В 1947 г. крупнейшие советские ученые (С. И. Вавилов, А. Ф. Иоффе, Н. Н. Семенов и А. А. Фрумкин) в открытом письме высказали свое несогласие с Эйнштейном. В ответном письме тот расценил несогласие как тенденцию к «бегству в изоляционизм», особенно опасный для Советского Союза, «где правительство имеет власть не только над вооруженными силами, но и над всеми каналами образования, информации, а также над экономическим существованием каждого гражданина». Иначе говоря, утверждалось, что только разумное мировое правительство может стать преградой для неразумных действий советского правительства. Для советских властей это выглядело абсурдом.
Летом 1947 г. И. В. Сталин пометил на странице проекта новой Программы партии: «Теория “космополитизма” и образования Соединенных Штатов Европы с одним правительством. “Мировое правительство”». Эта запись, неразрывно связывавшая теории космополитизма и всемирного правительства, объясняет, по существу, главную причину открытия в СССР кампании по борьбе с космополитами. Кампания была направлена не только против претензий США на мировое господство под новыми лозунгами, но и против разрабатываемых там проектов, нацеленных на разрушение советского патриотизма и замену его «общечеловеческими ценностями», вполне совместимыми с традиционным патриотизмом американцев и отношением к Америке «космополитов» в других странах. Известное положение речи американского президента Г. Трумэна перед канзасскими избирателями о том, что «народам будет так же легко жить в добром согласии во всемирной республике, как канзасцам в Соединенных Штатах», имело в СССР недвусмысленную реакцию. В статье «За советскую патриотическую науку права» (1949) известный правовед Е. А. Коровин писал: «Первая и основная ее задача — отстаивать всеми доступными ей средствами национальную независимость, национальную государственность, национальную культуру и право, давая сокрушительный отпор любой попытке посягательства на них или хотя бы на их умаление».
Кампанию по борьбе с космополитизмом направляло Управление (отдел) пропаганды и агитации ЦК. Его возглавлял М. А. Суслов (с сентября 1947 по июль 1948 г. и снова с июля 1949 г.) и Д. Т. Шепилов (в 1947–1948 гг. 1-й заместитель начальника, в июле 1948 — июле 1949 г. заведующий). Установки на проведение кампании были даны в статье Шепилова «Советский патриотизм» (Правда, 1947, 13 августа). Из ее содержания видно, что советские лидеры готовы были подозревать в антипатриотизме всякого, кто не соглашался с тем, что теперь не мы догоняем Запад в историческом развитии, а «странам буржуазных демократий, по своему политическому строю отставшим от СССР на целую историческую эпоху, придется догонять первую страну подлинного народовластия». Соответственно, утверждалось, что советский строй «во сто крат выше и лучше любого буржуазного строя»; «теперь не может идти речь ни о какой цивилизации без русского языка, без науки и культуры народов Советской страны»; «капиталистический мир уже давно миновал свой зенит и судорожно катится вниз, в то время как страна социализма, полная мощи и творческих сил, круто идет по восходящей». Наличие низкопоклонства перед Западом в СССР признавалось, но изображалось свойством отдельных «интеллигентиков», которые все еще не освободились от пережитков «проклятого прошлого царской России» и с лакейским подобострастием взирают на все заграничное только потому, что оно заграничное.
Наиболее громким рупором в этой кампании был секретарь ЦК А. А. Жданов. Выступая в феврале 1948 г. на совещании в ЦК деятелей советской музыки, он выдвинул универсальное обоснование резкого поворота от интернационализма как некоего социалистического космополитизма к интернационализму как высшему проявлению социалистического патриотизма. Применительно к ситуации в искусстве он говорил: «Интернационализм рождается там, где расцветает национальное искусство. Забыть эту истину — означает потерять руководящую линию, потерять свое лицо, стать безродным космополитом».
Начавшаяся в 1947 г. кампания по укреплению советского патриотизма, преодолению низкопоклонства перед Западом к концу 1948 г. стала приобретать заметно выраженный антисемитский оттенок. Если поначалу космополитами зачастую представлялись анонимные приверженцы определенных направлений в науке, то со временем среди них стали все чаще фигурировать представители еврейской интеллигенции. Происходило это, скорее, по объективной причине. Евреи, как исторически сложившаяся диаспора Европы, издревле занимали прочные позиции в области интеллектуального труда. После Октябрьской революции они были представлены в советской интеллигенции во много раз большим удельным весом, чем в населении страны, и активно участвовали в политической и идеологической борьбе по разные стороны баррикад.
Кампания по борьбе с космополитами приобрела разнузданную форму вскоре после арестов активистов Еврейского антифашистского комитета. Поводом для ее развязывания стал доклад Г. М. Попова, 1-го секретаря МК и МГК ВКП(б). В первой половине января 1948 г., будучи на приеме у Сталина, он обратил его внимание на то, что на пленуме Союза писателей при попустительстве Агитпропа ЦК «космополиты» сделали попытку сместить А. Фадеева, он же изза своей скромности не смеет обратиться к товарищу Сталину за помощью. (На протяжении 1948 г. Агитпроп не придавал значения рекомендациям Фадеева заняться Всероссийским театральным обществом — «гнездом формалистов, чуждых советскому искусству».) Когда Д. Т. Шепилов, в свою очередь принятый Сталиным, начал говорить о жалобах театральных критиков на гонения со стороны руководства Союза советских писателей и в доказательство положил на стол соответствующее письмо, Сталин, не взглянув на него, раздраженно произнес: «Типичная антипатриотическая атака на члена ЦК товарища Фадеева». После этого «оказавшемуся не на высоте» Агитпропу не оставалось ничего иного, как немедленно включиться в отражение «атаки».
24 января 1949 г. решением Оргбюро ЦК главному редактору «Правды» П. Н. Поспелову было поручено подготовить по этому вопросу редакционную статью. После указаний Маленкова она получила название «Об одной антипатриотической группе театральных критиков» и опубликована 28 января 1949 г. Вслед был выдан залп газетных статей с заголовками: «Эстетствующие клеветники»; «Против космополитизма и формализма в поэзии»; «Космополиты в кинокритике и их покровители»; «Безродные космополиты в ГИТИСе»; «Против космополитизма в музыкальной критике»; «Против космополитизма в философии»; «Изгнать буржуазных космополитов из советской архитектурной науки»; «Против буржуазного космополитизма в литературоведении» и т. п.
Научные журналы помещали отчеты о собраниях, призванных искоренять космополитизм, в менее эмоционально окрашенных статьях с заголовками типа «О задачах советских историков в борьбе с проявлениями буржуазной идеологии», «О задачах борьбы против космополитизма на идеологическом фронте». Космополиты обнаруживались повсюду, но главным образом в литературно-художественных кругах, редакциях газет и радио, в научно-исследовательских институтах и вузах. В процессе кампании 8 февраля 1949 г. принято решение Политбюро о роспуске объединений еврейских писателей в Москве, Киеве и Минске, о закрытии альманахов на идиш. Дело не ограничивалось критикой и перемещениями «космополитов» с престижной на менее значимую работу. Их преследование нередко заканчивалось арестами. До 1953 г. арестовано 217 писателей, 108 актеров, 87 художников, 19 музыкантов.
С 23 марта 1949 г. кампания пошла на убыль. Еще в ее разгар Сталин дал указание Поспелову: «Не надо делать из космополитов явление. Не следует сильно расширять круг. Нужно воевать не с людьми, а с идеями». Видимо, было решено, что основные цели кампании достигнуты.
В большом разбросе мнений о причинах и целях кампании выделим утверждение о том, что главное в кампании не антисемитизм и не русофобия, а стремление режима взять под контроль некоторые национальные импульсы, допущенные им во время войны в пропагандистских целях и представлявшие определенную угрозу для последующей консолидации советского общества.
