— Да. Неужели все настолько серьезно? Как вы полагаете? Я даже представить себе не могу, что Лондон может сгореть дотла!

Беркли выглядел очень мрачным.

— Я только что получил известие, что пожар дошел до портовых складов.

Барбара непонимающе смотрела на него, и он терпеливо объяснил ей:

— Там хранятся все военные припасы, масло, деготь, сено и пенька. Все это легко воспламеняется.

— Но, Беркли, не может же сгореть целый город!

— Конечно, может! Там же полно деревянных домов, они загораются один за другим. Пожар бушует уже два дня, и никто не может ничего сделать. Я собираюсь поехать туда, возможно, что-то еще можно спасти!

Барбара испуганно уставилась на него, закрыв рот руками. Затем она резко повернулась, вбежала в свою комнату и начала торопливо рыться в сундуках. Нэнси вошла следом и обнаружила свою госпожу среди вороха разбросанной одежды.

— Что вы ищете?

— Костюм пажа, в котором я играла на шуточной свадьбе с Френсис Стюарт.

— Зачем, ради всего святого, он вам понадобился?

Барбара подняла пылающее взволнованное лицо.

— Я хочу поехать в Лондон. Не могу же я спокойно сидеть здесь, когда Лондон и Карл в опасности.

Нэнси запротестовала, но Барбара гневно сверкнула глазами.

— Нэнси, я поеду! И давай прекратим обсуждение! Сходи к Томасу и вели ему оседлать двух лошадей. Он поедет со мной.

Томас был самым здоровым и крепким из конюхов Барбары.

Нэнси отправилась на конюшню, не переставая осуждать намерение хозяйки, а когда вернулась, Барбара была уже в небесно-голубом пажеском костюме, волосы ее были спрятаны под широкополой шляпой.

Не обращая внимания на бессвязные восклицания Нэнси, Барбара легко сбежала по лестнице во двор. Томас держал под уздцы двух оседланных лошадей. Барбара вскочила на свою лошадь и, усмехнувшись, глянула на Томаса.

— Не боишься?

Томас широко ухмыльнулся в ответ.

— Нет, госпожа, я и сам хочу взглянуть.

Они приближались к Лондону. Навстречу плыл едкий запах дыма, и Барбара закашлялась. Она приостановила лошадь и ошеломленно смотрела вперед. Над городом висела огромная черная туча, скрывшая изящные силуэты высоких церковных шпилей. Барбара беззвучно заплакала и решительно пришпорила лошадь. Дорога была забита телегами: фермеры направлялись в город. Барбара, заинтригованная этим обстоятельством, спросила одного из них:

— Зачем вы едете в Лондон? Разве вы не видите, что там пожар?

Толстый парень посмотрел на нее и усмехнулся.

— Ну да, я вижу, что моя телега может хорошо подработать, перевозя людское добро в безопасное место.

Подъехав поближе, они разглядели языки пламени, взмывающие в небо. Томас повернулся к Барбаре и протянул ей свой шейный платок.

— Обмотайте-ка его вокруг лица, госпожа. Вам будет легче дышать.

Дым стал гуще, и пепел, точно черный снег, опускался на плащ Барбары и на лоснящийся круп лошади.

Вскоре они въехали в городские ворота, и сердце Барбары болезненно сжалось. Ей никогда не найти Карла в этой неразберихе. По улицам сновали перепуганные горожане. Они грузили тюки с одеждой и мебель на телеги и тачки, хрипло перекликаясь друг с другом. Все было в дыму. Слышались безумные крики и вопли, и на них накладывались шипение и потрескивание огня.

Монотонный колокольный звон напоминал протяжные душераздирающие стоны. Барбара зажала уши руками; глаза резало от дыма, слезы ручьями текли по ее щекам.

Боясь, что Барбара может потеряться в ужасной сутолоке улиц, Томас крепко ухватился за поводья ее лошади. Он перегнулся к ней и крикнул:

— Может, лучше вернемся, госпожа? Нам никогда не отыскать здесь короля.

Какой-то безумец схватил Барбару за руку и завопил:

— Лондонский мост рухнул! Бог проклял нас! Это Божья кара за грехи наши!

Барбара раздраженно отдернула руку. Ужас овладел ею. О Господи! Под Лондонским мостом располагались огромные водяные колеса, используемые для борьбы с пожарами. Если мост рухнул, то ясно, что разрушил и их, и, значит, прекратилась подача воды!

Над общим гулом толпы раздался чей-то звонкий крик:

— Загорелся собор Святого Павла!

Барбара почувствовала, что сама близка к безумию. Великий собор, гордость Лондона! Когда-то в юности она жила на Ладгейт-Хилл, возле собора, и всегда с трепетом и восхищением смотрела на возносившееся в небо величественное здание.

Она склонилась к Томасу и, стараясь перекрыть общий шум, громко крикнула:

— Король должен быть в соборе!

Томас понимающе кивнул и медленно направил лошадей сквозь толпу. Барбара досадовала на их черепашью скорость, но делать было нечего.

Сейчас не было времени даже на сострадание, иначе она бы непременно расплакалась. Вокруг было столько горя! Обезумевшие матери прижимали детей к груди и раскачивались из стороны в сторону, завывая и постанывая на разные лады. Дома и имущество людей, нажитое за годы долгого кропотливого труда, в одно мгновение съедало ненасытное пламя.

Лошади медленно продвигались к Ладгейт-Хилл, и Барбара глядела по сторонам, не веря собственным глазам. Весь холм был объят огнем. Он напоминал картины, изображающие преисподнюю, и казался бы совершенно нереальным, если бы не опаляющий жар, раскаливший воздух. Лошади испуганно ржали, задрав морды к небу, упирались и не желали идти дальше. Томас успокоил их и сказал:

— Нам придется вести их самим.

Он оторвал рукав от своей куртки и завязал глаза лошади. Затем взял платок у Барбары и сделал то же самое с ее лошадью. Лишившись своей защитной маски, Барбара сильно закашлялась от едкого удушливого дыма.

Толпы людей в панике сбегали по склону холма, и они, ведя лошадей, с трудом поднимались вверх. Барбаре казалось, что ее легкие готовы разорваться от жара и дыма. Подняв глаза, она увидела черные клубы дыма, валившие с крыши собора Святого Павла. Казалось, наступил конец света. Кровля оплавилась и стекала вниз гигантскими слезами.

По лицу Барбары тоже текли слезы, она бросила поводья и устремилась вперед. На вершине холма уже работала пожарная команда. Люди передавали воду по цепочке, из рук в руки, пытаясь спасти собор. Водяные колеса были погребены вместе с Лондонским мостом, и теперь приходилось использовать старый дедовский метод борьбы с огнем.

Оглушительные взрывы сотрясали воздух. Барбара вздрогнула и схватилась за плечо ближайшего мужчины. На вид ему было лет сорок пять; слегка обожженный и перепачканный в саже, он тем не менее, похоже, сохранил способность трезво мыслить.

— Что это так грохочет? — спросила Барбара.

— Король — благослови его Бог! — приказал разрушить дома, чтобы огонь не распространялся по городу. Если бы лорд-мэр сделал это два дня назад, город не превратился бы в ад, как сейчас. — Помянув лорд-мэра, он презрительно скривился, явно не одобряя его поведения.

Барбара сильнее сжала его плечо.

— А король в безопасности?

Закопченное лицо мужчины осветилось улыбкой.

— Да это просто чудо, что король с нами! Он работает целый день без отдыха, он организовал работу насосов и сам таскает воду. Он не щадит себя ради нашего спасения.

— А где он сейчас?

Мужчина кивнул головой в сторону собора Святого Павла.

— Вон там!

Барбара выпустила его руку и, не чувствуя усталости, побежала вверх по склону. На вершине она остановилась, переводя дух. Карл, черный как трубочист, все же смотрелся необычайно величественно! Он стоял во главе бригады, заливающей собор водой. Барбара видела, как он обернулся и принял бадью с водой из рук стоявшего за ним мужчины. На черном лице короля сверкала белозубая улыбка.

Барбара, спотыкаясь, прошла остаток пути и встала в цепочку рядом с Карлом. Она приняла от соседа очередную бадью и передала ее Карлу, не нарушая слаженного ритма движений. На первый раз бадья показалась ей ужасно тяжелой, она чуть не выронила ее из рук, и часть драгоценной влаги выплеснулась на землю.

— Поаккуратнее, парень! — сказал мужчина и отвернулся в ожидании следующей бадьи.