Шум в церкви Пришедший в храм с собакой, с птицей, Перед глупцами похвалиться, Мешает остальным молиться. * * * У тех, кто ходит в церковь с псами, Бубенчики обычно сами На колпаках звенят, бренчат, Чуть псы залают, заворчат И сокол дерзкого повесы Так крыльями во время мессы Захлопает, что смолкнет пенье — И хоть кончай богослуженье. Тут остается с ловчей птицы Снять клобучок, и – что стыдиться! Теперь болтай и хохочи, И подбашмачными стучи Ты деревяшками, бесчинствуй И совершай любое свинство! С какой-нибудь Кримгильдой здесь Перемигнись, поклон отвесь, — Красотка улыбнется – значит, Не сомневайся: одурачит! Не лучше ль было бы, однако, Чтоб сторожила дом собака, Покуда в церкви ты, и вор Не мог бы в твой проникнуть двор? Не лучше ль было бы, чтоб твой Пугач, твой кречет боевой Был дома, на привычном месте, В чулане темном, на насесте? Чтоб обувь не просила кашки, На улице бы деревяшки Привязывал ты к башмакам — И грязь не липла бы к ногам. Когда бы в церкви болтуны Не нарушали тишины, Не говорили б мы, что бог Плодить глупцов поменьше б мог. Но дураки такой народ: Шумят и норовят вперед! Всем нам пример – Христос: из храма Гнал торгашей он взашей прямо, И тех стегал веревкой далее, Кто голубей держал в продаже. Разгневайся он так сегодня, Заглохли бы дома господни. Он, от попов очистив храм, Добрался б и к пономарям! Священен дом церковный: тут Господь свой основал приют. О дураках, облеченных властью У глупости шатер просторный — Весь мир тут суетный и вздорный, Мошны и силы раб покорный. * * * Глупцов кругом так много… но Оно ведь и немудрено: Кто сам себя средь мудрых числит, Тот дураком себя не мыслит, Хоть он-то именно кругом Слывет примерным дураком. Но дураком назвать попробуй Властносановную особу! Казаться умными им нужно, Чтобы глупцы хвалили дружно, А не похвалят – каждый сам Себе воскурит фимиам. Но мудрый хвастуна узнает: Ложь самохвальная воняет! Кто чересчур самонадеян, Тот глуп, посмешище людей он! А тот, кто истинно умен, Молвой всеобщей восхвален… Блаженны страны, в коих славят Князей за то, что мудро правят, И где в совете нет мздоимства, Где не в почете подхалимство И нет распутства кутежей Средь власть имеющих мужей. Но горе странам, чей правитель Глупец и правды не ревнитель: С утра совет там кутит, пьет, Не ведая других забот. Иной бедняга, рыцарь чести, На скромном, незавидном месте Счастливей, чем король-дурак, Кому беспечность – злейший враг. Как мудрецы скорбеть должны, Когда глупцы вознесены! Но там, где глупость не в фаворе, Там власть и благо не в раздоре. В чести и силе та держава, Где правят здравый ум и право, А где дурак стоит у власти, Там людям горе и несчастье. Угодник мерзок нам везде, И тем презреннее в суде: Он может истину продать — За грош тебя оклеветать. Бесспорно, лавры судей ждут, Чей нелицеприятен суд, Однако ж и поныне люди Страдают от неправых судей, Подобных тем, что молодой Сусанне мстили клеветой. Заржавели, лишились блеска И папский меч, и королевский [56]И не секут, где надо сечь, Чтоб беззакония пресечь. Подвластно все на свете злату. О Риме так сказал когда-то Югурта-царь: [57] «О город блудный! Тебя купить ничуть не трудно, Лишь был бы кто купить готов!…» А ныне мало ль городов, Где и советы и суды — Бессовестные слуги мзды? Так рушат правые порядки Власть, кумовство, корысть и взятки! Бывало, мудр был государь, Ученые, бывало, встарь В совет старейшин избирались, А преступления карались; В довольстве люди жили, мирно. Но глупость полог свой обширный Простерла над землею всей, Вербуя в рать свою князей, Чтоб здравомудрость угнетать, Любостяжанью волю дать И чтоб неопытный совет Гнездовьем был народных бед, Которых множится число. Вот глупости всесветной зло!… И дольше б княжил князь иной, Когда б не стал на путь дурной, А защищал бы справедливость И льстивость бы карал и лживость Советников, которых надо Еще задабривать наградой! Кто взял подачку – прихлебатель, Кто принял взятку – тот предатель. вернутьсяС XIII века два меча считались у католиков символами духовной и светской судебной власти. вернутьсяЮгурта (ок. 160 – 104 гг. до н. э.), царь Нумидии, хорошо знал римские нравы и неоднократно прибегал к подкупу римских сенаторов и полководцев. При по мощи подкупа ему удалось сохранить свою власть над всей Нумидией, захваченную им в результате узурпации престола, и значительно отсрочить войну с Римом, так называемую Югуртинскую войну (111 – 105 гг. до н. э.) |
