Следящие за развитием событий со стороны-люди сочли, что деревню просто-напросто охватила массовая истерия. Однако когда пожары продолжились, перекинувшись на дома обоих мэров Сен-Готтардо, то вполне можно было предположить работу кого-то совсем не сверхъестественного. В то же самое время десятки людей начали жаловаться на головные боли, дурноту, боль в животе, зуд на коже — и со всеми этими недугами никак не могли справиться доктора.

И потом вдруг, точно так же внезапно, как и началось в апреле, все прекратилось — и пожары и болезни, однако никто так и не понял — чем же они были вызваны?

Двадцать пятого февраля 1942 года, менее чем через три месяца после того, как Америка была — против воли вовлечена во вторую мировую войну, большая группа неопознанных объектов появилась над западной окраиной ЛосАнджелеса. Подозревая, что это, должно быть, сюрприз по типу Перл-Харбора и, значит, атака японцев последует незамедлительно, городская воздушная оборона открыла огонь. За двадцать минут по объектам было выпущено более полутора тысяч снарядов, и многие из них достигли цели.

Однако невероятным образом ни одна из мишеней не была повержена, зато несколько частных домов и общественных зданий были повреждены при возвращении не разорвавшихся в воздухе снарядов, а шесть гражданских лиц расстались с жизнью, что крайне обескуражило артиллеристов. А на следующий день началась почти всеобщая неразбериха. К утру стало ясно, что никакая японская эскадрилья не собиралась вторгаться, а, судя по рассказам калифорнийских жителей, то, что появилось в небе прошедшей ночью, было чем угодно, но только не вражескими самолетами.

По одним свидетельствам, некий большой круглый объект пребывал в неподвижности на высоте в тысячу футов, пока снаряды рвались вокруг него и даже врезались в него. Один журналист, работавший на лос-анжелесский «Геральд экспресс», уверял, что видел, как множество снарядов попало прямо в середину загадочного предмета, никак его не потревожив. Затем летательный аппарат неторопливо поплыл над прибрежными поселениями между Санта-Моникой и Лонг-Бичем и исчез из виду, отлетев обратно куда-то к морю. Его скорость всегда была столь мала, что кое-кто принял его за дирижабль (который неминуемо разорвался бы, попади в него хоть один снаряд). Так чем же были эти летательные аппараты: один большой и те маленькие, что его сопровождали? По всему Лос-Анджелесу люди мучились этим вопросом.

Вполне понятно, что высшие чины армии тоже пребывали в дурном расположении духа, смущенные и самим появлением неопознанных аппаратов, и явной неспособностью стрелков сбить эти штуки. Пытаясь рассмотреть все возможные варианты, они неизменно упирались в тупик, осознавая, как трудно будет теперь внушить американскому народу потерянную уверенность. Иногда им пришло в голову похоронить всю историю.

В следующем месяце секретарь ВМФ США Джон Нокс объявил, что то нечто, пролетевшее над Калифорнией двадцать шестого февраля, вовсе не было неопознанными самолетами, а артиллерийская пальба по ним не увенчалась успехом, ибо была учебной, а снаряды — холостыми. Без сомнения, блюдя национальные интересы, пресс-корпус в Вашингтоне принял это разъяснение и в дальнейшие расспросы не вдавался.

Однако в Калифорнии с этим оказалось сложнее. Среди жителей Лос-Анджелеса это сообщение послужило лишь искрой для вспышки негодования, а газетчики, не теряя времени, принялись клясть его как грубую и неубедительную военную пропаганду. Но когда те же самые журналисты попытались разобраться поглубже в этом рейде — которого не было, — то их ожидало разочарование. Как объясняла редакторская статья в «Лонг-Бич индепендент», «кажется, вокруг всего дела существует заговор молчания и некая форма цензуры пресекает любые дискуссии по ее поводу».

Теперь мы можем сказать, что в своей оценке «Индепендент» был прав. Коли секретный меморандум, составленный генералом Джорджем С. Маршаллом, начальником штаба при президенте Франклине Д. Рузвельте, и датированный 26 февраля 1942 года, все-таки был опубликован в 1974 году во исполнение Акта о свободе информации США, мы знаем, что действительно предыдущей ночью пролетали и были обстреляны неопознанные аппараты и что департамент обороны относительно происхождения их и природы сказать тогда ничего не мог.

Меморандум Джорджа Маршалла становится как бы водоразделом истории XX века, ибо именно им начинается кампания властей по сокрытию всех данных о деятельности НЛО в небе над нашей планетой.

Эта политика, когда правительства всех стран мира заведенным порядком отсекают от общества поток информации и при том упрямо твердят, что ничего подобного не делают, продолжается по сей день.

США, Блумингтон, штат Иллинойс. Пятнадцатого марта в подвале нашли частично обгоревшего банковского служащего Авра Тройера, который ничего не мог объяснить по поводу своих увечий. В этом же году многие рыбаки из Мериленда говорили о странном, похожем на крокодила, существе, которое они видели у Херринг-Крика, нижнего притока реки Потомак.

Англия, Ньюбиггин-Бай-Зе-Си, Нортумберленд. Мужчина заявил, что его похитили инопланетяне с целью медицинского осмотра. И в тот же день, 18 ноября, отпустили. Возможно, это первое (из зафиксированных) похищение человека существами с НЛО в нашем столетии.

Продолжает ли душа человека существовать после его смерти — это тема для бесконечных раздумий, но что касается тела, тут вроде бы все абсолютно ясно — оно неизбежно портится. Или все-таки нет? Медицина доказывает, что с наступлением физической смерти начинается процесс разложения тканей, когда тело становится беззащитным перед воздействием атмосферы. В зависимости от условий требуется от нескольких месяцев до нескольких лет, чтобы труп обратился в голый костяк.

Однако не всякое тело подвержено гниению. Хотя это кажется невероятным (по крайней мере, наука совершенно не в силах объяснить подобное), но у некоторых людей — особенно почитаемых за свои религиозные заслуги — плоть остается не тронутой порчей долгое время после захоронения. Хотя это явление и не ограничено кругом святых римско-католической церкви, однако именно о них мы располагаем внушительным числом убедительных данных, возможно, благодаря церковной традиции перезахоронения.

Один из наилучшим образом засвидетельствованных примеров неподверженности плоти разложению касается истории с телом святой Катерины Лабур, француженки, которая умерла в 1876 году в Париже. Ее захоронили в тройном гробу и поместили под часовней, где тело святой и пролежало нетронутым целых шестьдесят пять лет, прежде чем было эксгумировано 21 марта 1943 года для канонизации.

Потрясенный хирург, который присутствовал при эксгумации, рассказывал, что руки и ноги женщины были попрежнему гибкими, мышцы оказались в сохранности — так, как будто она умерла лишь вчера. Кожа оставалась целой, а волосы удерживались на голове. Глаза находились в орбитах, и их голубовато-серый цвет ничуть не потускнел, а анализ внутренних органов тепа святой показал, что они пребывают в почти прижизненном состоянии.

Французская святая была лишь одной из многих христианских религиозных деятелей, которых перезахоранивали в нашем столетии и обнаруживали их тела в удивительно не потревоженном временем виде. Среди прочих — блаженная Мария Ассунта Паулота, святой Жан Вьянней, блаженная Паула Фраззинетги и святая Бернадетта Бубирус (пророчица из Лурда).

Святой Шабраль Маклуф, чьи останки хранились в ливанском монастыре святого Маро Анная, — может быть, самый замечательный из всех них. Когда святой Шабраль умер, то сорок восемь дней по его захоронении в 1899 году у его гробницы случались разные чудеса, включая яркий свет вокруг гроба. К первой эксгумации в 1937 году святой был найден в совершенной сохранности плоти, несмотря на частые ливни, благодаря которым его мощи буквально плавали в грязи.