– Здесь же тракторы есть – с чистящими плугами, или как это называется. А они трое – владельцы курорта. И Василий явно сможет нанять такой трактор.

– На это уйдет много времени. И все тракторы могут внезапно исчезнуть. Да, самая глупая вещь часто бывает самой оптимальной.

Костя продолжал похохатывать, направляясь к дому, который занимал сам. Абдулла встречал нас в гостиной с камином. Мы с Костей перенесли в дом мои вещи из машины, я все разложила в выделенной мне комнате, потом спустилась вниз. Как выяснилось, Абдулла уже пообедал запасами из огромного холодильника и ждал от нас новостей.

Для меня лично в Костином рассказе о событиях сегодняшнего дня прозвучала только одна новость – о владелице двух домов. Ее ему сообщил Владимир Станиславович, и Костя пока не успел передать информацию мне.

Дом, в котором сейчас проживал Василий Токлеус, принадлежал той же женщине – некой Александре Петровне Свиристелкиной, тридцати двух лет от роду, что и дом, в котором держали Абдуллу. Проживает она постоянно в городе Санкт-Петербурге, является гражданкой России.

– А чем занимается? – спросила я. – Или это мужик на нее недвижимость оформил?

– Сейчас попробуем разобраться.

Костя сел за свой ноутбук, как я поняла – подключенный к Интернету, и углубился в работу. Мне велел сварить кофе, Абдулла отправился за мной и попросил рассказать о женах. Я как раз спросила, как выглядит Рейчел.

– На тебя совсем не похожа, – сообщил Абдулла. – Роста среднего, даже чуть ниже, волосы русые, глаза карие. С тобой никак нельзя спутать, даже если обе в парандже будете.

При упоминании паранджи я подумала, что Рейчел по описанию Абдуллы похожа на Лену-Гюльчатай, хотя на самом деле они могут очень сильно отличаться внешне. И вообще одна американка, а другая – русская.

Вскоре Костя сообщил нам, что Александра Петровна по образованию медсестра, какое-то время трудилась в государственной больнице в отделении кардиологии, а получив больничную практику, перешла в сиделки на дому. Сиделкой можно заработать гораздо больше, тем более она на самом деле квалифицированная медсестра, к тому же крупная женщина, способная переворачивать и тяжелых лежачих пациентов. На ее услуги есть спрос, и немалый, но вот хватит ли денег, которые платят сиделке (пусть и в карман, без уплаты каких-либо налогов), на покупку двух замков на пусть пока не самом дорогом европейском горнолыжном курорте? Сомнительно.

– Может, она их получила в качестве дара за хорошую работу? – высказала предположение я.

– Не говори чушь, Катя, – резко оборвал меня Константин. – И в наследство она не могла их получить. Кто станет оставлять чужому человеку такое наследство? К тому же наши тут недавно появились. Несколько человек смогли купить дома. И эта Александра Петровна среди них! Но тем не менее продолжает работать сиделкой. Странно.

Костя задумался, потом стал что-то набивать на клавиатуре. Письма по электронной почте? Кстати, а как он выяснил эти сведения про Свиристелкину? Они что, свободно в Интернете висят? Или у Кости есть какой-то доступ к секретным базам данных? Тогда к каким? И почему? Кстати, он кому-то отправлял SMS после телефонного разговора с Владимиром Станиславовичем. Вероятно, мой бывший именно тогда сообщил Косте про Свиристелкину. Но кто раздобыл эти сведения? Так быстро? Кто он вообще такой?! Может, мне каким-то образом удастся взглянуть на его удостоверение? Это бы многое прояснило.

Удостоверение осталось в верхней одежде. Во внутреннем кармане «аляски». В свитер его прятать было некуда. И он точно не убирал его в карман брюк. Значит, мне нужно будет спуститься вниз и посмотреть. Например, когда все лягут спать.

А дело уже близилось к вечеру. За окном быстро стемнело. С таким количеством событий я и не заметила, как прошел день. Меня отправили готовить ужин, Костя с Абдуллой обсуждали международную политику, правда, весьма своеобразное ее направление – спасение негров от СПИДа путем обрезания. Оказалось, это новая программа ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения) по спасению Африки. Абдулла с Костей прикидывали, сколько отдельные господа поимеют в результате освоения средств, выделенных на это дело. Костя откуда-то знал точные цифры, выделенные на борьбу с различными видами гриппа, и они с Абдуллой стали гадать, какой следующий вид появится, может, улиточный? Вроде улитки есть во всех странах, а страусы и слоны далеко не везде. Мало будет денег для «освоения».

Когда я подавала на стол мясо с жареными овощами (у Кости были большие запасы и мяса, и замороженных овощей), он снова прилип к экрану. Как я поняла, из России пришло еще какое-то письмо.

– Ну? – спросила я. Абдулла просто неотрывно смотрел на Костю.

– Александра Петровна, похоже, обладает уникальной способностью к раздваиванию, – сообщил Костя. – В настоящее время она одновременно находится в Петербурге, где продолжает уход за больным стариком, и в тихой европейской стране, в которой находимся мы с вами, друзья мои. Она пересекла границу нашей родины и прибыла сюда из Москвы в один день с Катей, борты приземлились практически одновременно. Катя, ты ехала в автобусе?

– Да, но в нем все были с нашего рейса.

Тут я вспомнила, что мы по пути подбирали людей из автобуса с простреленным колесом, в частности Гюльчатай. В нашем самолете никого в восточной одежде точно не было, я бы ее запомнила. Следовательно, люди в том автобусе вполне могли быть с московского рейса. Но что спрашивать у Гюльчатай? Не успела ли она познакомиться с Александрой Петровной?

Костя попросил меня еще раз подробно рассказать про Гюльчатай и про девушку, которую я видела в доме у Василия. Мне что – я рассказала.

– А фотография Свиристелкиной? – спросил Абдулла.

– Только завтра. И к завтрашнему дню мои друзья уже лично пообщаются с Александрой Петровной – той, которая находится в Петербурге.

– А кто твои друзья? – все-таки спросила я, не сдержавшись.

Костя усмехнулся.

– Ты еще не догадалась, о несравненная Катя Левченко? – посмотрел на меня Абдулла.

– Возможны несколько вариантов, – заявила я.

– И какие же? – немного удивился Костя.

– Ты – высокооплачиваемый частный детектив, работающий на международном уровне. Второй вариант – спецслужбы. Третий – сотрудник какой-то международной корпорации, имеющей в этой стране, регионе или просто районе курорта свои интересы.

– А ты неглупая девушка, о несравненная Катя Левченко, – с самым серьезным видом заметил Абдулла.

– Спецслужбы, – сказал Костя тоже очень серьезно.

– А… – опять открыла рот я.

– Достаточно вопросов.

– Ты наших олигархов будешь разоблачать? – все-таки не сдержалась я. – Но ведь тогда они могут не вернуться в Россию. Отсюда полететь в Лондон и осесть там.

Костя расхохотался. Потом расхохотался Абдулла.

– Катенька, ты на самом деле считаешь, что спецслужбы занимаются разоблачением олигархов на горнолыжных курортах? И разоблачением в чем? В связях с женщинами легкого поведения? Известными актрисами, певицами, телеведущими, которые на такие курорты тоже приезжают в большом количестве и страстно желают попасться на глаза олигархам?

– Но чем-то же ты занимаешься здесь? Дом снял. На командировочные из денег налогоплательщиков? Или теперь в спецслужбах столько зарабатывают, что ты можешь себе позволить вояж сюда, чтобы совместить приятное с полезным?

– Катенька, иди спать, – мягко сказал Костя. – Ты явно устала, много нервничала в последние дни, а то и месяцы. Красивым девушкам нужно спать как минимум восемь часов в сутки, чтобы хорошо выглядеть. Тебе ведь еще нужно замену искать Владимиру Станиславовичу. Кстати, Карасев разведен. Иваницкий здесь с женой. И его жена – бухгалтер, именно она просчитывала целесообразность этой сделки.

– А ты? – спросила я.

– Я? Я же не олигарх и даже не бизнесмен. – Костя явно смеялся.

– Умный человек и в спецслужбах сможет неплохо заработать. Ведь самое ценное в нашем мире – информация, не правда ли?