Затем Кильбургер занялся Китаем.

Из всего этого видно, насколько пригодились шведам годуновские чертежи, выкраденные Прютцем и Пальмквистом в Москве. В стокгольмском тайном хранилище лежали целые связки русских бумаг и чертежей. Что же касается советчика шведов по русским делам Гришки Котошихина, то он имел неосторожность повздорить с переводчиком русского языка Анастасиусом из-за жены последнего. В пьяной драке Котошихин уложил толмача на месте ударом толедского кинжала.

Утешать Котошихина перед казнью приходил Иоганн Гербиниус.

Достопочтенный Олаф Рудбек выварил бренные останки изменника в котле, нанизал кости Котошихина на медную проволоку и выставил Гришкин скелет как «монумент» в зале университетского музея.

Справедливость требует отметить, что вскоре в том же здании Упсальского университета на полки книгохранилища легли привезенные из Москвы важные русские бумаги.

Вернемся к сибирскому воеводе Петру Годунову. Прибыв в Москву осенью 1669 года, он привез новый труд сибирских ученых: «Ведомость о Китайском государстве и глубокой Индии».

Незадолго до этого казак Иван Тарутин по дороге в Пекин кормил своего мохнатого коня у подножия Великой Китайской стены. Тарутин и доставил в Тобольск сведения о Китае. В новом труде тобольские космографы рассматривали возможность достижения «Индии великой» через Китай. Через год Петр Годунов был убит под Свияжском в то время, когда шел на верховья Яика искать драгоценные руды.

К 1673 году было закончено составление нового издания Сибирского чертежа. В описании его было упомянуто:

«А от усть Колыми-реки и кругом земли мимо устей рек Ковычи и Нанаборы и Ильи и Дури до Каменной преграды, как бывает, что льды перепустят и до того камени парусом добегают об одно лето, а как льды не пустят и по 3 года не доходят. А через тот камень ходу день; а как на него человек взойдет, и он оба моря видит — Ленское и Амурское; а перешед через камень, приходит на реку Анадырь и тут промышляют кость рыбью. А на той земле живут гилянские люди; а противо устья Камчатки вышел из моря столп каменный, высок без меры, а на нем никто не бывал. А которые реки в гиляндской земле, и тем рекам имена подписаны. А в реке Анадыру есть два волока к реке Ламе да на реку Блудную, а Лама-река пала в Амурском море, а Блудная пала в Колыму-реку, а Колыма в Ленское море; а меж рек Нанаборы и Ковычи протянулся в море нос каменный, и тот нос насилу обходят»

[168]

Тут есть неточности, смешение понятий о Чукотке и Камчатке. Неясно, что за «столп каменный» виден в море против устья камчатской реки. Может быть, это первое глухое известие о Командорских островах?

Но все же в этом отрывке впервые после Семена Дежнева описан Большой Каменный нос. Составители описания заявляли, что этот мыс хоть и с трудом, но можно обойти.

«А есть проход в Китайское царство», — обмолвились русские ученые, рассмотрев разноречивые свидетельства чертежа 1673 года.

Космографы XVII века понималп, что Ледовитое море и море Восточное связаны между собой.

Этот чертеж тоже попал в руки разведчика Эрика Пальмквиста и впоследствии был найден в его бумагах. Кроме того, в библиотеке Упсальского университета лежала толстая папка, в которой среди других документов покоилась копия русской карты, весьма похожей на чертеж, выкраденный Пальмквистом.

Нам опять приходится тревожить тень Григория Котошихина.

Когда его скелет уже белел в музейном зале, записки изменника внимательно изучил Иоганн Габриель Спарвенфельд.

Он сделал собственноручную пометку на рукописи Котошихина. Эта пометка ускорила перевод котошихинского сказания о Московии на шведский язык. Спарвенфельд, «знаток» русских дел, вдохновленный записками Гришки, решил предпринять поездку в Москву, где и побывал в 1684–1687 годах.

Мы несколько забежим вперед, чтобы иметь возможность заглянуть в «русскую» папку библиотеки Упсальского университета. Кроме чертежа 1673 года там лежат карта побережья Ледовитого океана от Енисея и Лены до Камчатки, чертеж всей Азии, на котором особенно подробно показаны Ледовитый океан и Амур, Монголия и Великая Китайская стена.

Не зря писали наши предки о «проходе в Китайское царство»! Мы видим, как жадно ухватились за эту новость иностранные разведчики и насколько они преуспели в хищении русских трудов.

Бумаги Спарвенфельда до сих пор полностью не разобраны. Что еще будет обнаружено среди них?

[169]

На чешуйчатой кровле Посольского приказа уже светился глобус, знак того, что Москва хочет знать и знает весь свет. Стены Коломенского дворца были украшены круглыми щитами с изображениями Европы, Азии и Африки.

Безвестные книжники в снежных Холмогорах в 1670 году трудились над перепиской «Книги, глаголемой космография».

Было бы ошибкой думать, что это был лишь перевод творения Герарда Меркатора или сплошные выдержки из Мартина Вельского. Двинские ученые обнаружили большую широту знаний. Они попытались свести воедино сведения об Америке, Малакке, Китае, Персии, Гренландии, Японии и Сибири.

Это ли не выход в мир?

[170]

В Америке живут дикие люди, питаются они мясом животных и рыбой, а владеет этими людьми «шпанский король».

Холмогорские писатели обращали особое внимание на полуденную Америку. В ней было много золота. Львы, медведи, волки, дикие козы водились там. Сообщалось, что в Америке есть и «овцы зело велики, подобно велбудам». Речь шла о ламах. В те времена эти животные были для перуанцев столь же необходимы, как олени для жителей нашего Севера.

Дивное диво: какой-нибудь холмогорский служилый под шум северной метели читал описание «великого города Лимы» в Перу!

Тут не было сказок. «Космография» с точностью перечисляла полезные растения Америки. «Фларицкое княжество» — Флорида и теперешняя Виргиния уже были известны разведением чудодейственного «коренья», которое «несказуемую сытость творит в человеке», как уверяли собиратели известий об Америке. Речь шла о картофеле.

Сахарный тростник на острове Святого Фомы, табак Виргинии, маис и хлопок Новой Испании, шоколадное дерево — все это впервые на Руси было описано в холмогорской книге

[171]

В ней было одно весьма примечательное место. Вот оно:

«Сiя Америка корабельными шествiямi обрѣтепа, но токмо ко единому мѣсту не бывали, которое поддалось къ скверу и то еще ни отъ кого незвѣдано»

[172]

Это пророческое указание на Аляску.

О Малакке — «Малации», например, говорилось, что люди там «диковаты и страшливы», но, несмотря на это, ни с кем не воюют, поскольку они «далеки от всех стран», а вера у них — «кумирская заблудшая».

Гренландия и Цейлон, богатая ревенем страна Тангут, «остров Япан», «Индея великая» и Эфиопская страна, царство Арабское темное — все это было описано в холмогорской книге.

Чувство нашей гордости за древних двинских ученых возрастает, когда мы узнаем, что они с полным правом на это включили в географию земного шара и «Описание царства Сибирского» от Оби до Амура. Они показали также и Китайское царство, которое лежит «между востоком и полунощи на углу от моря».

Все это было помещено в избранной краткой космографии, которая как бы в качестве приложения входила в обширную основную рукопись, составленную в городе на Северной Двине.

Через несколько лет после того, как была создана «Космография 1670 года», ее приобрел дьяк Алмаз Чистой, ехавший в сибирскую ссылку.

Садясь в карбас, он, конечно, не подозревал, что отправляется с берегов Северной Двины в сторону Северной Америки. Сведениями, сообщенными в холмогорской книге, пытливый Алмаз, разумеется, делился с сибирскими землепроходцами.