19 декабря пограничные войска получили приказ в 17 часов закрыть пропускные пункты, а нелегально перешедших границу после этого заключать под стражу как нарушителей границы. По оперативным сводкам, с 12 по 19 декабря через пропускной пункт в Джульфе прошли 1123 человека, Худаферине — 292, Биласуваре — 538, Астаре — 3831, а всего в Советский Азербайджан перешли 5784 партийных работников, офицеров Национальной армии, федаинов и других участников Азербайджанского демократического движения. Из них партийных работников — 95 человек, учителей, врачей и писателей — 91, генералов и офицеров — 196, солдат — 678, федаинов — 1057, полицейских — 134 и т. д. Чтобы разместить прибывавших, помочь беспрепятственному пропуску людей через границу и наладить работу радио 12 партийных руководителей во главе с Пишевари временно остались в Нахичевани. У пересекших границу людей было изъято 2082 винтовки, 137 автоматов, 386 пистолетов, 111 пулеметов, 320 ручных гранат, 25 грузовиков, 30 легковых автомобилей, 5 автобусов и многое другое[966]. Однако несмотря на различные запреты спустя некоторое время часть спасшихся демократов смогла различными путями перебраться из Ирана в СССР. В их числе были некоторые известные люди, которых советское консульство переправило в Советский Союз. К 5 января 1947 года число переправившихся в СССР достигло 6318 человек. В 1954 году общее число эмигрантов из Южного Азербайджана составило 9022 человек. Начиная с 1947 года органами государственной безопасности Азербайджанской ССР было арестовано 1097 эмигрантов, нашедших убежище в СССР.

По указанию М.Дж. Багирова, перешедшие в СССР лидеры Азербайджанской демократической партии С.Дж. Пишевари, С. Падеган, Гулам Яхья, начальник генштаба Национальной армии Азербайджана генерал Панахиян, комбриг генерал Миланиян, бывший министр финансов Г. Ильхами, генерал Дж. Кавиян, начальник тайной полиции Панахи, ответственный редактор газеты «Азербайджан» Хошгинаби, ректор Азербайджанского университета Н. Джаханшахлу, председатель профсоюза работников транспорта Фейзуллазаде, известные азербайджанские поэты Али Туде, Жаля, Медина Гюльгюн, Хокума Биллури, Чавуши и другие были временно размещены на правительственных дачах в Мардакянах, остальные были расселены в Али-Байрамлах, Шемахе, Агдаме, Гяндже, Ленкорани, Бейлагане, Биласуваре, Мингечауре, Яламе и Худате.

20 декабря М.Дж. Багиров направил Сталину развернутый отчет о положении в Южном Азербайджане и работе с беженцами, в конце которого представил свои предложения:

«1. Организовать на нашей территории из руководящего состава АДП группу для дальнейшего ведения политической и организационной работы на территории Иранского Азербайджана. Для этого использовать радиостанцию «Пчела», продолжать издание журнала «Азербайджан» и организовать выпуск газеты «Азербайджан» — органа ЦК АДП; разрешить редакциям журнала и газеты «Азербайджан» периодически выпускать листовки и отдельные брошюры для распространения их среди населения Иранского Азербайджана.

2. В целях подготовки кадров для дальнейшей работы в Южном Азербайджане разрешить отобрать 30 проверенных членов Демократической партии Азербайджана для обучения их в особой группе при двухгодичной партийной школе ЦК КП(б) Азербайджана.

3. Часть генералов и офицеров направить для обучения в спецгруппы военной академии и военных училищ.

4. Курсантов-азербайджанцев, обучающихся в спецгруппах Бакинского пехотного и Кировабадского авиационного училищ, изъявивших желание принять советское подданство, разрешить оставить на службе в Советской Армии.

5. Курсантов-курдов, не желающих оставаться в Советском Союзе, отправить на родину.

6. Солдат, партизан, полицейских, рабочих, крестьян и служащих с их семьями использовать как рабочую силу в совхозах и на новостройках республики.

7. Учителей, врачей, писателей и партработников распределить в местах расселения интернированных.

8. Лиц, стремящихся вернуться в Иран, не передавать, а изолировать, оформив на них дела как на нарушителей государственной границы.

9. Изъятое оружие и боеприпасы передать Министерству внутренних дел.

10. Грузовой автотранспорт и лошадей передать тем совхозам, где будут размещены прибывшие из Иранского Азербайджана, а легковой транспорт и скот передать их владельцам.

11. Разрешить организовать снабжение руководящих работников АДП и их семей, в количестве 87 человек, по первой категории литерного снабжения советского партактива.

12. До окончательного разрешения вопроса о перешедших границу санкционировать снабжение интернированных по нормам особого списка.

13. Разрешить Совету Министров Азербайджанской ССР производить необходимые расходы на содержание и питание интернированных из бюджета республики, с последующим представлением отчетов в Совет Министров СССР»[967].

На два из этих предложений Сталин ответил отказом. В своей телеграмме он отметил, что пункты 1 и 10 перечня предложений должны звучать в следующей редакции:

«1. Впредь до особого распоряжения не разрешать политэмигрантам пользоваться на советской территории радиостанциями для передач на Иран, а также издавать журнал и газету «Азербайджан» и прочее для распространения в Иранском Азербайджане.

10. Передать иранскому правительству через иранские пограничные власти все грузовые и легковые автомашины и автобусы, прибывшие с политэмигрантами из Иранского Азербайджана»[968].

Все остальные предложения были приняты.

Следует отметить, что после разгрома движения демократов посол М. Фируз явился к М. Силину с заявлением, что 12 декабря 1946 года демократы через Джульфу перевезли 85 грузовых и 21 легковую автомашины, в том числе 25 «джипов», и их надо вернуть. Затем Фируз сообщил, что Пишевари увез с собой радиопередатчик и теперь ведет пропагандистские передачи на Иран. Посол напомнил, что по пятому пункту договора от 1921 года и четвертому пункту договора от 1927 года запрещена антииранская пропаганда с территории СССР[969]. Результатом давления иранской стороны и стало исключение И. Сталиным двух пунктов из предложений М.Дж. Багирова.

В день поражения демократического движения в Иранском Азербайджане — 12 декабря — министерство иностранных дел СССР вручило иранскому правительству ноту. Но эта нота не была связана с трагическими событиями в Азербайджане. Как и в нотах от 15 сентября, 2 и 4 октября, и в этой ноте речь шла о выполнении соглашения по советско-иранскому смешанному нефтяному обществу. В ноте советское правительство «настаивало на точном и своевременном выполнении правительством Ирана соглашения от 4 апреля 1946 года о создании смешанного советско-иранского нефтяного общества». Кавам, который долгое время избегал обсуждений на эту тему, в ответной ноте от 18 декабря заявил протест против такой постановки вопроса Советским правительством и отметил: «Как только будут подготовлены необходимые условия он представит в Меджлис договор о создании советско-иранского смешанного нефтяного общества»[970].

Поражение национального движения в Южном Азербайджане и непоследовательная, поистине коварная политика советского руководства вызвали глубокое возмущение интеллигенции Советского Азербайджана. Министерство государственной безопасности накопило большое количество секретной информации, ясно показывающей уровень разочарования наших соотечественников. Вице-президент Академии наук Азербайджанской ССР Гейдар Гусейнов говорил: «Мне только непонятно, чем вызвана такая глубокая перемена в нашем поведении. Почему мы теперь пошли на такие уступки. За какие-то два-три месяца наша внешняя политика меняется до неузнаваемости. Сейчас мы поступаем совсем не так, как в прошлом году или даже чем полгода назад». Старший научный сотрудник Института искусств АН Газанфар Али-заде заявил: «Мы погубили бедных азербайджанцев. Кавам теперь жестоко расправится с ними. К чему все это, зачем нужно было заваривать там эту кашу, а потом бросать людей на произвол судьбы? Этот акт является позором для нашего правительства». Доцент Азербайджанского государственного университета Фейзулла Касум-заде с горечью констатировал: «Очень печально завершается азербайджанская проблема. Не знаю, чем это было вызвано, неужели наше правительство дало на это свое согласие? Так или иначе, это большой позор для нас. Фактически получается, что мы предали иранских азербайджанцев. В решающий час, в критический момент мы бросили азербайджанцев и их руководителей на произвол судьбы». Поэт Осман Сарывелли заявил: «Если бы я похоронил любимого своего сына, то не страдал бы так от горя, как я страдаю от той вести, которую принесло нам радио». Декан исторического факультета Азербайджанского государственного университета Мамед Шихлы справедливо заявил: «Мы четвертый раз поднимаем иранский народ на вооруженное восстание, а в критический для них момент оставляем их без оружия и без помощи. Гилянская революция провалилась, движение Хиябани было подавлено, восстание Лахути окончилось неудачей и, наконец, комедия в Южном Азербайджане, закончившаяся величайшей трагедией»[971].