– Здесь что-то не так? – спросила я тихо.
– Она была любовницей Василия Токлеуса. То есть правильнее будет сказать, что он был ее любовником, так как она была замужем, а он холост и никогда в браке не состоял. И ребенок может быть от Токлеуса. Но это никто не проверял. Хотя теперь генетическую экспертизу можно сделать и после смерти отца. Родителям Лены достаточно, что это их внук. Он все равно их внук, кто бы ни был его отец. Но…
Я подперла щеку рукой и внимательно слушала Костю.
– Муж Лены был конкурентом Токлеусов.
– Значит, и конкурентом Владимира Станиславовича? Карасева? Иваницкого?
– Нет, Лена из Москвы, как и Токлеусы, как и ее муж и его любовница. Они столкнулись при строительстве какого-то коттеджного поселка.
– Но Токлеусы вроде бы…
– Катя, «Токлеус» – очень крупная фирма. Они занимаются не только курортами, но и неплохо заработали на коттеджном строительстве в Подмосковье. Вспомни: отцы Василия и Георгиоса работали в строительных трестах, потом времена изменились, они создали свою фирму. Тот контракт – а это были миллионы долларов – уже фактически получил муж Лены. Токлеусы были вторыми кандидатами. Но муж Лены очень вовремя был застрелен женой, она же – любовница Василия Токлеуса, никто убийство с профессиональной деятельностью не связал, Токлеусы получили контракт, Лена немного пострадала, потом ей устроили побег. Вероятно, сделала пластическую операцию. Вот всплыла на этом курорте в компании все того же Василия Токлеуса. Если ты, конечно, не ошиблась. Но почему-то мне кажется, что это та самая Лена. Сбежала из тюрьмы, снова встретилась с Василием, вероятно, имеет с ним общие дела или просто помогает. На этом курорте зарегистрировалась под фамилией Свиристелкиной в гостинице и изображала перед народом Гюльчатай в чаршафе. Может, когда по микроавтобусу стреляли, от нее избавиться хотели? Мало ли что она сама или в паре с Василием успела натворить. И ты же вроде говорила про сцену ревности… А девушка, как показала практика, – очень эмоциональна в том, что касается мужчин.
Я моргнула. Я задумалась. Костя внимательно наблюдал за мной.
– Ты считаешь, что убийство мужа этой Лены подстроил Токлеус?! Ее руками?
– Вполне мог. Вспомни: на кону стояли миллионы долларов. А тут убийство – и убийцу берут на месте преступления. На ноже – а она их зарезала – отпечатки ее пальцев. Там на каждом было по десятку ножевых ранений. Она в состоянии аффекта.
– А если бы соседи не вызвали милицию?
– Кто-нибудь еще вызвал бы. Какой-нибудь почтальон или курьер с посылкой пришел бы. Это все очень легко организовывается. И она сама могла вызвать милицию после того, как пришла в чувство. Куда бы она трупы дела?
– Выбросила с балкона, – сказала я и посмотрела на Костю. – Только у нее, возможно, нет такого друга, как ты.
– Вот именно. Кстати, я обычно не скрываю преступления. Но зачем Алле лишние проблемы? Тем более в результате убийцу все равно нашли, хотя и мертвого. И я не понимаю, кто его прикончил. Хотя, возможно, он много наследил за свою жизнь. В местах не столь отдаленных побывал – у нас на родине. Но сейчас речь не о нем, а о Лене и Василии Токлеусе.
– Но он все-таки ее спас, – заметила я. – Если организовал побег. Если она сейчас здесь. Может, он ее любит? А если он знает, что она родила ему сына, и других детей у него нет? Пусть ребенок живет с ее родителями, но это все равно его ребенок. И он мог чувствовать себя виноватым! За то, что ее подставил.
– Мог. Но я опять же считаю, что дело в другом. Муж Лены был богатым человеком. Ходил он с телохранителями, за свою жизнь опасался и берег ее, в частности, поэтому к нему было трудно подослать профессионального киллера. После его смерти осталась недвижимость в Москве и совсем немного денег на счетах. Все остальное явно было переправлено за границу. Но куда? Это могла знать жена. А мог знать Василий Токлеус. Но мог и не знать и вытянуть Лену из тюрьмы с одной определенной целью – найти счета ее убитого мужа.
– Но если она не знает, где они?!
Костя пояснил, что существуют фирмы, занимающиеся поиском таких счетов за границей, а также доказательством родства (в тех случаях, когда это требуется). Основная деятельность таких фирм в нашей стране пришлась на девяностые годы, когда у нас много стреляли, а родственники потом даже отдаленно не представляли, где искать бабки. Эти компании действуют официально, это международные организации, в которых работают специалисты экстра-класса. Туда переманивают самых толковых юристов и финансистов, правда, далеко не все кристально честные европейцы желают там трудиться. Вероятно, имеет место небольшой шантаж, так как все люди не без греха, ну а потом начинают поступать огромные гонорары. В нашей стране с поиском юристов проблем вообще не возникло. У нас самые лучшие адвокаты давно были задействованы на противоположной от закона стороне и европейской принципиальностью не отличались. У таких фирм больше всего работы с русскими (начиная с девяностых годов), но также много латиноамериканских клиентов. Есть арабы. Но в любом случае с нашими работать проще и выгоднее.
– Но ведь Лена убила своего мужа, – напомнила я. – А раз она его убила, она не может за ним наследовать. Или международное право отличается от российского?
– А кто сообщал управляющим банков, что она зарезала мужа? Есть свидетельство о смерти. Есть свидетельство о браке. Одна фамилия. Плюс еще и ребенок на эту фамилию, и отчество у него соответствующее. Ты думаешь, что какой-нибудь швейцарский банк отправляет запрос в Россию, интересуясь, убивала наследница мужа или не убивала? К ним приходит представитель фирмы с международной репутацией, и управляющий швейцарского – или кипрского, или еще какого-то – банка про эту фирму знает, и, возможно, ее представители обратились к нему не в первый раз, потому что многие русские клиенты держат у него деньги. Он даже не будет пытаться скрыть информацию, если счет у него. У них такое не принято. И присвоение чужих счетов не принято. И еще он понимает, что может потерять других клиентов, если что-то сделает не так, а потом эта информация всплывет. А тут ему в качестве бонуса обещают, что клиенты будут и дальше размещать деньги в его банке. И будут рекомендовать его банк другим. Чего ему еще надо? Узнавать, не убивала ли наследница наследодателя? Запросы слать в Россию и лишиться русских клиентов?
– Но в таком случае Василий Токлеус мог обойтись без Лены и…
– Не мог. Наследники должны быть настоящие. За этим подобные фирмы следят строго. И в договоры прописываются огромные штрафные санкции. Ему нужна была именно Лена. Или ее ребенок. Но ребенок несовершеннолетний, а его мать опять же Лена.
– Но неужели она такая дура?! Неужели она не понимала и не понимает целей Василия?
– А кто ее знает? Ей в голову могло не прийти, что дело с убийством ее мужа подстроено. Может, с ней гипнотизер поработал. Потом Василий стал клясться в любви. Она беременна, в тюрьме, а тут богатый любовник ее не бросает. Потом организует побег. Потом подспудно подводит к мысли о наследстве. Говорит, что за посреднические услуги надо платить. И себе какой-то процент выторговывает. Или женится на ней. Или на Свиристелкиной Александре Петровне, на имя которой открывается счет, на который переводятся унаследованные богатства.
– Но если она сейчас Свиристелкина, как она унаследовала счета мужа?
– Значит, вначале действовали под старой фамилией.
– Но если она сидела в тюрьме, ее паспорт…
– За границей может хватить водительского удостоверения. Или ради такого дела сделали заграничный паспорт, в который наши умельцы поставили штамп о выезде из России. На самом деле из России она выезжала как Свиристелкина, а въехала под другой фамилией. Штамп о въезде в нужную страну – настоящий! Например, на Кипр. Сейчас при однократном въезде визу не вклеивают. Оформляют так называемую провизу – сама делаешь распечатку из Интернета. Ты не сдаешь паспорт в консульство. И у меня, например, при последнем въезде эту распечатку даже не спросили. Кризис! Им туристы нужны, а основной поток из России. Или у нас заплатили кому надо. Ты в какой стране живешь, Катя? Масса вариантов, причем таких, какие ни мне, ни тебе даже в голову не приходят. Русский внутренний паспорт в швейцарском и кипрском банке точно не спросят.
