Поговорив, он быстро вскочил с кровати и начал одеваться. Я приподнялась на одном локте.

– Ты куда? – спросила я.

– Оставайся дома! – рявкнул Костя. Так он со мной ни разу не разговаривал. Я удивилась. Интересно, что же ему сообщили?

Я все-таки встала и тоже принялась одеваться.

– Кому сказал – лежи!

– Почему я должна лежать?

– Идиотка, это опасно!

– Что опасно?

Костя не ответил, только махнул рукой и вылетел из комнаты. Я оделась, как пожарный. Я решила последовать за Костей. Мне было просто интересно и любопытно! Остальные обитатели нашего дома не обратили на нас внимания.

К моему удивлению и радости, Костя не взял машину. А то как бы я за ним следовала? Костя даже не оглядывался! Что же такое случилось?

Он бежал вверх по склону. Ведь можно же было сколько-то проехать на машине! Почему он ее не взял?! Потом он свернул с основной дороги на боковую тропинку. Не знаю уж, кто ее протоптал. Это не было ответвлением ни к какому дому. Все подъездные дорожки были значительно шире – по ним мог проехать автомобиль, а здесь была именно тропинка. Я подняла голову.

Тропинка, как я поняла, петляла к самой вершине горы. Что же там находится? Какое-то строение… Может, это храм? Нет, не похоже ни на православный, ни на католический, ни на мечеть. Или просто святилище? Может, в этих местах остались язычники? Или живут какие-то сектанты? Я почему-то считала, что на вершине горы должно стоять нечто, связанное с отправлением какого-то культа. Возможно, я ошибалась. Ну что ж, подойдем поближе и посмотрим. И ведь явно по этой тропинке кто-то регулярно ходил! Она была хорошо вытоптана.

От Кости я отстала. У него физическая подготовка была значительно лучше моей. А я не привыкла по горам бегать, как, впрочем, и вообще бегать. Я быстро выдохлась и пошла медленнее. Успею. Да и вообще Косте, наверное, лучше сделать дело без моего присутствия. А я приду уже в конце. Посмотрю результат.

До меня донеслись рассерженные крики. Кричала женщина. Потом послышался грохот. Все смолкло. Я ускорила шаг.

В домике, оказавшемся метеорологической станцией, на полу лежала бывшая жена Карасева со связанными за спиной руками. Костя колдовал над каким-то агрегатом. Услышав звук открываемой двери за спиной, резко повернулся… с пистолетом в руке, узнав меня, выругался, убрал пистолет и снова занялся агрегатом. На меня не обращал никакого внимания!

Я увидела, как из-под тела Натальи вытекает кровь… Женщина была без сознания.

– Перевяжи ее, чтоб не подохла раньше времени, – бросил через плечо Костя. – Выше раны надо перетянуть.

– Чем?

– Найди что-нибудь. И трубку достань из моего кармана. Набери Глеба. Найди в базе данных. Трубку приложишь к моему уху.

– А веревка откуда? Которой она связана?

– У меня с собой была! Больше нет! Вон там какие-то тряпки валяются. Перетяни ей ногу!

– Ты ей в ногу стрелял?

– Работай, дура, раз приперлась!

Я поняла, что у Натальи прострелено бедро. Кровь я вроде бы остановила. Потом достала из Костиного кармана трубку и запустила номер неизвестного мне Глеба. От слов Кости волосы у меня встали дыбом. Он консультировался насчет обезвреживания бомбы. У меня задрожала рука, которой я держала трубку, а взгляд невольно упал на агрегат.

Бывшая жена Карасева хотела взорвать курорт?! Организовать лавину? Зачем?!

Потом я вспомнила, что она всем говорила о проклятом месте, предсказывала то ли просто несчастье, то ли даже гибель всех, кто не уедет вовремя. Информация о лавине появилась даже в Интернете. Она решила показать себя истинной пророчицей и заполучить новых клиентов? Или отомстить Карасеву? Или и то и другое одновременно? Какой кошмар!

Наталья очнулась и стала крыть Костю матом. Мне тоже досталось. Костя не обращал на нее никакого внимания, прижимая трубку плечом к уху, я же решила пресечь поток брани, взяла какую-то тряпку, валявшуюся на столе, и заткнула Наталье рот.

– Молодец! – бросил мне через плечо Костя и улыбнулся, потом продолжил работу.

Бывшая жена Карасева сверлила нас глазами. Костя работал, потом снова вдруг вспомнил обо мне.

– Лучше уйди, Катя, – сказал он напряженным голосом. – Быстро! Спустишься вниз – и сразу звони в полицию.

– Я останусь с тобой! – выдала я. Слова будто сами вылетели у меня изо рта.

– Идиотка! Жить надоело?

– Я могу тебе как-нибудь помочь? Может, прямо сейчас позвонить в полицию?

– Звони. Нет, запусти номер комиссара и приставь трубку к моему уху. Я сам объясню.

Отдать должное комиссару, он отреагировал мгновенно. Не зря он все-таки занимает эту должность.

Однако к тому времени, как прибыли саперы и сам комиссар с подчиненными, Костя справился сам и в изнеможении сидел на полу. Ему страшно хотелось водки, коньяка или виски, но под рукой ничего не было, а местные полицейские не имеют привычки носить с собой плоскую фляжку во внутреннем кармане.

Сапер, осмотревший работу Кости, поднял большой палец вверх, потом похлопал его по плечу. Сапер не говорил по-русски, но выражением лица, жестами и возгласами выражал свое восхищение.

Потом полиция обратила внимание на связанную Наталью. Наталья и их покрыла матом, вертелась, лягалась, пыталась вырваться, но у нее ничего не получалось.

– Как вы узнали о том, что она задумала? – спросил комиссар.

– Он не мог знать! Не мог! – заорала Наталья.

– Мне позвонили. Анонимно. Правда, про нее ничего не сказали, – Костя кивнул на бывшую жену Карасева. – Сказали про готовящийся взрыв. Я решил проверить.

– Но почему вы сразу же не позвонили мне? В службу спасения?

– Я вначале должен был сам убедиться, что взрывное устройство на самом деле установлено, а то как бы я выглядел в ваших глазах?

– Он – русский, – сказал один из полицейских с восхищением. – Поэтому он пошел для начала все проверить сам.

«И спас вас и ваших соотечественников от возможной смерти. И много других людей. И гора не обвалилась, и сход лавины не начался. И здания все остались на месте».

Первыми ушли саперы, потом полицейские потащили вниз брыкающуюся Наталью, последними уходили мы с Костей. Полиция даже доставила нас до дома.

Но Костя не собирался в нем долго задерживаться, пересел в джип, и мы поехали к дому Василия Токлеуса. Пока любимый мужчина мне ничего не объяснял.

– Потом, – только и сказал Костя.

Дом Василия опустел. В нем не было ни людей, ни личных вещей. Мебель, конечно, осталась, поскольку он, вероятно, сдавался или вообще покупался с мебелью, но теперь в нем однозначно никто не жил.

Потом мы заехали в дом, который снимала бывшая жена Карасева. К нашему огромному удивлению, вещи и предметы колдовского мастерства Натальи там тоже отсутствовали. Остались только лягушки со змеями и необычные наряды в гардеробной. Куда же она вывезла свое добро? Или багаж отправила вперед, а сама решила совершить последнее гнусное дело, сбежать и оставить остальных людей умирать? Пусть это выясняет местная полиция.

После возвращения в дом Костя засел за компьютер и, как я поняла, долго с кем-то общался, потом ушел наверх в нашу комнату, закрыл дверь и разговаривал с кем-то по телефону. Наконец он появился наверху лестницы и поманил меня пальцем.

Я поднялась в спальню. Костя был очень серьезен.

– На когда у тебя обратный билет?

– Осталось еще два дня, – ответила я.

– Можешь пожить в этом доме. Трансфер в аэропорт у тебя оплачен?

Я кивнула.

– Значит, к нужному времени спустишься к гостинице. Только придется тебе с кем-то договариваться, чтобы тебя туда отвезли. Или пешочком. Я уезжаю сегодня.

– Но… как?

Я хлопнула глазами, на которые непроизвольно наворачивались слезы.

– Катя, ты уже взрослая девочка и должна понимать, что отдых не может продолжаться вечно.

– Но ты же здесь не отдыхал!

– Катя, у меня дела, – спокойным, но твердым голосом сказал Костя. – Я найду тебя в Петербурге. И с нетерпением буду ждать цикла статей в гламурном журнале. Ты ведь их напишешь? Обязательно напиши. Катя, нужно работать! Тебе с детства внушали неправильные вещи. Главное – не удачно выйти замуж, а самой стать независимой ото всех. Рассчитывать в жизни можно только на себя. Запомни это!