К дому Барбары то и дело подкатывали кареты: придворным хотелось посплетничать о медовом месяце короля.

— Слухи о том, что она безобразна, лишены оснований, — заявляли они. — Она миловидна и совсем молода, а король без ума от нее.

Барбара была слишком горда, чтобы показать, какую обиду наносят ей их слова. Она сидела с непроницаемым лицом и молчала, почти не принимая участия в разговорах. Затем она овладела собой и, предложив гостям вина и фруктов, завела оживленную беседу.

Ночью Барбара так и не смогла уснуть. Ребенку скоро пора было появиться на свет, и ей самой хотелось, чтобы роды прошли как можно быстрее.

«Я сразу стану опять стройной и красивой. И заставлю Карла вспомнить, что он любит меня», — твердила она.

В Гемптон-Корте ежедневно устраивались пышные празднества, и Барбара рисовала себе терзающие душу картины — танцующих вместе Карла и Катерину. Порой ею овладевала ненависть, и она клялась отомстить.

Положение Барбары отнюдь не облегчило появление в доме Роджера. Присутствие в доме супруга любовницы короля считалось благоразумным во время рождения королевского отпрыска.

Барбару раздражало, что Роджер вел себя так, словно искренне верил, что рождается его собственное дитя. Он заботился о ней, как преданный любящий супруг. Когда-то у Роджера были две мечты в жизни — подняться как можно выше по служебной лестнице и жениться на Барбаре Вилльерс. Он достиг и того, и другого, но жизнь его была безрадостной. На душе его становилось все тяжелее.

Ранним июньским днем у Барбары начались родовые схватки, и она с радостью приветствовала их. Первого ребенка, Анну, она родила с необычайной легкостью, со вторым было еще легче. Ей поднесли сморщенного младенца, и Барбара взглянула на него с нежностью. Она подарила Карлу сына.

Роджер приблизился к кровати и, не сводя глаз с матери и ребенка, думал, что никогда еще не видел такой ослепительно красивой женщины. Лишенное косметики лицо было немного бледным, влажные волосы в беспорядке рассыпались по подушкам, однако глаза излучали мягкий свет, и она казалась невероятно привлекательной.

У Роджера перехватило дыхание.

— Как мы назовем ребенка?

Барбара улыбалась. Она была так счастлива, что в этот момент любила даже Роджера.

— Мы назовем его, как короля, Карлом, — тихо сказала она.

Это было вполне традиционно, но лицо Роджера омрачилось. На мгновение он забыл о настоящем отце ребенка. Ему всегда отчаянно хотелось, чтобы Барбара подарила ему сына, и он почти уверил себя в том, что это его ребенок. Ее слова развеяли его мечту, он отвернулся и, выходя из комнаты, бросил через плечо:

— Я прикажу известить короля о его рождении.

Барбара с нежностью поцеловала головку малыша и отдала его няне.

— Быстро позови моих девушек! — приказала она. — Они должны срочно привести меня в порядок.

Нэнси и Джейн вбежали в комнату и занялись туалетом Барбары. Предстоящая встреча с королем привела ее в состояние лихорадочного возбуждения, она нервно посмеивалась, то и дело поругивая девушек за медлительность и неловкость.

Нэнси посыпала влажные волосы Барбары пудрой, чтобы привести их в порядок, и теперь старательно расчесывала их, удаляя остатки пудры. Барбара просила вымыть ей голову, но Нэнси пришла в ужас от этой просьбы и решительно сказала:

— Да вы только час назад родили! Так и умереть недолго.

— Мне кажется, я умру от счастья, — сказала Барбара и, взяв руку девушки, приложила ее к своей груди. — Чувствуешь, как бьется сердце?! О Нэнси, я родила ему сына! Сына!

— Король будет очень счастлив, госпожа. — Нэнси поостереглась напоминать, что у короля уже есть сын, его любимец Джейми, от Люси Вальтер.

Через час девушки привели Барбару в порядок, и еще целый час она в нетерпении ожидала приезда короля. Вдруг он не приедет? Что если Катерина настолько увлекла его, что она, Барбара, уже ничего для него не значит?

Барбара постоянно требовала зеркало, чтобы в который раз посмотреть, в каком виде она предстанет перед Карлом. Приглаживая в очередной раз волосы, она услышала шум за дверями и поняла, что он приехал. Торопливо сунув зеркало под одеяло, Барбара откинулась на подушки.

Он вошел и вместе с ним в комнату ворвался свежий воздух.

Барбара чуть не расплакалась при виде его. Она страстно протянула к нему руки, он подошел к постели, целомудренно поцеловал ее в губы и мягко развел ее руки, когда она попыталась прижаться к нему.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — Карл с беспокойством поглядел на нее, затем улыбнулся. — Вижу, все прошло отлично! Чудеса, да и только! Ты выглядишь не более утомленной, чем после прогулки по Сент-Джеймскому парку. Однако, насколько я понял, ты подарила мне сына? Могу я взглянуть на мальчугана?

Барбара кивнула Нэнси, и та выскользнула из комнаты, чтобы принести младенца.

— Карл, я так скучала по тебе!

Карл выглядел немного раздраженным, и Барбара почувствовала страх. Совсем не так она представляла себе их встречу.

Нэнси гордо вошла в комнату с младенцем на руках. Карл облегченно вздохнул, обернулся к ней и взял ребенка из ее рук. В отличие от большинства мужчин Карл не боялся младенцев и обращался с ними умело и ловко.

Барбара восторженно глядела на них. Отец и сын! И оба принадлежат ей!

— Несомненно, это отпрыск рода Стюартов, — сказал Карл. — На редкость уродливый малыш. Он начисто лишен твоей красоты.

— Он не уродлив! — возмутилась Барбара.

Карл отдал младенца обратно Нэнси.

— Когда я родился, моя мать написала письмо во Францию, сетуя на мое уродство. Она была крайне смущена этим обстоятельством.

— Глупости! Мой маленький Карл совсем не уродлив, и я не потерплю подобных эпитетов.

— Карл?

— Я хочу назвать его Карлом, с твоего позволения.

— С моего позволения? Конечно, дорогая! — Карл нежно улыбнулся ей странной отрешенной улыбкой. Сейчас он любил весь мир. — Я очень благодарен тебе за сына!

Барбаре хотелось крикнуть: «Я не нуждаюсь в твоей благодарности, мне нужна твоя любовь!» Но она сдержалась и спросила:

— Ты признаешь его?

— Со временем! Эти дела не так быстро делаются, Барбара. Теперь у меня есть жена, совершенно невинное создание, с которым я должен считаться.

Барбара почувствовала такую острую боль, словно ее полоснули ножом по сердцу. Она точно окаменела. Значит, все рассказы о безумной влюбленности Карла — правда! Катерина теперь находится под его покровительством, а Барбара сделалась обыкновенной бывшей любовницей.

Клокочущая ярость поднималась в душе Барбары, но она постаралась сдержаться. Если сейчас ей не удастся успокоиться, она может потерять его навеки. Но силы Барбары были подорваны родами, а разочарование слишком велико, и она не выдержала:

— Твоя жена! Эта худосочная монастырская дурочка, которую ты предпочитаешь мне! Она безобразна, как ведьма, и в постели явно не лучше!

Карла нахмурился.

— Мадам, опомнитесь, вы говорите о королеве Англии, — угрожающе сказал он, но затем смягчился и примирительно протянул к ней руки. — Барбара, я понимаю, тебе сейчас очень нелегко. Ты устала от родов и еще не в состоянии контролировать себя. Но после моего отъезда в Портсмут произошли изменения. Я встретил Катерину, и она оказалась довольно милой и умной и заслуживает верного супруга. Ты помнишь, я часто рассказывал тебе о жизни своих родителей. Я желал бы для себя подобных отношений в браке, и, мне кажется, у нас с Катериной может быть вполне счастливая жизнь.

Он заглянул в расширенные потемневшие глаза Барбары и вздрогнул от муки, которую увидел там.

— Ты самая красивая женщина в Англии, и любой мужчина будет счастлив полюбить тебя. А у моей маленькой Катерины есть только я один.

Его голос дрожал от нежности, когда он произносил «моя маленькая Катерина», и Барбара почувствовала дикую боль. Она лежит здесь ослабевшая от родов, истомившаяся по его любви, а он приезжает рассказать ей о том, как безмерно он любит свою жену. И какую жену! Полную противоположность Барбаре. Как пережить это двойное оскорбление, двойное страдание!