Финансовый обвал 17 августа 1998 г. («дефолт») привел не только к падению правительства. 21 августа на внеочередном заседании Думы 248 депутатов призвали президента добровольно уйти в отставку, в его поддержку выступили лишь 32 законодателя. Чтобы обезопасить Думу от роспуска, депутаты выразили готовность инициировать процедуру импичмента. Перед угрозой утраты власти Ельцин был вынужден уступить. 10 сентября 1998 г. президент предложил на пост премьера академика Е. М. Примакова. Глава государства впервые назначил главой правительства кандидата, предложенного Думой: его одновременно выдвинули и коммунисты, и «Яблоко», поддерживали и другие фракции. Показательно, что Примаков был утвержден с первой попытки, получив 315 голосов вместо необходимых 226.

Включение в состав правительства на должность вице-премьера коммуниста Ю. Д. Маслюкова дало основания говорить о «полевении» исполнительной власти, хотя в целом премьер и новый кабинет стремились быть политически нейтральными. Стремясь уйти от возможных обвинений, Примаков не выступал с широковещательными программами, придерживаясь тактики решения конкретных дел. В то же время правительство не пошло на радикальные изменения курса. Важность широкой общественной поддержки для исполнительной власти была ярко продемонстрирована при обсуждении бюджета на 1999 г.: самое «левое» после 1992 г. правительство провело через Думу самый «жесткий», «либеральный» бюджет. Были сделаны шаги в сторону поддержки реального сектора экономики страны. Примаков выступал за государственное регулирование экономики, которое, по его мнению, отличает цивилизованный капитализм от дикого.

Время премьерства Примакова в политической истории России характеризуется как период «двойного лидерства». С одной стороны, главой государства, обладавшим огромными полномочиями, являлся утративший былую популярность президент. Другим лидером был председатель правительства, который опирался на поддержку большинства Думы, пользовался авторитетом среди предпринимателей. Его влияние и популярность росли и в связи с длительными перерывами в работе часто болевшего Ельцина. За восемь месяцев удалось добиться некоторых позитивных перемен в экономике, но главное — значительно стабилизировать общественно-политическую ситуацию. Тем неожиданней был указ об отставке Е. М. Примакова, подписанный президентом 12 мая 1999 г. Причины этого казавшегося тогда иррациональным шага обнаружились позднее.

Примаков за короткое время сумел стать крупной, достаточно самостоятельной политической фигурой. Стремясь оставаться в политическом «центре», он не торопился бросить весь свой авторитет на поддержку уже не очень популярного президента. Так, президентская администрация не могла быть довольна тем, что лояльная к премьеру Дума не отказалась от проведения импичмента в отношении президента в мае 1999 г. Для успеха задуманной акции требовалось собрать 300 голосов по одному из пяти пунктов обвинения. За признание Ельцина виновным в подписании Беловежских соглашений и развале СССР голосовали 240 депутатов, против — 72. Виновным в трагических событиях осени 1993 г. Ельцина признали 263 депутата, против голосовали 60. За обвинение в развязывании войны в Чечне проголосовали 283 депутата, против — 43. В развале армии виновным президента посчитал 241 депутат, против голосовали 77. В проведении политики геноцида против российского населения президента обвинили 238 депутатов, против голосовали 88. Это означало, что фактически три четверти депутатов выразили политическое недоверие Ельцину. Результаты голосования отражали массовые общественные настроения: по данным социологов, в конце 1998 г. 85 % опрошенных преодоление кризиса в России связывали с уходом в отставку действующего президента.

С весны 1999 г. в центре внимания Ельцина была именно проблема поиска преемника. Его имя было названо Ельциным 9 августа 1999 г. после подписания указа о назначении В. В. Путина исполняющим обязанности премьер-министра. Вступление в должность премьера по времени совпало с началом крупномасштабной операции против чеченских боевиков. Путин возглавил антитеррористическую операцию, выступив не только в качестве энергичного организатора борьбы, но и человека, способного морально, психологически объединить россиян, которые стали связывать с молодым премьером надежды на восстановление стабильности, порядка и постепенное улучшение жизни. О росте популярности Путина свидетельствовал значительный успех поддержанного им нового общероссийского движения «Единство», которое на парламентских выборах в декабре 1999 г. набрало 23,3 % голосов, едва не обойдя коммунистов (24,2 %).

Наличие политической воли, готовность российского руководства решительно вести борьбу против терроризма и сепаратизма не могли автоматически гарантировать установление скорого мира в Чеченской Республике. Это было во многом обусловлено той ситуацией, которая сложилась в Чечне к лету 1999 г.

После хасавюртовских соглашений 1996 г. чеченские политики пытались решить три задачи: консолидировать общество и заложить основы чеченской государственности, наладить отношения с Россией и получить от нее компенсацию за ущерб, добиться международного признания Чеченской Республики Ичкерия. Однако ни одну из этих целей им достигнуть не удалось.

Радикально настроенные чеченские политики выступили за объединение Северного Кавказа на основе исламской идеологии. В середине 1999 г. их главной задачей стало даже не закрепление независимости Чечни, а политическая и идейная экспансия в ближайшие республики, прежде всего в Дагестан и Ингушетию. Поход LLI. Басаева в августе 1999 г. в Дагестан, несмотря на всю его авантюрность, в случае успеха мог быть использован для окончательного оттеснения Масхадова в Чечне и ужесточения отношений с Москвой. Однако этим планам не суждено было сбыться, поскольку ситуация менялась в России.

Новые условия развития культуры. На развитие российской культуры в 90-е гг. большое влияние оказывали сложные процессы, происходившие в экономической, социальной и политической сферах. Государственное регулирование культурной жизни осуществлялось прежде всего на базе «Основ законодательства Российской Федерации о культуре», утвержденных в 1992 г. Документ определяет, что к обязанностям государства в области культуры относятся: разработка и осуществление федеральных государственных программ сохранения и развития культуры, создание условий для развития национальных культур РФ, обеспечение доступности для граждан культурной деятельности, культурных ценностей и благ, обеспечение свобод и самостоятельности всех субъектов культурной деятельности, создание условий для самореализации талантов, сохранение памятников истории и культуры, ведение статистики культуры, деятельность по преодолению монополии в области культуры.

Специальные акты (законы, указы, постановления) конкретизировали политику в отдельных областях культуры. В 1990-е гг. были приняты Законы «О библиотечном деле», «О музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации», «О государственной поддержке кинематографии Российской Федерации»; Федеральные государственные программы сохранения и развития культуры и искусства (на 1993–1996 гг., на 1997–1999 гг., на 2001–2005 гг.). Однако острейшим вопросом оставалось выполнение государством обширного перечня взятых на себя обязательств, их ресурсное обеспечение, создание организационных и правовых механизмов их реализации на федеральном, региональном и муниципальном уровнях.

В 1990-е гг. произошли коренные изменения в сфере управления культурой. Если ранее монопольную роль здесь играло государство, то теперь в центре внимания — активизация внутренних сил культуры, усиление самоорганизации культурных процессов. Речь идет о преодолении жестких рамок контроля административной системы, бюрократических традиций, о повышении автономности учреждений культуры и ее создателей при усилении контроля со стороны гражданского общества. В этой связи выделяют следующие принципы современной культурной политики. Во-первых, принцип проблемно-целевой ориентации культурной политики, предполагающий решение проблем в определенной сфере культуры, а также вопросов, касающихся социально-культурной деятельности конкретных групп и категорий населения. Во-вторых, принцип самоорганизации культурной жизни. В-третьих, принцип обеспечения многообразия, полифоничности социально-культурной жизни, который предполагает многосубъектность социокультурной деятельности, альтернативность проектов, программ, концепций, идей.