Демократическая пресса неистовствовала по поводу якобы заранее спланированных столкновений боевых дружин "Трудовой России" с милицией. Даже через два с половиной месяца после событий 1 мая еще появлялись измышления о том, что демонстранты заранее заготовили булыжники в Нескучном саду, о том, что задавивший омоновца водитель заранее получил ключи от машины, которую направил на ряды милиции ("Тверская-13", 15.07.93).
Расследование следственной группы Генеральной прокуратуры РФ показало, что события развивались следующим образом ("СР", 06.07.93):
09.04.93. Исполком "Трудовой Россия" уведомил председателя Моссовета Н. Н. Гончара о проведении 1 мая 1993 г. манифестации на Красной площади.
15.04.93. Ряд политических партий и движений, включая Фронт национального спасения и движение "Трудовая Москва", обратились к Президенту РФ с просьбой разрешить митинг на Красной площади.
19.04.93. Все заявки поступили в государственно-правовое управление мэрии Москвы, а 22.04.93 направлены за подписью мэра Президенту РФ с просьбой принять решение по поводу поступивших уведомлений.
25.04.93. Мэр Москвы, не дожидаясь решения Президента, выпустил распоряжение № 283-рм, которое никому не рассылалось и было зарегистрировано с нарушением обычного порядка путем вписывания в книгу регистрации
26.04.93. Распоряжение мэра разрешало проведение митинга на Красной площади только Московской федерации профсоюзов.
29.04.93. Пресс-служба Президента сообщила мэрии о подписанном распоряжении Президента о запрете митингов на Красной, Старой и Новой площадях. О содержании распоряжения инициаторам митинга было сообщено только в устной форме.
29.04.93. Появляется распоряжение мэра № 295-рм "О проведении митингов и шествий 1 мая 1993 г.", которое было разослано только Лужкову, Гончару и членам московского правительства. Инициаторам митингов его не рассылали.
30.04.93. На основании указанного решения ГУВД был разработан план обеспечения общественного порядка во время проведения митингов и демонстраций. Свыше 10 тыс. работников милиции планировалось задействовать для недопущения прорыва демонстрантов в центр города с Октябрьской площади. Блокирование Ленинского проспекта не предусматривалось.
01.05.93, 10.00. С содержанием распоряжения № 295-рм работники УВД знакомят организаторов митинга на Калужской (Октябрьской) площади. Им предписывается провести шествие к Крымскому валу, где и должен состояться митинг. Маршрут демонстрации, который указывался в уведомлении, блокирован милицией. Руководители демонстрации решают увести ее на Ленинские (Воробьевы) горы. Об этом собравшимся на площади сообщается в 11.00.
01.05.93, 11.00. После выступления Анпилова об изменении маршрута, начальнику ГУВД по рации была отдана команда Лужкова о перекрытии Ленинского проспекта в районе пл. Гагарина.
01.05.93, 11.23. Формирование заслона из работников милиции проводилось на глазах у движущейся к нему демонстрации. Головная часть колонны, состоящая из дружинников, поддерживающих порядок, и выдвинувшихся из глубины колонны мужчин сходу врезалась в цепочку милиции, пытаясь своими телами раздвинуть ее.
01.05.93, 11.45. Основные силы ОМОН неожиданно начали выдвижение через заграждение из автомашин. В это время со стороны демонстрантов начала движение грузовая автомашина. Она врезалась в машину заграждения. При этом между машинами был зажат сотрудник ОМОН, получивший в результате смертельные повреждения. Водитель машины скрылся.
Приведенный график событий показывает, что никакой заблаговременной заготовки камней (о чем сообщала «демократическая» пресса) демонстранты не могли сделать, ибо не могли знать, где будет выставлен заслон, а задавивший омоновца водитель мог быть и провокатором из спецслужб (уж если у него были ключи от чужой машины).
Расследование прокуратуры также показало, что непосредственно в рядах демонстрантов находились 50 сотрудников уголовного розыска, а также представители спецслужб и оперативного управления ГУВД ("Завтра", № 12, 1994 г.)
Вот свидетельства очевидцев и пострадавших в бойне, устроенной Лужковым (Из книги "Кровавый май" и заявлений потерпевших, опубликованный в газете «Завтра», № 12, 1994 г.):
— Сбили с ног и начали избивать дубинками и каблуками. Хорошо, что молодые ребята спасли. Пришел в сознание только в скверике.
— Люди были со страшными травмами, в основном с разбитыми головами и лицами, кровь текла ручьем, все было ужасно. Я плакала и многие женщины тоже кричали от страха и плакали.
— На моих глазах омоновец лет 18-ти с неосмысленными глазами ударил женщину лет шестидесяти в пах ногой. Женщина упала. Был нанесен удар пожилому человеку по голове, кровь брызнула из головы. Он тоже упал.
— У меня на глазах омоновцы забили мужчину, он лежал весь в крови, к нему подошла женщина-врач, подняла веки и сказала: "Почти никакой надежды"… Когда омоновец замахнулся на мальчика, она закричала, и тогда он ударил ее по голове. Мостовая была залита кровью.
— Сотрудники милиции и омоновцы волоком, держа за ноги, тащили к автомашине мужчину, который был без сознания или мертв.
— Меня избивали дубинками по голове, глазам, спине, плечам. Сбили с ног и ногами били в бока, грудь и коленки.
— Я был втянут в ряды омоновцев и меня начали бить. Бить зверски. Я получил удары дубинками и ногами по спине (в область почек) и по голове. В 1-й Градской больнице мне 20 минут накладывали швы.
— Меня били дубинками по голове, плечам и спине. А потом, сбив с ног, пинали ботинками в бока и грудь.
— Один из омоновцев сильно пнул меня ботинком в спину, а потом в пах, и я потерял сознание.
— От четырех ударов омоновцев по голове я упал. Мимо проходили двое омоновцев, остановились и стали быть меня лежачего.
А теперь посмотрим на оценки, которые давали событиям 1 мая депутаты Моссовета, имеющие самые разные позиции и отношение к властям. Приведем фрагменты выступлений депутатов Моссовета на заседания Малого Совета 5 мая 1993 г.:
С. И. Белашов (Заявление движения "Трудовая Москва"):
"Общественно-политическое движение "Трудовая Москва" своевременно уведомила Моссовет о намерении провести праздничную демонстрацию 1 мая 1993 г. Председатель Моссовета Н. Н. Гончар направил наше уведомление мэру Москвы Лужкову для принятия соответствующих мер по обеспечению общественного порядка во время демонстрации и митинга. Мэр Москвы в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июля 1988 г. должен был за 5 дней до намеченной даты согласовать все спорные моменты с организаторами демонстрации, но это сделано не было. 29 апреля 1993 г. ненадлежащее лицо — начальник Главного правового управления мэрии С. Е. Донцов — пригласил представителей "Трудовой Москвы" в здание Моссовета и в категорической форме заявил, что разрешение на шествие по заявленному маршруту со стороны мэрии дано не будет и что власти готовы применить силовые меры для недопущения манифестации. При этом письменное распоряжение мэра Москвы выдано не было, т. к. оно не было подписано Лужковым. Представитель "Трудовой Москвы" заявил, что мэр Москвы Лужков готовит политическую провокацию с целью устроить массовые беспорядки для введения чрезвычайного положения в столице и расправы с оппозиционными движениями. Действия мэра противоречат Указу Президента РФ № 524 от 25 мая 1992 г. и решению Моссовета от 19 февраля 1992 г. "О порядке организации и проведения митингов, уличных шествий, демонстраций и пикетирования". Представитель мэра начальник ГПУ С. Е. Донцов был официально предупрежден, что ответственность за последствия ляжет лично на мэра Москвы. 1 мая 1993 г. участники демонстрации собрались на месте сбора — Октябрьской площади и были готовы к началу движения по намеченному маршруту, но путь был прегражден с трех сторон отрядами ОМОН и милицией с использованием грузового транспорта. В результате такого блокирования демонстранты направились к МГУ по Ленинскому проспекту, свободному от автотранспорта и милиции. Руководство ГУВД Москвы (Панкратов, Киселев) умышленно спровоцировало столкновение демонстрантов с ОМОН и милицией, установив заградительный заслон при входе на пл. Гагарина, преградив путь движения колонны, вместо того, чтобы направить демонстрантов на ул. Косыгина по кратчайшему маршруту к МГУ. Набрав энергию движения от Октябрьской пл., колонна демонстрантов вошла в соприкосновение с заградительным отрядом и милицией. Омоновцы на флангах первыми пустили в ход дубинки, нанося ими удары по головам безоружных демонстрантов. В телевизионной записи отчетливо видно как омоновец тащил за ногу неподвижное тело мужчины по проезжей части за оцепление, где другой милиционер со всего маха нанес сильный удар дубинкой по телу лежащего и не подающего признаков жизни человека…"
