— Ты один? — пилот оглядел его цепким взглядом, — ранен?

— Пустяки, — Костя махнул рукой, — поднимай машину.

— Что с андроидом?

— Можете забыть о нём.

Взревев реактивными двигателями, катер сорвался с места. Огромный военный крейсер, до отказа набитый журналистами, ждал их на орбите. Стоило Косте появиться на трибуне, как зал для брифинга взорвался аплодисментами. Объективы видеокамер и громкие щелчки фотовспышек. Вынырнувший из толпы генерал Никитин, с трудом сдерживая эмоции, долго тряс Косте руку.

— Я думаю, теперь все вопросы сняты? — прокричал он в микрофоны под одобрительный рёв толпы журналистов.

Раздвигая людей, в первые ряды с трудом протиснулся Макс Нечаев. Пытаясь привлечь к себе внимание, он поднял руку, с трудом стараясь перекричать стоявший шум:

— Остался всего лишь один.

Заметив Нечаева, Никитин помог ему подняться на трибуну. Это был час его триумфа. Повернувшись к своему поверженному противнику, генерал лёгким взмахом руки успокоил толпу:

— Вы что-то хотели спросить?

— Да. Генерал Никитин, — Макс театрально выдержал паузу, — вы готовы признать этого солдата самым лучшим?

Костю кольнула смутная тревога. Спокойная уверенность этого хлыща его настораживала.

— Конечно! — абсолютно не задумываясь, проревел в микрофоны генерал.

— Ну что ж, — Макс пожал плечами, — армия сделала свой выбор.

Получив из рук помощника красную папку, он выхватил из неё листок бумаги:

— Позвольте ознакомить уважаемое собрание с одним небольшим документом, — Макс навис над микрофонами. — Согласно нему, Министерство обороны, действуя под грифом «совершенно секретно», три года назад передало корпорации «Роботик Inc.» для дальнейшего использования тела солдат, погибших в военном конфликте на территории планеты Элея. Константин Сомов, известный в армии как боевой офицер и отличный солдат, не более чем продукт корпорации. Удачный симбиоз человеческой плоти и машины.

В зале повисла тишина. Растерянные журналисты переводили недоумённые взгляды с Нечаева на генерала. Совладав с волнением, Никитин с трудом откашлялся:

— Постойте. Вы хотите сказать, что лейтенант Сомов — это…

— Наша последняя разработка. Андроид нового поколения, — Макс закончил фразу за генерала, — экзоскелет из сверхпрочного титана, покрытый живой тканью. Вместо бездушного процессора настоящий человеческий мозг, легко подстраивающийся под любую ситуацию и управляющий механическим телом. Для полноты сходства с человеком мы полностью сохранили все функции. За два с половиной года пребывания его в армии никто даже и не догадался, что он обычный андроид. Это соревнование корпорация выиграла в самом начале. Задавшись целью найти лучшего, вы, сами того не подозревая, выбрали наше творение.

— Да, но… — растерянный генерал с трудом подбирал нужные слова, — этого просто не может быть!

Макс презрительно усмехнулся. Сделав шаг вперёд, вплотную приблизился к Косте, внимательно оглядывая его куртку, слегка потемневшую на пробитом плече.

— Ты ранен, солдат?

— Немного зацепило.

Подняв руку, Макс сильно ударил Костю в раненое плечо:

— Тебе больно?

— Да нет.

Боли действительно не было. Поддавшись сильному нажиму Макса, промокшая насквозь форменная куртка треснула на плече. Взорам собравшихся предстало тёмно-синее пятно, медленно расползавшееся вокруг раны. Макс был лаконичен:

— Это богатая кислородом жидкость позволяет поддерживать человеческий мозг андроида в рабочем состоянии. В случае ранения она призвана быстро восстанавливать ткани, самостоятельно заживляя повреждение.

Зал просто взорвался. Отстранив генерала Никитина, каждый из журналистов пытался пробиться к Нечаеву, чтобы задать свой вопрос. Костя чувствовал, как начинает медленно терять связь с реальностью. Не выдержав, он заорал во весь голос:

— Остановитесь! Вы все так увлечённо обсуждаете новую разработку «Роботик Inc.», абсолютно забыв, что это я. А я — не робот!

Последний выкрик Кости потонул в новой волне вопросов охочих до сенсации журналистов. Его человеческий мозг, готовый разорваться от нахлынувших эмоций, уберегали точно рассчитанные сопротивления и правильно вживлённые конденсаторы и микрочипы.

Насколько долго продолжался этот журналистский шабаш, Костя не помнил. Все неприятные воспоминания были напрочь вычеркнуты специально созданной программой. Крики возбуждённых журналистов и вспышки фотокамер потонули во всё поглощающей тьме цифрового безмолвия. Проданная душа Кости Сомова навсегда растворилась в механическом теле андроида. Так в горниле мирового порядка сжигались человеческие судьбы, зарождались легенды и создавались новые технологии.

Юрий частенько заглядывал сюда. Бывали здесь, в основном, подростки. Но заходили и граждане постарше. Наверное, те, кто увлекался фантастикой.

Он толкнул дверь и вошёл.

Тир был оформлен в футуристической манере. На потолке и верхней части всех четырёх стен — панорама космоса, ниже — боевые корабли и виды чужих планет, изображения диковинных животных, существ, наделённых разумом. Улицы инопланетных городов. Батальные сцены, которые могли служить иллюстрациями для «космических опер». Стрелковое оружие, используемое в тире, соответствовало антуражу. Его формы создавали иллюзию сокрушительной мощи и запредельной технологической сложности. Бластеры, дезинтеграторы, излучатели разных типов, электромагнитные и плазменные ружья казались массивными, тускло поблёскивая на барьере. Руки сами тянулись к ним. Мишени тоже производили впечатление — они возникали на дальней стене-экране.

Хозяин тира, крепкий немолодой мужчина с коричневым загаром, одетый в костюм звёздного десантника, мог предложить вам охоту в джунглях чужих миров, под водой или в пустыне. Схватку с любым разумным противником — в интерьерах звездолёта, бара космопорта, где-нибудь на перекрёстке торговых путей, на улице мегаполиса, посреди небоскрёбов с непривычными очертаниями и на внешней обшивке патрульного эсминца, в открытом космическом пространстве. Что угодно и где угодно. Графика была убедительная, объемная, с тщательной проработкой деталей. Всё казалось реальным, полным жизни, всё двигалось, изо давало звуки и наполняло вытянутую комнату необычными, экзотическими ароматами. Впрочем — запахов не было, когда стремительное действие разворачивалось в вакууме или в водных глубинах. Это напоминало компьютерную игру, но эффект присутствия оказывался намного сильнее, вызывал ощущение полной достоверности, временами даже пугающей.

Сюжеты не повторялись. А если посетитель заказывал что-то испытанное ранее, хозяин сокрушённо покачивал головой, щурил водянистые глаза:

— Такого же зверя — можно, только он будет вести себя иначе. Решает компьютер.

Юрий не помнил, чтобы кто-то из клиентов возмутился. Их устраивали правила игры.

Тем более что необычный тир в городе всего один. Цена доступная. Острые, щекочущие нервы ощущения гарантировались.

Особый восторг подростков вызывали попадания, за которыми следовали вопли, стоны, вой, скрежет зубовный, лужи красной, зелёной, жёлтой, синей крови, обугленные дыры в телах. Агония, когда задеты жизненно важные органы. Бегство жертвы, оставляющей неровную цепочку следов и кровавый пунктир — когда объект только ранен. Причём, и эти подробности зависели от особенностей анатомии существа и физических условий мира, в котором происходило действие, от разновидности выбранного оружия.

И как раз такие подробности смаковали четыре школьника, с которыми Юрий столкнулся в дверях.

Подростки вышли. Дверь закрылась, мелодично звякнув колокольчиком.

Сейчас Юрий был единственным посетителем.

— Добрый вечер, — сдержанно улыбнулся хозяин. — Вы — постоянный клиент. Рад видеть.