Я покрасил почти всю квартиру бабушке и дедушке. Те деньги, которые они мне дали, я потратил на то, чтобы одна симпатичная девочка делала за меня домашние задания по геометрии. Система доказательств теорем напоминала мне мою жизнь. На следующий день, после того как мама получила результаты, я пришел к ней с бумагой на подпись о разрешении прекратить обучение в школе.
Ее всю трясло. Она так плакала! На следующий день я обошел всех своих учителей, которые, в общем-то, не были плохими людьми, просто бездумными, и попрощался с ними, оставив на закуску миссис Кимбол.
Она приспустила очки.
— Да, Гейб, — произнесла она.
— Да, миссис Кимбол? — вопросительным тоном сказал я.
— Какие у тебя планы?
— А вам не безразлично?
— Я думаю, что ты поступаешь неправильно.
— Я тоже так думаю. Но я же ребенок. У меня нет мудрости, которую приписывают взрослым. И здесь меня ей не научат. Здесь меня научат быть жертвой. Здесь меня научат, как ненавидеть то, что я мог бы любить.
— И что же ты любишь?
— Литературу. Язык.
— Если бы ты написал хотя бы половину того, что тебя просили выполнить, то ты был бы отличным студентом, Гейб. Ты собираешься сдавать тест для получения аттестата? Или присоединишься к вооруженным силам?
— Конечно, миссис Кимбол, я собираюсь присоединиться к вооруженным силам. Шучу. Вы думаете, много парней захотело бы отправиться со мной в разведку, зная, как легко рассеивается мое внимание?
— Ну что же, удачи тебе.
— Вы это серьезно?
— Что?
— Желаете мне удачи?
— Я серьезно говорю о том, что удача тебе бы пригодилась.
— Я вам тоже желаю удачи, миссис Кимбол. Теперь, когда я больше не считаюсь официально вашим учеником… — Я заметил, как у нее начал бегать взгляд. Она хотела убедиться, что выход из кабинета свободен.
— Не беспокойтесь, миссис Кимбол, у меня нет автомата под курткой. Я просто хотел попросить вас об одолжении.
— Что? — щелкая своей шариковой ручкой, произнесла она.
— Не поступайте так с другими детьми. Не выбирайте одного ребенка, чтобы превращать его каждый день в желе. Не смейтесь над ним, если он чего-то не может делать. Лучше приободрите его. Постарайтесь увидеть в нем что-то хорошее. Клянусь, что говорю это с самыми лучшими намерениями.
— Тот факт, что тебе не удалось освоить программу, Гейб, не имеет никакого отношения ко мне. И ты это знаешь. Ты сделал свой выбор.
— Но вы могли бы помочь мне сделать лучший выбор, — возразил я. Я очень старался, заранее продумав свой разговор с ней. — Это имеет отношение именно к вам. Вы можете просто взять ребенка за руку и успокоить его, сказав, что немного позже у него получится то, что не дается сейчас. Если бы вы были чуточку заинтересованы в этом…
— Это возможно только в том случае, если и ученик в этом заинтересован.
— А откуда вы знаете?
— Гейб, у меня скоро занятия. Прошу тебя, уходи.
Что я хотел услышать от миссис Кимбол? Какого поступка я от нее ожидал? Что она скажет мне о моих способностях? Ждал извинений, за то что нам не удалось сработаться? Ждал от нее покаяния? Сочувствия тому, что произошло в моей семье? Она вручила мне файл с бумагами, которые касались сдачи выпускных тестов. Я приказал себе не забыть выбросить их в ближайшую урну для мусора. Все прошло не так, как я себе это представлял. Чего я ждал? Я должен был знать, кто такая миссис Кимбол и кто такой я.
В конце концов, чего я еще хотел? Слов напутствия от человека, который был призван давать мне советы, при желании бы мог убедить меня в чем угодно, например в том, что я отличный парень и хороший друг?
Я покинул школу через спортивный зал. Во время перемены я встретил Маллори, подружку Каролины.
— Гейб! — крикнула она. — Не могу дождаться, когда Кэт приедет погостить на Хэллоуин! Разве это не прелесть?
— Да, не говори, — подыграл ей я, понятия не имея, что моя сестра приезжает. Я не знал, где она планирует остановиться. И с кем.
— С тобой все в порядке?
— Да, — ответил я. — Не волнуйся, Маллори. Я только что бросил школу.
— Круто, — протянула она. — Мои родители убили бы меня.
— Мои, тоже, — сказал я.
— Ну и?
— Передашь моей сестре привет. Скажешь ей, что у нас все в порядке. Просто супер.
— А разве она не у вас остановится?
— Ты ведь знаешь, что нет. А может, ты не подумала. Каролина остановится у бабушки и дедушки. Она же не разговаривает с мамой, думает, что мама ненавидит ее, за то, что она уехала. Но это не так. Знаешь, Маллори, почему бы тебе и этого ей не передать?
— У нее такой крутой парень. Ему восемнадцать. Лео и Джой разрешают ему оставаться с ней…
— Я не хочу больше ничего об этом слышать.
Я знал ведь, что не надо мне останавливаться и разговаривать с Маллори.
— Но разве это не лучший вариант? Гейб, они просто не хотят, чтобы ее первый сексуальный опыт прошел в машине или с каким-нибудь незнакомым психом. У Лео и Джой была встреча с родителями этого парня.
— Я же сказал, что и слышать об этом не хочу. Кстати, моя мама тоже. Пока, Маллори.
— Ага, Гейб, а твоя мама что, больна или как?
— Или как.
— Ты собираешься в армию?
— Да, на флот. В спецподразделение.
— Как это круто!
Когда я открывал дверь в зал, из него высыпали Люк и его дружки. Они болтали о том, кто «напился» в выходные, какой «Бьюрек тупой в алгебре», а кто «классно провел время». Я глянул на Люка. Он посмотрел мне прямо в глаза. Затем притворился, будто заметил что-то на полу, еле заметно кивнул и отвернулся.
Я тоже начал отворачиваться, когда услышал:
— Пижон.
— Пижон, — ответил я. Люк тихо произнес:
— Хочешь, погуляем в субботу?
— Может быть, — откликнулся я.
Глава двадцать девятая
Даниэль
Излишек багажа
От Джей А. Джиллис
«медиа-панорама»
«Дорогая Джей,
Прошлой весной я познакомилась с мужчиной, который привлек мое внимание. Я увидела в нем родственную душу едва ли не с первой встречи. Он яркий, умный, умеет рассмешить, заботливый и интересный. Записки, цветы, сюрпризы на свиданиях, от которых раньше не ждала ничего особенного. Даже танцевальные занятия! Однако с наступлением осени мы немного отдалились друг от друга, потому что он работал над своей кандидатской диссертацией. Я понимала, что ему нужно сконцентрироваться. Изредка он заскакивал на ужин, оставался на ночь, но все это время мыслями был далеко от меня. Наконец он сообщил мне, что на следующей неделе заканчивает работу над своим научным трудом, защищает его, а потом отправляется искать место, где осядет и будет счастлив. Естественно, я думала, что он имеет в виду и меня тоже. Я начала подгонять все незаконченные проекты на работе. Через два дня после его защиты я нарядилась, загрузила машину вином, тортом и цветами и отправилась к нему. Но его дом оказался пуст! На нем висело объявление «Сдается внаем» — и ничего больше. Даже маленькой записки. Его телефон не отвечает. Джей, я только что от него и села за это письмо. Мы ведь любили друг друга! Что мне теперь думать?
Доведенная до истерики из Хобокена».
«Дорогая Доведенная до истерики,
Надеюсь, что с тортом и вином ничего не случилось? Присядьте. Съешьте весь торт и выпейте столько вина, сколько пожелает ваша израненная душа. Выспитесь. Затем обязательно станьте на колени и произнесите благодарственную молитву за то, что вы не бросили работу и не стали принимать решительных мер, чтобы изменить свою жизнь ради человека, который оказался, таким недостойным и непорядочным. Исследования показали, что, когда женщина сходится с мужчиной, которого ей сразу хочется назвать родственной душой, в большинстве случаев она имеет дело с поверхностным и боящимся длительных связей человеком. Он знает, что должен сделать, чтобы заслужить одобрение окружающих, но это не означает, что он по достоинству оценивает это одобрение. Он уйдет и не оглянется. Вы, судя по всему, очень порядочная и достойная женщина. Тоже не оглядывайтесь, и новая, более счастливая встреча не заставит себя ждать.
Джей».
