Кобылица Лиары повернула и засеменила вниз, в каньон. Остальные последовали за ней, как пограничный отряд под её началом.

— Что вы натворили! — бросился к ним Деневер, когда последняя лошадка махнула хвостом и ускакала.

— Дальше им не пройти, — ответила Мышка. — И мы постарались сделать как лучше.

Они снова разобрали припасы, и на этот раз их подход к тому, что можно оставить, а что непременно взять, был ещё более ответствен. Кто знает, что ждёт их впереди, хотя соколы сообщили, что местность дальше кажется сильно поросшей лесом и что там не видно ни укреплений, ни жилья.

Итак, подковы торгианцев были критически осмотрены Вутчем, который владел искусством коваля, и кое-где заменены. Кеплианцы и Яста, как всегда, в подковах не нуждались.

На эти приготовления у них ушёл ещё день. Они снова послали соколов на разведку, и те доложили, что ранее виденная ими троица по-прежнему движется по хребту горы, на которую ведёт каменная лестница. Мышка послала сообщение в Лормт и получила некоторые новости оттуда: приходил салкарский корабль из Арвона, и команда сообщила о слухах насчёт беспорядков в Пустыне и ещё, что отправились в поход пограничники, набранные из числа долинных землевладельцев, а также сокольничии, которые обосновались в Морской крепости — они собираются построить собственные защитные сооружения. Но из Гнезда никаких новостей не поступало. Не было известий и о том, готов ли Хиларион снова говорить с Алоном.

А о салкарском судне, которое отправилось на север, по следам сказаний о легендарных вратах, нет вообще никаких известий.

Керис не провёл ни одной спокойной ночи с тех пор, как ему было послание. И сейчас он лежал, глядя на звезды, казавшиеся особенно яркими сегодня, и размышлял. Подобные походы мнились самыми эффективными мерами борьбы, когда их обсуждали на большом сборище в городе Эс в то время, как они в Лормте готовились в поход. Но ведь они не армия, а просто группа разведчиков. А что если какая-то из поисковых партий наткнётся на то, с чем им не справиться и за что придётся расплачиваться жизнью?

На следующее утро они приготовились совершить пробный подъем. Тюки, уменьшенные до того размера, который под силу человеку, связали вместе ремнями из шкур и оставили у подножия лестницы, чтобы поднять после того, как одолеют подъем люди и животные. То, что они не смогут взять с собой — дополнительное оружие и другие припасы, — припрятали и завалили камнями.

Тила мотнула головой и двинулась вперёд ещё до общего сигнала Она твёрдо ставила копыто за копытом и одолела подъем, как будто путешествовала таким образом всю свою жизнь. За ней последовали госпожа Элири и господин Ромар, за ними — остальные кеплианцы и Яста, от которого исходило уверенное спокойствие — так, по крайней мере, показалось Керису.

Торгианцы не были так уверены в себе, и их пришлось сопровождать в отдельности, с каждого боку шёл человек и поддерживал животное за верёвки, хотя Керис был уверен, что это не поможет, случись коню оступиться.

Он сам дважды проделал этот путь, пытаясь держать собственные нервы под контролем, чтобы не передать волнение коням, которым помогал.

Так или иначе все скоро оказались наверху и остановились на широком плато, которое, как они заметили, сужалось к югу, словно палец, указующий путь. Потом начался подъем груза под палящим солнцем, при постоянном страхе, что случится непоправимое, если равновесие нарушится. Казалось, все это никогда не кончится.

Все они помогали друг другу, кроме Мышки, которую Керис не видел с тех пор, как она одолела подъем, держась за пыльную шею Ясты. Как только подняли последний тюк, они так и повалились на землю кто где стоял. Кеплианцы гнали торгианцев к востоку, где виднелась какая-то растительность. Керис с жадностью думал о воде, но пока не мог собраться с силами, чтобы отправиться на поиски.

Соколиный крик вдруг взбудоражил их, и все схватились за оружие, которое побросали, поднимая снизу тюки. Над ними пролетел Дальнокрылый, издал клич и устремился на запад.

Керис, покачиваясь от усталости, поднялся на ноги. Оцарапанная о камни рука потянулась к хлысту. Но он не увидел никакой своры расти, с которой нужно вступить в бой. Нет, к ним медленным, но твёрдым шагом направлялись две фигуры, а третья держалась за спину существа, покрытого чёрной шерстью, которого Керис уже видел в послании. Неужели это снова начинается?

Ничего подобного, ибо все вокруг него задвигались, и между отрядом, поднявшимся по лестнице, и этой троицей бежит Мышка, как бы отвечая на зов, которого не смеет ослушаться.

Троица, пришедшая с востока, остановилась, по-видимому, ожидая знака, что их готовы принять — так показалось Керису. Теперь, при дневном свете, мохнатый великан больше не казался ему таким страшным, как в тот раз, во сне. Тогда от могучей фигуры исходила угроза.

Гигант поддерживал Лиару, нежные ноги которой, заметил Керис, были завёрнуты в какое-то тряпьё, совсем негодное для хождения по каменистым тропам.

Мышка убежала далеко вперёд, и Керис бросился ей вдогонку с намерением защитить колдунью, которая вела себя так неразумно. Она казалась такой крошечной, да ещё бежала, как девчонка, подобрав юбку, чтобы не мешала, и он не выдержал — рванул за ней.

Третья гостья, изодранная одежда которой свидетельствовала о тяготах пути, сжимала в руке подвешенный на шее медальон глубокого золотистого цвета. Как только она показала его, Мышка замерла в нескольких шагах от неё и подняла вверх свой кристалл. Оба засияли. Керису почудилось, что от них пошли огненные круги, но не в разные стороны, а напротив, сливаясь воедино. Он почувствовал, что при встрече этих Сил, от их взаимного приветствия у него по коже побежали мурашки и зашевелились волосы на голове.

— Приветствую тебя, Колдунья, — девушка улыбнулась, как улыбаются другу, которого давно искали — Наилучшие пожелания тебе от Госпожи!

Мышка залилась своим мелодичным смехом.

— И тебе мои приветствия, Голос Единственной из Трёх. Раньше мы никогда не пожимали друг другу руки — теперь же настал новый день, — она сделала ещё два шага вперёд, держа сверкающий кристалл на раскрытой ладони. Вторая девушка так же поспешно двинулась ей навстречу, и когда руки их соприкоснулись, знаки Силы оказались вместе.

Тут свечение и волшебная аура угасли, и взору предстали счастливые и умиротворённые девочка-подросток и молодая женщина. У ног последней вился, мурлыкая, огромный чёрный кот.

Мышка протянула руку Лиаре, которую великан опустил на землю, все ещё поддерживая.

— Добро пожаловать обратно к нам, ибо все мы одно целое. Так нам назначено.

— Во мне кровь ваших врагов, а возможно… и хуже того! — Лиара, казалось, с трудом выдавливает из себя предупреждение.

Мышка снова рассмеялась и слегка махнула рукой назад, указывая на столпившихся за ней.

— Во всех нас разного намешано, и в каждом из нас та сила, которая потребна. Взгляни — разве на нас боевые маски врагов?

Керис заметил, что Лиара глубоко вздохнула. Она вытянула вперёд руки, и великан отпустил её. Девушка проковыляла вперёд, в объятия Мышки, которая прошептала ей что-то заставившее ализонку вскинуть голову и стереть с исхудавшего лица следы неуверенности.

Внезапно она стряхнула с себя руку Мышки и сделала несколько шагов назад, ухватившись за великана.

— Это, — начала она с вызовом в голосе. — Грук, страж Алатара — он из другой страны и другого времени, — к вящему удивлению Кериса, Мышка сразу назвала великана. Казалось, он ей знаком не хуже господина Ромара. — Во всех мирах существуют те, кто служит Свету, и, когда сердца их открыты ему, они узнают друг друга. А это, верно, Вождь, — указала она на кота, — он могучий воин и тоже происходит из другого мира.

Она приблизилась к великану, и на фоне мохнатого тела, вздымавшегося над ней тёмной горой, казалась ещё более хрупкой и маленькой. Мышка всматривалась в его лицо, и слова её уже звучали серьёзно.