— Дайте его мне, — сказал Тор.

Миссис Коварт не без удивления подчинилась.

Джуэл потрясенно наблюдала, как Тор принялся покачивать младенца, не проявляя и следа той неловкости, с которой это обычно делают мужчины, не привыкшие к детям. Затем, уложив ребенка лицом вниз, на предплечье, Тор растер ему спинку и быстро поднял вверх, прижав крошечное сморщенное личико к своему плечу, и рев тут же прекратился.

— Как вам это удалось?! — с широко раскрытыми от удивления глазами спросила миссис Коварт, принимая из его рук успокоившееся дитя. — Его постоянно пучит, а заставить его рыгнуть никогда не удается!

— Старый фокус. Меня научила ему одна турецкая ведьма, — подмигнув, ответил Тор.

Его тут же засыпали расспросами о дальних странах, в которых он побывал, и Тор рассказал им куда больше, чем когда-либо рассказывал Джуэл. Но в тот момент это не показалось ей обидным. Она наблюдала за ним со странной щемящей болью в сердце: повествуя о своих странствиях, Тор снова взял младенца на руки и держал его уверенно и спокойно.

Маленькие дети всегда казались Джуэл загадочными, и она стеснялась признать, что всегда чувствовала себя неловко и скованно, когда ее просили подержать младенца. И сейчас, при виде Тора с ребенком на руках, она внезапно задумалась о том, что, быть может, рано или поздно они с Тором все же помирятся, станут счастливой семьей и заведут собственных детей.

Прежде Джуэл никогда всерьез не думала об этом, но в эти минуты тоска о собственной семье нахлынула на нее с почти невыносимой силой. Чтобы сдержать слезы, ей пришлось отвернуться и закусить губу.

— Пора домой, мэм, — внезапно обратился к ней Тор. — Надо подготовиться к празднику. Вы нас извините, мистер и миссис Коварт?

Супруги тепло простились с ним. Было очевидно, что Тор пришелся им по душе. Обменявшись с ними рукопожатиями, Тор взял Джуэл за руку и повел ее к дому.

— Тебе пора ложиться спать, — шепнул он ей на ухо.

— Спать?! Но ведь сейчас полдень!

— Да, а ты поднялась с рассветом. Немного вздремнуть тебе совсем не помешает. Ты выглядишь очень усталой и бледной.

Джуэл бросила на него быстрый взгляд. Значит, он все же заботится о ней?

Но Тор уже был занят другим. Внезапно остановившись, он озадаченно уставился в пространство.

Джуэл затаила дыхание.

— Тор, в чем дело?

— Что за дьявольщина?!

Тор принялся рыться в кармане куртки. Джуэл вытаращила глаза, увидев, как он извлек на свет маленькое пищащее существо. Скривившись от омерзения, Тор отшвырнул зверька в кусты. Джуэл успела заметить, что это полевая мышь.

— Это — мальчишка Ковартов! — взревел Тор, в ярости обернувшись к Джуэл. — Следовало бы угостить его хорошей оплеухой!

Но Джуэл поняла, что в действительности он далеко не так рассержен, как кажется. Она быстро прикрыла рот ладонью, чтобы спрятать ухмылку.

— У нас в Драмкорри любят устраивать подобные шутки в летний праздник.

— Да-да, — проворчал Тор. — То же самое творилось и в Аберкрэйге.

Джуэл стало любопытно.

— А ты тоже кого-нибудь разыгрывал?

— Пару раз.

— И как же?

Тор смущенно потоптался на месте, словно застигнутый врасплох мальчишка.

— Ну, порой я безобразничал вместе с деревенскими парнями.

— Как именно?

— Однажды мы подсыпали соль в угощение, которое повара в замке приготовили для банкета.

— Не может быть! — Джуэл пришла в восторг. — А что еще?

— А в другой раз мы напоили виски свиней Алестера Морриси и пьяными выпустили их на лужайку. О, чуть не забыл! Однажды мы еще налили клею в туфли викария. К сожалению, в тот раз нас поймали и выпороли.

— Вполне заслуженно.

— Ты думаешь? Да будет тебе известно, что… — Тор осекся, заметив, что Джуэл не выдержала и захихикала. — Значит, тебе это кажется смешным, да? Интересно, будешь ли ты смеяться, если вечером я подложу мышь в твое платье?

— О, я люблю мышей! — воскликнула Джуэл.

— Ах да, верно. У тебя же на чердаке живет ручная мышь!

Джуэл тотчас же погрустнела.

—Да?

Тор напряженно вгляделся в ее лицо.

— Разве ты забыла?

Нет, конечно, она не забыла. Ей просто не хотелось вспоминать ту ночь, когда она прибежала в комнату Тора, крушившего мебель в попытке изловить мышонка. Как ей тогда стало жаль его! Она поняла, что после Коукаддена он стал панически бояться крыс и мышей. И уж тем более сейчас она не хотела вспоминать о том, что произошло между ними после…

— Джуэл.

От звука его голоса у нее по спине пробежали мурашки. На Джуэл нахлынула волна жаркого, темного желания. Слишком долго она жила без ласк и поцелуев Тора.

— Дай руку. Пойдем домой.

Впившись в него взглядом, девушка отважно вложила руку в его ладонь. Сердце ее замерло, когда его сильные пальцы ласково сжали ее руку. Тор наверняка чувствовал, что с ней происходит, но продолжал стоять неподвижно, молча глядя ей в лицо.

— Сделайте мне подарок, мистер Камерон, — наконец проговорила она.

— Какой? — подозрительно спросил Тор.

— Я хочу объявить на сегодня перемирие. Настоящее. Не только для крестьян, но и для нас с тобой. Тор попытался выпустить ее руку, но Джуэл уже сама держала его.

— Только на сегодняшний вечер. Обещаю тебе, Тор. Никаких ссор, никакой брани. Никаких унижений. Поверь мне, я больше не причиню тебе боль. Поверь хотя бы на один вечер!

— Хорошо, — отозвался Тор, наклонившись к ней. — Перемирие!

— Настоящее, — настаивала Джуэл дрожащим голосом. — Я хочу, чтобы ты вел себя так, словно ты влюблен в меня.

Лица их оказались так близко, что губы почти соприкоснулись. Тор обхватил пальцами ладонь Джуэл и прижал ее к своей груди. Девушка чувствовала, как бешено стучит его сердце.

— Я постараюсь изо всех сил, — хрипло прошептал он.

Они спустились по склону холма. Тор ненадолго оставил ее, чтобы поболтать с Энгусом. Джуэл, глядя на него жадными глазами, замечала, что другие девушки провожают его такими же взглядами. Сердце ее наполнилось радостью обладания. Сегодня вечером все поймут, что Тор принадлежит только ей одной.

Праздник святого Иоанна Крестителя начался на закате с молебна местного викария. Поскольку погода была хорошая, богослужение прошло под открытым небом, на лужайке у Драмкорри. Это было единственное торжественное событие вечера, и прихожане старались выглядеть достойно и набожно, хотя на уме у всех было только предстоящее веселье.

При жизни Арчибальда Маккензи праздник середины лета в Драмкорри печально славился в округе своей скудостью. Арчибальд был прижимист, слугам и арендаторам земель не перепадало ни крохи от его щедрот. Но Джуэл совсем не походила на отца. Когда подагра и преклонный возраст приковали Арчибальда к постели, обязанности по хозяйству в доме, на полях и на заводе легли на плечи Джуэл. И она позаботилась о том, чтобы в праздники все обитатели Драмкорри могли наесться досыта. Из подвалов поднимали бочки превосходного местного виски, и, сколько бы ни злился Арчибальд на такое расточительство, Джуэл упрямо продолжала поступать по-своему до самой его смерти.

Столы, расставленные под деревьями, ломились от соблазнительных яств. На кухне Драмкорри работа кипела всю неделю. Анни со своими подручными потрудилась на славу. Тайки неоднократно спускался в подвалы перегонного завода, отбирая бочки с виски. Сейчас они лежали на лужайке и дожидались своей очереди вперемешку с бочонками эля. Неудивительно, что крестьяне с таким нетерпением ожидали окончания молебна! И никто, включая самого викария, не упрекнул их за то, что с последним словом богослужения все ринулись к столам.

Когда небо потемнело и зажглись первые звезды, музыканты заиграли на флейтах, и звуки веселого напева смешались со смехом пирующих. Праздник начался.

Толпа восторженно взревела в тот момент, когда несколько мужчин со свечами и факелами разожгли огромный костер. На других холмах, поодаль, уже сияли праздничные огни. Спустя несколько минут к флейтам присоединились волынки, и вскоре все уже весело отплясывали.