем ее приезда на улице. Да и жильцов дома предупредить не мешает. Вдруг это взрывчатка?

— Даже если и взрывчатка, она не взорвется просто так, — попыталась успокоить ее Анна. — И потом, зачем «Профсоюзу» присылать мне взрывчатку? И одновременно приглашать на церемонию «Золотой папарацци»? Нет, здесь что-то другое.

— И все равно не смей открывать этот конверт.

— Еще как посмею, — заверила ее Старцева. — И в темноте, как тут написано. Только где среди бела дня найти темноту? Может, запереться в ванной?

— Нет, только не в ванной, — захныкала Ирка. — Я только что ее отдраила.

— Ладно, я закроюсь в туалете.

— Подожди, я с тобой. Только напишу прощальную записку маме.

— Не сходи с ума, — посоветовала ей Старцева. — Я уверена, что ничего не случится.

Они укрылись в туалете. Дверь неплотно прилегала к полу, и сквозь узкую щель пробивалась полоска дневного света. В целях безопасности Ирка закрыла ее своим старым пальто.

— Ну, с богом, — выдохнула Старцева.

— Может, остановишься? Пока не поздно, — Жалобно захныкала Ирка.

— Уже поздно. Я открыла конверт. И как видишь, ничего не произошло.

— И что там внутри?

— Какие-то бумажки.

— Деньги?!

— Да нет, просто бумажки. И что нам делать дальше? Как пользоваться этой информацией?

— Не знаю. Может, съесть?

— Съесть? Что это еще за партизанщина? И не подумаю я их есть.

— О господи, Аня, придумай что-нибудь! Я сейчас с ума сойду от страха.

— Я не могу думать в туалете, да еще и в кромешной тьме, да еще вместе с тобой! Мне нужно выйти отсюда.

— Я не останусь здесь с этим конвертом! Ни за что!

— Дура, не собираюсь я оставлять тебя с конвертом. Я выйду вместе с ним и при свете посмотрю, что там такое. Возможно, я старомодна, но я не знаю, как по-другому ознакомиться с полученной информацией.

— А может, лучше спустим ее в унитаз? — продолжала упорствовать Ирина.

— В записке сказано, что конверт нужно открывать в темноте, — заметила Аня. — Но ни слова о том, что в таком положении нужно оставаться до конца жизни. Я выхожу.

— Я с тобой, — уцепилась за нее Ирка.

Гуськом они вышли из туалета. Ирина продолжала опасливо посматривать на посылку, в любую минуту ожидая от нее крутой подлянки.

Старцева смело засунула руку в конверт и вытащила на свет… несколько снимков. Она аккуратно разложила их на кухонном столе.

— Bay! — радостно воскликнула Ирка. Она никак не могла поверить, что все еще жива. — Кажется, я знаю кое-кого из этих ребят. Вот это, — ткнула она пальцем в фотографию белобрысого парня в спортивном комбинезоне, — Мика Хаккинен, чемпион мира в «Формуле-1». А это Микеле Плачидо, помнишь комиссара Катани из «Спрута»? А это кто? — показала она на портрет какого-то бородатого мужика в костюме.

— Знаменитый русский путешественник Миклухо-Маклай. Я писала о нем реферат в шестом классе, — мрачно сообщила Старцева. Кажется, она начала догадываться, что означает эта посылка.

— Ой, смотри, Микки-Маус! — восторженно завопила Ирка. — У меня в детстве была майка с такой же картинкой. А это что за хрюшка?

— Не узнала? Это же хрюшка из рекламного плаката продукции Микояновского мясокомбината.

— Постой, мы еще не угадали этого. — Ирка не на шутку увлеклась игрой. — Это кто?

Последней из конверта выпала страничка из учебника истории за шестой класс. Иллюстрация к разделу «Мифы Древней Греции». Называлась она: «Древнегреческий бог Аполлон в сопровождении муз».

— И что это значит? — недоуменно спросила Ирка.

— Не знаю и знать не хочу. И вообще, дай мне эти картинки, я их спущу в унитаз.

— Постой! Зачем «Профсоюз «Папарацци» прислал тебе эти фотографии?

— «Профсоюз «Папарацци»?! Господи, ну при чем тут «Профсоюз «Папарацци»! — истерическим голосом завопила Старцева. — Ты что, не поняла? Всю эту макулатуру прислал Ветров!

— Ветров?! Но зачем? — не понимала Ирка.

— Чтобы посмеяться надо мной, конечно. И отомстить за то, что я ушла из агентства. Я сдуру рассказала ему, что ищу Мику, наследницу Андреади. Представляю, как он ржал, воображая сегодняшнюю сцену в туалете. Спору нет — шутка удалась, — мрачно заключила Старцева и удалилась прочь.

— Надеюсь, ты не собираешься реветь? — крикнула ей вслед Ирка. — И все-таки при чем тут бог Аполлон и его музы? Может, одну из его муз тоже звали Микой?.. И почему на уроках МХК я вечно играла в «морской бой» вместо того, чтобы слушать учителя!

Минут через пять Старцева вернулась.

— А может, он не хотел надо мной смеяться? — спросила она Ирину.

— Кто?

— Да, Ветров, кто ж еще. Может, он решил сделать первый шаг к примирению? Как думаешь?

В запутанных отношениях Ветрова и Старцевой Ирина не понимала решительно ничего: по отдельности — взрослые серьезные люди, а вместе ведут себя точь-в-точь как выпускники детского сада. И еще она знала, что Анна ужасно переживает из-за ссоры с Андреем, хотя и делает вид, что ей наплевать.

— Думаю, ты права, — поддержала подругу Ирина.

— По правде говоря, мне сейчас очень нужно с ним поговорить. В голове полная каша, — пожаловалась она. — Я много чего узнала за последнее время. И при этом ни одной идеи, куда двигаться дальше. Как тот строитель, у которого есть кирпичи, есть раствор, нет только чертежей будущего дома.