Ожидание было одинаково тягостным для всех…

Канэн не преминул заметить, что постоялый двор находится всего в нескольких кварталах от Дворца правосудия.

Терпение подходило к концу. К тому же близилось время обеда.

Наконец, бряцая железом, в зале появились запыхавшиеся стражники и от самых дверей крикнули, что мальчишки нигде нет!

Эти простые слова произвели на трех судей магическое воздействие. Полыхнув ярко-красными мантиями, они одновременно вскочили со своих мест и в оцепенении замерли. Данвер был удивлен не меньше их. Разве Коломбан уже отправился в путь?

Оскорбленный выходкой сопливого мальчишки, Ла Барелль заявил, что немедленно отправляется на место происшествия. Суд в полном составе последовал за ним.

Официальный кортеж не остался незамеченным на улицах города. Особо любопытные сопровождали его, держась на почтительном расстоянии, чтобы не попасть стражникам под горячую руку. На площади глазам судей предстало неожиданное зрелище.

Трактирщица, поставщица вина, мяса, проституток и полезных советов, почтенная хозяйка постоялого двора «Золотой лев» вопила и рвала на себе волосы перед толпой сбежавшихся на крики горожан.

Председатель Ла Барелль тут же вспомнил про женщину с растрепанной бородой. Разве не о таких воплях упоминала Жанна Бург? Между тем трактирщица яростно призывала собравшихся в свидетели. Этот мальчишка, которого она вытащила из грязи, этот негодяй Коломбан воспользовался удобным случаем и сбежал в неизвестном направлении. Скорее всего, в лес — с такими же, как он сам, бандитами! А ведь она кормила и поила его, как собственного сына, она воспитала его! Что было совсем не просто, уж она знает, что говорит! Этот бездельник сбежал из города, чтобы найти… А что найти? Уж, конечно, не девок, в его-то возрасте! Как же ей теперь выкручиваться, чтобы содержать постоялый двор? Теперь помощников так просто не найти, кроме того, их еще надо обучить!

Папаша-трактирщик терпеливо успокаивал ее. Мальчишка вернется, когда проголодается. Никто в городе ему ничего не даст. А раз так, то он вернется сюда. Надо подождать дня два, и он придет, никуда не денется.

Трактирщица продолжала метать громы и молнии, но ее крики стали заметно тише. Разве могла она когда-нибудь подумать, что мальчишка способен на такую низость…

Публика сочувственно загудела. Точно из рога изобилия, посыпались иные версии. А что, если его забрало какое-то зловредное существо? Или он испарился, забравшись на самый верх колокольни?

Канэн брезгливо скривился и шепнул патрону, что ему не нравится эта горластая толстуха. Она эксплуатировала мальчишку как раба и теперь сожалеет лишь о том, что лишилась помощника, который почти ничего ей не стоил. Совершенно очевидно, она заинтересована в его возвращении. Может быть, они смогли бы привлечь ее к поискам…

Ла Барелль, прищурившись, разглядывал трактирщицу. Эта женщина довольно своеобразна, крепка телом и, несомненно, хитра… Насколько искренна она в своем гневе? Тут у него были кое-какие сомнения. Что, если она сама приложила руку к этому исчезновению? Все возможно. Женщины в таком возрасте способны на любое коварство… Вполне может быть, что у нее есть сообщники. Такое часто бывает, когда в деле замешаны дети… Кто мог бы спрятать мальчишку, если он все еще в Миранже? Кюре… Нет, он слишком труслив для участия в подобном деле. Фанатики Очищения? Вряд ли. Шевалье д’Ирэ предпочел бы отдать мальчика в руки правосудия! Безусый подручный дьявола, это была бы настоящая находка! Так кто же? Непонятно… Горожане. Простофили, которых обводит вокруг пальца какой-то дурачок… Нужно обыскать все дома. Для начала пусть стража тщательно осмотрит постоялый двор.

Трактирщица продолжила свои сетования и после отбытия председателя суда. Но их содержание постепенно менялось. Она еще ругала ребенка, но все больше перепадало другим — людям в париках, всем тем, кто желал его смерти…

А вскоре Жаспар Данвер увидел в ее глазах настоящие слезы.

— Он больше не вернется! Я потеряла его! Это все они виноваты! Мой Коломбан!

Ее наигранный гнев превратился в искреннюю боль. Вскинув над головой крепко сжатые кулаки, она призвала в свидетели луну. В первой четверти ее серпик был еще совсем тонким, но его серебристое сияние видели все. И на глазах ошеломленной толпы, мамаша-трактирщица поклялась луной и всеми святыми, что найдет женщину с бородой. Уж она-то сумеет защитить ее мальчика.

По темной площади в поисках добычи шныряли голодные коты. Через подвальное окно с погнутой решеткой холодный ветер задувал в погреб скрюченные почерневшие листья, но что происходит в глубине погреба, снаружи не было видно. Под хруст рвущейся многолетней паутины Жаспар и трактирщица сдвинули в сторону пыльный стеллаж с ячейками для бутылок. Воткнув подсвечник в щебенку, женщина потянула за ржавое кольцо люка, и он со скрежетом приподнялся. Посветив в открывшийся провал, Жаспар осмотрел стенки узкой галереи, прорубленной в белом известняке. Один за другим они скользнули в тесный проход, который сначала повел вниз, а потом неожиданно выровнялся. Трактирщица пробиралась вперед по-крабьи, бочком: тучность не позволяла ей идти прямо. Под ногами хлюпала вода. Так они добрались до развилки подземных галерей. Женщина в нерешительности остановилась, но потом резко свернула в левый, более широкий проход с глинистыми стенками. Теперь им пришлось месить грязь, спотыкаясь о круглые камни. Через несколько десятков метров они добрались до круглой полости, выходившей на поверхность узким проходом, похожим на печную трубу. Коломбан был здесь.

Увидев их, он затопал ногами от радости. Трактирщица тут же прикрыла ему рот и подала Жаспару знак вручить письмо. Мальчик взял его двумя руками.

— Теперь послушай, что тебе скажет его светлость, — шепнула женщина.

Коломбан закусил губу.

За околицей, неподалеку от сожженного молнией каштана, его будет ждать неприметная повозка, направляющаяся в Дижон. Он должен добраться до нее незамеченным и спрятаться в бочке. В Дижоне ему снова придется стать незаметным, как мышка в траве, и не высовываться до тех пор, пока не найдет того пастора, которому адресовано рекомендательное письмо.

Коломбан поблагодарил хозяйку и того, кого назвал своим спасителем. У Жаспара защемило сердце. Слишком много опасностей поджидают мальчика. Но бегство — свидетельство того, что смелости ему не занимать.

Подняв глаза, Коломбан приготовился было взбираться вверх по световому колодцу, но вдруг передумал, бросился целовать руки Жаспару, обнял плачущую трактирщицу и осыпал поцелуями ее мокрые щеки. Потом перекрестился и поднял вверх большой палец в знак того, что все будет хорошо и им не нужно за него беспокоиться. Мальчик подпрыгнул, уперся тощенькими ногами в стенки колодца и ловко полез вверх. Осторожно выглянув наружу, он огляделся и, убедившись, что поблизости никого нет, исчез из вида.

Без лишних слов они двинулись в обратный путь. На развилке трактирщица остановилась и властным жестом указала ему на другую галерею. Жаспар бросил на нее вопросительный взгляд.

— Через этот ход вы попадете в подвал ее дома. На железной крышке люка нацарапана буква «Д». Будьте осторожны, петли сильно скрипят.

Тучная трактирщица бесшумно и легко шагнула в темноту хода, который вел к постоялому двору. Жаспар удивился этой легкости, свойственной, по общему мнению, ведьмам.

В конце тоннеля он обнаружил круглый люк, помеченный буквой «Д». Стараясь не шуметь, судья медленно приподнял крышку и посветил себе лампой, но слабый свет не смог разогнать густой мрак. Жаспар проглотил слюну и, полностью откинув крышку, полез наверх. То, что он увидел, заставило его удивленно присвистнуть: подвал господина Дюмулена ломился от вина из лучших сортов винограда. Осторожно ступая, Жаспар Данвер обошел стеллажи с пыльными бутылками, оплетенными густой паутиной. Наверху он заприметил створки крепкой дубовой двери, выходившей на площадь, а в одном из углов подвала нашел узкую деревянную лестницу. Он стал подниматься, не зная даже, куда она ведет.