Реваз Владимирович Хомерики, руководитель лаборатории магнитобиологии в Тбилиси, занимается этим вопросом уже больше двадцати лет, с тех самых пор, когда он впервые обнаружил эффект прилипания предметов у экстрасенса А. Криворотова. Изучает «магнитные» способности людей и московский профессор В. Волченко. Конечно, до разгадки этого феномена еще далеко, но исследования позволяют систематизировать результаты наблюдений за людьми-магнитами, выявить определенные закономерности.

В частности, В. Волченко собрал сведения о суммарном весе удерживаемых предметов. Он достигает иногда 500–600 граммов, но это далеко не предел. По мнению профессора, речь может идти о 10 килограммах и даже больше. А подчас даже сами исследователи чувствуют громадное притяжение своих подопечных. «Во время опыта, — свидетельствует ученый, — я почувствовал, что какая-то сила тянет меня назад. Оглянулся — испытуемая стояла с протянутыми ко мне руками. Проверили на других участниках эксперимента — да, тянет».

О подобном же эффекте, проявлявшемся у испытуемой, сообщает и Р. Хомерики: Бездействуя с расстояния 60 сантиметров на подопытную лягушку, она на 10–20 ударов ускоряла или замедляла ритм ее сердца.

Этот тбилисский ученый обследовал массу людей, обладающих способностью притягивать предметы. Разница температур между центром ладони и кончиками среднего пальца у обычных людей не превышает 1,5 градуса по Цельсию. А у биомагнетизеров она может быть больше в 5, а иногда и в 10 раз. Руки испытуемых, как правило, холодные, температура в подушечках пальцев порой понижается до 17 градусов по Цельсию.

«После первых опытов по магнетизму ладони у меня сильно нагрелись, буквально пылали жаром, — пишет Ирина Романовская. — Но сейчас я иногда повторяю опыты, а руки остаются холодными (они у меня вообще почти всегда ледяные)». Это ее независимые наблюдения, которые лишь частично подтверждают исследования Р. Хомерики. Однако ученый нашел объяснение тому, что у некоторых испытуемых в процессе выполнения опытов сильно повышалась температура рук. Например, у Н. Якушкиной даже струи пота стекали с пальцев, когда она сосредоточивала на них внимание. Этот эффект вызвался самовнушением, подсознательным стремлением к тому, чтобы опыт непременно оказался успешным. Здесь большую роль играют рецепторы, потовые железы и связанные с внутренними органами биологически активные точки, которых очень много в коже ладоней и подошв.

Но все же полное объяснение феномена можно получить, только разобравшись в динамике биоструктур на уровне клеток, молекул и даже отдельных ионов и атомов. В процессе колебаний белковых и других макромолекул могут возникать акустические волны. Их действие, особенно в случае резонансного усиления, способно привести к сдавливанию кровеносных сосудов и нервных каналов, вследствие чего возникает ощущение холода или покалывания пальцев. Степень же резонанса зависит от активности гормональных систем организма и скорости расхода кислорода.

Реваз Хомерики объясняет появление столь большого количества людей с «магнитными» способностями… неблагоприятной экологической обстановкой, которая приводит к расстройству нормальных волновых взаимодействий во внутренней среде организма. Чем больше проблем у нас будет возникать с экологией, тем больше людей-магнитов будет появляться. Пока же тбилисские ученые разработали методику самопрофилактики для тех, у кого «магнитные» свойства становятся причиной какихлибо неприятных симптомов.

Что ж, возможно, мысль исследователей о том, что искать причину феномена нужно в неблагоприятной экологической обстановке, не лишена оснований. Например, в Ташкенте при сооружении станции метро «Чкаловская» люди столкнулись с ранее не встречавшейся аномалией — токсичными газами, выделявшимися неизвестно откуда. Оказалось, что их причиной стало нашествие ранее неизвестных микробов, питавшихся металлоконструкциями и бетоном, из которых сооружалась станция. Эти газы, несомненно, повредят людям, возможно, послужат причиной появления у них аномальных способностей. Вспомним случай с ботулизмом, когда «магнитные» способности проявились у людей, отравленных недоброкачественной пищей.

Конечно, пока все это лишь предположения. И возможно, скоро наука сможет дать ответ на эти вопросы. Но хотелось бы, чтобы это произошло как можно раньше, потому что мы, похоже, столкнулись с симптомами некоего пока еще неизвестного медицинской науке заболевания, которое часто причиняет людям, страдающим от него, массу неудобств. И уж жаждут они не славы, а скорее избавления от странного недуга или хотя бы объяснения того, что с ними происходит.

Молодой здоровый мужик, спортсмен, не пил, не курил, догонял автобус, подходящий к остановке. И вдруг упал. Прохожие подумали: поскользнулся, некоторые заулыбались. Но когда подошли к нему, чтобы помочь подняться, он был мертв.

Патологоанатомы так и не смогли установить причину смерти. Все органы были в отличном состоянии. Таких случаев становится все больше, особенно в промышленно развитых странах. Абсолютно здоровые люди умирают внезапно: прервав на полуслове разговор с приятелем, не успев донести ложку ко рту за обедом, по дороге в магазин. И врачи буквально высасывают из пальца причину смерти, чтобы хоть как-то объяснить ее родным.

— Причина внезапных смертей та же, что и постоянно увеличивающееся количество рождающихся уродов, — говорит доктор биологических наук Петр Гаряев, президент Института квантовой генетики. — Как ни прискорбно это звучит, но стопроцентно здоровых детей сейчас практически нет: все рождаются с более или менее существенными отклонениями. Но все больше отклонений страшных, на свет появляются ярко выраженные уроды с щупальцами вместо рук, с неразвившимися ногами, без головного мозга, а то и без головы вообще. Все это связано с генетикой. Но не с традиционной генетикой, которая давно уже не может объяснить многие факты и явления, а с генетикой волновой…

Петр Петрович Гаряев «вышел» на волновую генетику, изучая причины внезапной смерти с 1973 по 1983 год в кардиоцентре академика Чазова, После бесконечной серии исследований в какой-то момент пришло понимание: загадка таится в первооснове организма — генном аппарате. Но все, что наука знала тогда о генах, противоречило такому предположению. Незыблемо считалось, что ген — носитель наследственной информации, сугубо материальное образование, нацеленное на контроль производства вещества, из которого строится организм. А для объяснения новых явлений одних материальных свойств гена оказалось недостаточно. И Гаряеву нужно было выбрать: либо его собственные предположения неверны, либо ген совсем не то, что было «узаконено» Нобелевской премией 1964 года.

А дело в том, что физика на рубеже веков «потеряла» вещество. И осталась одна энергия. Элементарные частицы, из которых состоят атомы, суть сгустки энергии, сгустки электромагнитных волн. В природе властвуют волновые процессы, определяющие все немыслимое многообразие материального мира.

Но ведь живые организмы часть природы. Значит, в них тоже должны протекать волновые процессы, определяющие возникновение материи. Еще в страшные 30-е годы ученые Любищев, Беклемишев, Гурвич, не имея ни лазеров, ни голографии, предвидели «нематериальные» способы передачи информации для развития живого организма. И их труды, где многое приходилось читать между строк, а о многом догадываться, помогли Гаряеву наметить правильный путь.

— Мы давно не удивляемся тому, что электрон, протон, нейтрон и прочие элементарные частицы являются одновременно и материей, и волной, — говорит Петр Петрович. — И вот оказалось, что и носитель наследственной информации тоже и вещество, и волна одновременно. Именно поэтому он может исполнять свою роль, формируя развитие организма.

Ядро оплодотворенной клетки зародыша уже несет в себе всю огромную и многообразную программу развития организма. Эта программа, по сути, технология, определяющая очередность построения каждого органа, его форму и размеры, его взаимодействие с другими частями сложного живого организма. Если эту программу попытаться изложить в виде чертежей, формул, текстовых описаний, то никакого здания на земле не хватит, чтобы вместить все это. А природа умудряется втиснуть в клеточное ядро, которое даже в сильном микроскопе выглядит как крохотная точка. Как это ей удается?