– Увидимся, – сказала Лиз, закрывая за собой дверь.
Зажужжал факсимильный аппарат. Анна посмотрела на свои канцелярские скрепки, которые Лиз изуродовала до неузнаваемости. «Как это символично, черт побери», – подумала она, уставившись в пустоту.
СТЕНОГРАММА
«SOS!», 27 сентября, понедельник
ПЭММИ ЛОВЕНТАЛЬ (ПЛ): Привет всем, и добро пожаловать на передачу «SOS!», которая выходит каждый понедельник Сегодня у нас последний понедельник месяца и поэтому, немного позже, мы займемся «проблемой месяца». Мы уделим пять минут нашего времени, чтобы разобрать одну проблему, выбранную из бесконечного множества проблем, о которых вы нам пишете.
Но сначала мы поговорим о том, что среди наших друзей есть такие, от которых следовало бы избавиться. Должны ли мы продолжать дружбу; которая приносит нам только вред и разочарование? И умеем ли мы выбрать правильный момент для того, чтобы разорвать такие отношения?
Звоните – я здесь, чтобы ответить на все ваши звонки. Я – добрый голос на другом конце провода. Конечно, некоторые люди не могут открыто говорить о своих проблемах. Они не решаются взять и позвонить на радиостанцию, чтобы их личные трудности и беды стали достоянием всех. Что ж, таким людям я не в силах помочь. Но все остальные – звоните нам. Это принесет вам только пользу.
Думаю, мне нет необходимости представляться, но хочу напомнить, что с нами все еще Шон Харрисон. Это последняя неделя его работы в нашей студии, и я уже слышу ваши причитания. По крайней мере, кое-кто у нас офисе уже начал рыдать. Но как бы там ни было, добро пожаловать мои дорогие. Доктор Шон Харрисон, как всегда, продолжает разговор о преодолении прошлого.
Анна ехала в вагоне метро и читала стенограмму сегодняшней передачи. Она вся сжалась при воспоминании о первых десяти минутах в эфире. Никто не звонил. А идея передачи принадлежала Анне В ее наушниках раздался голос Майка:
– Черт возьми, нам так никто и не позвонит, что ли? Смешно. За всю жизнь не припомню такого случая.
А вот Шон припомнил. В своем сообщении Анне он написал, что когда-то давным-давно участвовал в выпуске программы, посвященном застенчивости: «Не беспокойся. Тогда тоже никто так и не набрался храбрости позвонить (ШХар)». Анна сидела и слушала, как Пэмми заполняет паузы. Хоть бы кто-нибудь позвонил! Хоть бы нашелся один человек, заинтересовавшийся ее идеей!
ПЛ: Пока мы ждем ваших звонков на тему сегодняшнего дня – «Конец дружбы: как разорвать отношения» – давай взглянем на факсы, которые пришли к нам в студию. На этой неделе мы получили очень много факсов, в которых вы в основном хвалите нашу передачу. Всегда очень приятно получать ваши отклики, потому что, как вы знаете, наша передача не заботится о рейтингах и наградах. Это передача о вас, о людях, и о вашей жизни. Может быть, вы считаете свою жизнь мелкой и не стоящей внимания, но, уверяю вас, это не так. Потому что я знаю. Моя собственная жизнь тоже далека от совершенства. У меня позади три неудачных брака. Я постоянно нахожу на своем теле странные уплотнения. На самом деле я точно такая же, как и вы, мои слушатели.
Она сидела перед чередой молчащих телефонов, уже приготовившись к самоубийству, как вдруг к ней через стеклянную перегородку подошел Майк.
– Сейчас тебе придется самой звонить к нам в студию, – сказал он.
– Что?
– Давай. Пересаживайся вон на тот стул. И не смотри на меня так. Я сам точно так же поступал, когда сидел за пультом. Тебе не о чем беспокоиться. Пэмми сидит к тебе спиной. Она даже не догадается, что это ты звонишь. И потом, наверно, ты уже думала над этой проблемой, иначе ты бы ее не предложила.
– Откровенно говоря, это была не моя проб…
– Тогда придумай какую-нибудь ситуацию и добавь парочку своих деталей. И не забудь придумать себе имя…
Майк склонился над Анной, пока она печатала:
ПЕРВАЯ ЛИНИЯ: РОЗМАРИ. 31 ГОД. ХОЧЕТ, ЧТОБЫ ПОДРУГА БОЛЬШЕ НЕ ВМЕШИВАЛАСЬ В ЕЕ ЖИЗНЬ.
– Хорошо, хорошо, – сказал он. – Теперь иди к микрофону, вон туда.
– А кто будет отвечать на звонки?
– С этим, думаю, у нас проблем не будет, – ответил Майк, посматривая на череду негорящих лампочек – Но если кто-то и позвонит, то я буду здесь. Мне будет приятно вернуться к своей прежней работе. Я был отличным оператором.
Ну, давай, – сказал он, усаживаясь на стул Анны, – пока Пэмми не начала петь попурри.
Анна пролистала стенограмму, пока не дошла до звонка Розмари. Заговорив в прямом эфире, она почувствовала себя так, словно действительно была Розмари. Во всяком случае, она снова почувствовала себя актрисой.
ПЛ: У нас есть телефонный звонок. Привет, Розмари! Розмари, ты меня слышишь?
РОЗМАРИ: Да, Пэмми, спасибо, что ответила на мой звонок. Я очень нервничаю. Я так нервничаю, что мне даже трудно дышать.
Анна отлично держала интонацию. Она видела, что Шон смотрит на нее через стекло и слушает, что она говорит. И она наслаждалась своей ролью, воображая Шона своей публикой.
ПЛ: Милочка, не надо так переживать. Просто расскажи обо всем Пэмми. У тебя есть подруга, которая тебя расстраивает?
РОЗМАРИ: Да, есть. И я не знаю, что с этим делать.
ПЛ: Ну, тогда давай дадим слово Шону. ШОН: М-м, Розмари, расскажешь мне об этой подруге?
РОЗМАРИ: Ну, она вечно пытается управлять моей жизнью. Во всем, даже в мелочах. Она пытается меня контролировать, и у меня возникает такое чувство, будто меня душат..
ПЛ: То есть, в сущности, ты хочешь чтобы она перестала вмешиваться в твою жизнь?
РОЗМАРИ: Да, Пэмми, это ты верно сказала! Знаешь, я постоянно тебя слушаю и восхищаюсь тем, как тебе всегда удается выразить суть дела в двух словах. Да, именно это я и чувствую.
Майк, сидящий на месте Анны в качестве оператора, рассмеялся, подняв вверх оба больших пальца.
ШОН: Итак расскажи мне, почему тебе кажется, что эта женщина душит тебя.
РОЗМАРИ: Ну, наверно, она всегда опекала меня. Даже в колледже многие меня знали как ее подругу, а не как Ан… а не как Розмари. На саном деле у меня даже не было собственного «я». И с тех самых пор она устраивала меня на работу и знакомила меня с мужчинами. Иногда я ощущаю себя ее ребенком.
ПЛ: Ага, понятно. Выходит, эта женщина пытается играть роль твоей матери?
Что бы ни говорила Пэмми, из ее уст все звучало так, словно она вкрадчиво преподносит очень скверную новость. «Твоя мамочка попала в горящую печь, но ты не волнуйся, я тебя спасу».
РОЗМАРИ: Да, все время. И моя подруга так преуспевает во всем. Она всегда добивается, него хочет. Стоит мне только на минутку отвернуться – а у нее уже новый ребенок. Или новая великолепная рецензия. Мне с ней не тягаться.
ПЛ: Знаешь что, мне кажется, проблема кроется в твоей самооценке. Шон, я права? Доктор Харрисон? Как ты думаешь, не страдает ли Розмари низкой самооценкой?
При воспоминании о том, как Шон улыбался ей через стекло, Анна сама улыбнулась.
ШОН: Думаю, что это действительно так. Мне показалось, что мнение Розмари о себе самой основывается в основном лишь на том, что думают о ней другие люди. И вместо того, чтобы достигать своих собственных целей, она позаимствовала амбиции своей подруги. Поэтому нет ничего удивительного в том, что ей трудно тягаться с ней. На самом деле она и не должна с ней соперничать.
ПЛ: Розмари, это так? Знаешь, я тут подумала о твоем имени. Я всегда говорила, что какое имя – таков и человек. И я подумала, может быть тебе стоит сократить свое имя и стать, ну, например, Розой или Рози?
