Лина кивнула. «Перенапрягается». Она все старалась понять, что же за человек сидит перед ней. Прекрасно одет; манера речи гладкая, усыпляющая, как дорогой сироп от кашля. Но что в нем настораживало, так это его вкрадчивость и какое-то ощущение неистовости, скрытой под одеждой и светскими манерами.

— Мы хотели бы посмотреть, как вы будете выполнять вашу прежнюю работу, — сказал он. — Здесь, в бухгалтерии, как и раньше. Как вы к этому относитесь?

— Замечательно, — ответила Лина. — Благодарю вас. — Пожалуй, он со своей приятной психологической болтовней был не менее гадок, чем старая компания головорезов.

— Ну хорошо. Я знаю, у вас много работы. Я просто зашел познакомиться. Мы рады, что вы снова здесь работаете. Если вам что-нибудь нужно, обращайтесь ко мне.

Он забрал драгоценный пиджак со стула и своей мускулистой рукой, больше похожей на конечность робота, слегка пожал ей руку. Лина смотрела, как он уходит, мягко ступая по полу резиновыми подошвами, и старалась понять, можно ли принимать его слова за чистую монету. Но когда она вновь уселась за свой стол, то подумала, что это не важно. Вне зависимости от того, что он говорил о Хаммуде, переворачивающем страницу, ее выбор был сделан. Ей все равно нужна «страховка». Лина посмотрела на часы. Для своей акции она выбрала время ленча; оставалось убить еще три часа.

Около половины первого сотрудники бухгалтерии начали расходиться. Лина следила за тем, как «доверенные сотрудники» направлялись к лифтам. Компьютерный зал, находившийся через коридор от ее кабинета, был пуст. Никто туда не заходил — она следила все утро. Лина выглянула из своей двери в коридор. Никого видно не было. Она быстро прошла через коридор к компьютерному залу и приоткрыла дверь. Пусто. Она вошла в зал и закрыла дверь изнутри. В зале было прохладно и тихо. Аппаратура стояла вдоль стены, словно ряд маленьких холодильников. Немые металлические ящики — ни мигающих огоньков или светящихся шкал, ни звуковых сигналов. Быстро, сказала себе Лина, найти резервные ленты и уйти.

Найти их ей удалось не сразу. Полки, на которых еще несколько дней назад царил порядок, теперь были захламлены какими-то пакетами с сахаром и пластмассовыми ложечками. Кто-то бросил сверху раскрытый журнал с девочками. Этот Юсеф, конечно, хорош. Наконец она отыскала самую новую ленту и положила ее в сумочку. Она захватила также чистую ленту — на случай, если понадобится сделать копию, — и тоже засунула в сумочку. Подумала, не взять ли еще и руководство по системе — большую тетрадь в съемном переплете, — но решила, что оно чересчур громоздкое. Не страшно, она разберется во всем сама. Пора уходить. Она на цыпочках подошла к двери и прислушалась, но ничего не услышала. Открыв дверь на несколько дюймов, посмотрела в обе стороны и выскользнула в коридор. Только не оглядываться, сказала она себе; несколько шагов — и ты дома. Открывая дверь своего кабинетика, она зажмурилась, вообразив, что там ее встретит Хаммуд. Но и кабинет был пуст.

«Айва!» Да, возможно, вчера ночью, мечась и ворочаясь в постели, она обманула Дурной глаз. А может быть, Дурной глаз умер вместе с Правителем. Она достала пальто из шкафа и снова выглянула в коридор. Там по-прежнему никого не было. Где же все? Она быстро прошла к лифту, моля Бога, чтобы там не было никого из охранников. Но единственная, кого она увидела на другой стороне, была секретарша-англичанка, уткнувшая нос в книгу; она была «при исполнении». Значит, Дурной глаз видел, как много она страдала в последние недели, и больше ей не завидовал.

Университет находился в Блумсбери, в получасе езды на метро. По линии Пикадилли Лина доехала до Рассел-сквер. Была сплошная облачность, моросил дождь; в такие дни кажется, что лондонская сырость обволакивает тело, как еще одна мокрая кожа. Лина шла в колледж, где когда-то провела три года в счастливом забытьи студенчества. Голуби на Рассел-сквер, казалось, с тех пор даже не трогались с места. Чтобы сохранить тепло, они глубоко втянули шеи в пернатые туловища.

Лина сразу прошла на компьютерный факультет и поднялась на лифте на пятый этаж. У дверей стоял пенсионер в синей униформе, по идее охранявший вход; но Лина улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ, дотронувшись до шляпы. Секретарша отделения Ширли, как и сказала Элен, сидела в своем кабинете и читала «Сан». Она узнала Лину или сделала вид, что узнала. Лина извинилась за то, что беспокоит ее в такое время, когда другие сотрудники отсутствуют. «Ничего страшного», — ответила секретарша и снова углубилась в журнальчик. Лина с облегчением почувствовала себя вновь в привольной английской рабочей атмосфере.

Самой большой проблемой Лины было время. Ей нужно было отыскать ту часть ленты, где находились секретные файлы, скопировать их и вернуться в офис. Она нашла лентопротяжный механизм и начала загрузку ленты. Большой компьютер с жужжанием переваривал информацию. На это ушло около сорока минут — гораздо больше, чем Лина ожидала. Но наконец пакет запустился, и теперь машина имитировала систему «Койот». Она взглянула на часы: было уже больше двух.

Она села за терминал. Машина запросила имя пользователя. Лина ввела «tech», как ее учила Элен. Машина приняла регистрационное имя и запросила пароль. Лина напечатала «nician». В следующей строчке появился символ #, и Лина поняла, что вошла в систему. Она для проверки напечатала «whoami» («кто я?»), и машина ответила: «tech». «Запасной люк» сработал!

Теперь Лине нужно было найти файлы Хаммуда, сделать копии и уходить. Она стала вспоминать инструкции Элен, как вдруг услышала шаги в коридоре. Она похолодела от мысли, что ее щелчки на пульте во время работы были слышны за дверью. Приблизившись к двери, шаги замедлились. Это было странно. Элен говорила, что никого не будет. Лина в отчаянии подумала, что кто-то из головорезов Хаммуда мог следить за ней до Рассел-сквер. Какая же она дура! Нужно было быть внимательнее. Она быстро отключила машину. От дверей не отходили, и Лине казалось, что оттуда доносится чье-то дыхание. Она встала из-за терминала и тихо подошла к двери. Лучше что-нибудь сделать, чем сидеть и дрожать. Закрыв глаза, она толкнула дверь.

— Привет, — сказала Ширли. Она, казалось, совсем не смущена тем, что ее обнаружили. — Я просто хотела узнать, как у вас дела. Не хотите чашку чая?

— Нет, спасибо, — ответила Лина. — У меня все в порядке.

— Они скоро вернутся с конференции, — сказала Ширли, доверительно понизив голос. — Я просто хочу, чтобы вы знали.

Лина кивнула.

— Я скоро уйду, обещаю вам.

— Ага, — сказала Ширли и вяло потащилась по коридору в свой кабинет. На этот раз, закрыв дверь, Лина повернула засов и защелкнула его.

Она снова вошла в систему под именем «tech» и внимательно напечатала то, что ей говорила Элен: «tar tv/ user/hammoud/*», запрашивая директорию со всеми личными файлами Хаммуда. Экран засветился, все время преобразовываясь, и по нему пошли первые секретные файлы. Мазбут! Получилось! В директории было двадцать три массива, и все они казались подозрительными. Но она знала, что́ ей посмотреть в первую очередь, и набрала: «more oscartrading». Через мгновение запретный файл — невидимая сторона Луны! — смотрел на нее с экрана во все его тысячи пиксел. Это был простой одностраничный документ, в котором говорилось: