— Господин Дарелл, — русский вылез из кузова, — ты спишь когда-нибудь?

Полковник сел рядом с Дареллом. На его лицо легла усталость.

— А мне вот трудно уснуть. Что ты собираешься сделать со мной? Отдашь Кефи? Как я заметил, он любит мокрую работу. У вас есть водка? Я сам все расскажу. Все, что знаю. И перекусить.

— Вставай, — приказал Сэм полковнику. — Пока Кефи чинит мотор, он не тронет тебя. А там посмотрим.

Скол с трудом поднялся, держась за раненое бедро. Когда они шли к дому, он слишком сильно хромал для такой раны: притворялся. Дамон оставил тяжелую синюю дверь открытой. Клумба перед дверью давно окаменела. Владелец дома любил работать. Но сейчас все развалилось.

В доме стоял древний телевизор американского производства. Электричества давно не было. На небольшом балконе уцелело несколько плетеных стульев и один столик.

— Холодно здесь и безлюдно, — поежился полковник.

— Отчего же? Отличное место, чтобы прибить тебя, — сказал Сэм, глядя в его сторону.

— Но мы ведь старые друзья, господин Дарелл.

— Мы никогда ими не были.

— Ты серьезно хочешь убить меня?

— Зачем? Можно и не убивать, но покалечу, потом сам себя не узнаешь. Тебя выгонят из КГБ.

Полковник не очень верил Дареллу, но все равно боялся. Это было видно.

— Хорошо. — Русский тяжело опустился на стул рядом с Сэмом, но Дарелл быстро отошел на несколько метров. — Ты очень осторожен, господин Дарелл. Да, у нас обоих грязная работа.

— Но ты хорошо справляешься с ней, полковник. Даже слишком хорошо. Но вчера ты дал маху…

— Ладно, я буду с вами работать. Мы оба охотимся за мадам Хунг.

— Я хочу найти генерала Макфи и его документы.

— Я тоже.

— Как ты узнал о генерале, Скол?

Полковник тряхнул медвежьей головой.

— Все началось в Гонконге. Мы вышли на одного китайского джентльмена. Давно следили. Он миллионер, связан с американцами. Его зовут Лиу Тзе Ли. Это очень умный и хитрый старик. Через него мадам Хунг продавала Пекину кое-какую информацию. У него есть молодой сын. Он тоже замешан в делах отца.

— Ты действительно думаешь, что она жива, Скол?

— Я знал, что в Ливии она возилась вокруг нас.

— Ну, что произошло с твоим гонконгским миллионером?

— Да, я и забыл. Месяц назад он уплыл на своей яхте, называется «Восточный ветер». Яхта отлично оснащена. Два дизельных двигателя «роллс-ройса», шесть кают, посудина способна выходить в океан. Так вот, он отбыл в Средиземное море, сейчас где-то здесь. Мне дали задание следовать за ним, наблюдать. Но единственное, что я понял из своих наблюдений, это то, что он — несчастный человек.

— Почему?

— За все время он ни разу не покинул своей яхты.

— Но ты видел его?

— Нет, но я видел мадам Хунг.

— На яхте?!

Скол довольно усмехнулся.

— Да, в Триполи. Мы узнали в Триполи от властей, что кто-то неожиданно заинтересовался Анной-Марией Бертолини. Она тоже очень богатая особа. Мы отправились, на ее виллу, но тут пришел ты.

— Так как ты узнал о генерале?

— Что? — переспросил Скол.

— Рассказывай! — Сэм угрожающе тряхнул автоматом.

Полковник молчал. Дарелл задумался. Убить его, конечно, несложно. Но пользы никакой. Пытками от этого здоровяка многого не добьешься, да и время поджимает. История про китайца может оказаться враньем.

— Твоего босса ищет Хунг, — неожиданно произнес Скол. — Генерал — ее самая главная цель. Сейчас он беззащитен перед ней. Шахматный король, припертый в угол. За него и Москва, и Пекин готовы заплатить любые деньги. Он нужен Хунг живым. Генерал отправился один, и это многим спутало карты. За ним охотятся многие. Если же он попадет к ней, то можешь забыть о нем. Она сделает с ним, что захочет. Согласен?

— Да. Пошли к машине.

— Ты удовлетворен?

— Нет, но мы продолжим нашу беседу.

Кефи все еще возился с мотором, видимо, без особого успеха. Дамон заснул. Саад и его сын тоже безмятежно спали, прижавшись друг к другу. Дарелл разбудил их. Старик, услышав его голос, моментально проснулся и сразу стал молиться, повернувшись в сторону Мекки. Он просил у Аллаха его покровительства, восхвалял его. Мальчик, едва увидев Сэма, обозлился.

— Я голоден, — сказал он Дареллу. — Когда это кончится? Мы ничего вам не сделали. Мы бедные люди, зарабатываем себе на хлеб своим трудом.

— Ты всегда помогаешь отцу?

— Всегда. С восьми лет.

Старик закончил молиться и заговорил с сыном, который внимательно слушал его. Потом обратился к Дареллу:

— Эфенди, не слушайте его. Мы будем делать все, что вы пожелаете. Только пощадите нас. Моя жизнь и жизнь моего сына — это дар Аллаха, и мне не хочется расставаться с этим миром раньше времени.

— Нам нужна молодая синьорина. Мы не причиним вреда ни тебе, ни твоей стране, — успокоил Дарелл. — Если ты поможешь нам, мы отблагодарим тебя.

— Чем я могу помочь? Я верю вам и постараюсь сделать все, что смогу.

— Ты приезжал туда, на виллу, каждую неделю, так?

— Да. Красивая молодая леди. — Саад улыбнулся. — Я видел ее, такая современная. Женщина должна прятать свое тело от посторонних глаз, а не показывать всем, как это делала молодая синьорина.

— Она незамужняя?

— По-моему, нет. Она интересовалась одним молодым человеком, китайцем…

— Китайцем?

— Две китаянки посещали виллу на прошлой неделе, с ними было двое мужчин. Один был такой очень грубый. Другой как раз этот молодой китаец. Я думаю, он любил синьорину.

— А она его?

— Я думаю, любила. Они так вели себя… — Старик задумался. — Но это их личное дело. Я старался не следить за ними, мое дело маленькое. Для них мы были частью дома, моря, природы. Они просто не замечали нас. Они не обращали на меня внимания, так что за ними было очень легко наблюдать. У меня же есть уши и глаза. Мне не понравилась одна китаянка. Ее возраст невозможно было определить на взгляд.

— Ее имя?

— Этого я не слышал. Она была, кажется, среднего возраста, очень красивая, но казалась немолодой. — Старик помолчал. — Я никогда не видел снега, как в северных странах, но от нее веяло холодом. Ахмад боялся ее.

— Почему? Она трогала его?

— Нет, но Ахмад думал, что она — злой джин. Злой дух, такие жили в старину. Хоть Ахмад и считает себя современным человеком.

— Тебе не показалось, что молодая синьорина могла быть как бы в плену у этой китаянки?

— Трудно сказать, — старик снова задумался, — я только поставлял им зелень, овощи, фрукты. Но молодой китаец был похож на американца. Его звали Ли. Так, Ахмад?

Мальчик подтвердил.

— Ахмад видел, как этот молодой китаец целовался с молодой синьориной. Он поступил недостойно мужчины.

— А этот Ли, он мог быть там тоже как бы в плену с молодой синьориной?

— Он всегда слушался эту китаянку, хоть ему и не нравилось. Больше я ничего не знаю, эфенди. Я все тебе рассказал.

— Спасибо, старик.

Пероззо, который проснулся минут десять назад, сейчас внимательно наблюдал за шоссе в бинокль. Его темные волосы казались желтыми от прямых солнечных лучей. Становилось теплее.

— Что там на дороге, Карло? — спросил Сэм.

Пероззо замер, в глазах появилось отчаяние.

— Они нашли нас, Сэм! — закричал он.

— Милиция или войска?

— Нет, мадам Хунг.

Рощу от дороги отделяло около ста ярдов заброшенных посевных полей. В утреннем свете следы грузовика отчетливо отпечатались на песке. На север от шоссе, за каменным домом фермы, на небольшом холме виднелись древние развалины римского храма. Там паслось штук десять овец. Больше ничего нового не появилось.

— С чего ты взял, Карло?

— Два «Мерседеса», в каждом по три человека. Она сидит в последнем. Они окружают нас.

— Там китайцы?

Пероззо пожал плечами.

— Тогда с чего ты взял, что это люди Хунг?

— Они смотрят в нашу сторону, как охотники.

— Кефи, плюнь ты на этот грузовик. Дальше мы поедем с ветерком на одном из трех «Мерседесов».