— Он мечтает только об одном: съесть Маккибина и сесть на его место.

— Ну хорошо, оставим наших английских «друзей» в покое, — переходя на серьезный тон, сказал Балодис. — Расскажи теперь, что представляют собой эти парни, которых ты привез сюда? Что, они не собираются выскочить из-под контроля? Не опасно оставлять такую крупную банду вместе?

— Альвирас, по-видимому, имеет особые задания. Впрочем, ты с ним встретишься и выяснишь все сам. А Биль довольно безобидный парень, к самостоятельности стремиться не будет. Остальные трое намерены так или иначе пробраться в соседние республики. Их придется проводить до места назначения…

— А не собирались англичане повторить этой осенью операцию?

— Навряд ли! Они теперь надеются собирать урожай со старого поля, с твоего! И имей в виду, судя по их аппетитам, тебе придется попотеть, гоняясь за материалами для Маккибина и полковника Скотта…

— Тебе ведь тоже придется потеть, господин советник отдела «Норд»! — напомнил Балодис.

— Да, и мне тоже! — согласился Лидумс.

— Да уж ладно, не горюй, не горюй! — поддразнил его полковник. — Теперь, когда ты вернулся оттуда, все будет легче, дома-то и стены помогают!

— Если уж мы заговорили о доме… Почему ты ничего не сказал о моем доме?

— Давай об этом попозже! Нас же ждут к ужину, — отговорился Балодис, и Лидумс торопливо принялся одеваться. Эта отговорка полковника его насторожила. Может быть, он просто боится сказать правду?

Дружеский ужин вчетвером закончили довольно быстро, тем более что при Арвиде о служебных делах не говорили. А в эту минуту Лидумса больше занимали мысли о доме, о дочери и Анне.

После ужина Кох стал прощаться: ему еще предстоял обратный путь на базу отряда. Балодис нагрузил Коха мешком консервов. Десантникам было сказано, что, проводив Лидумса, Кох зайдет к пособникам разузнать, нет ли каких-нибудь слухов о высадке на берегу… Естественно, что пособники могли дать гостю «подкрепление».

Арвид проводил полковника и Лидумса по лесной дороге до шоссе. Там, в укромном месте, укрытая от посторонних глаз, их ждала «Волга».

Арвид уложил в багажник вещи Лидумса. В рюкзаке находилось «приданое» отдела «Норд»: шифры, коды, средства тайнописи, подставные адреса за границей для связи с англичанами, два пистолета с патронами, лекарства и семьдесят пять тысяч рублей, полученные Лидумсом на личные расходы. В другом чемодане, в котором Балодис привез на хутор вещи Лидумса, находилась его английская экипировка. У машины они расстались.

И полетело шоссе, освещенное яркими фарами, разворачиваясь, как кинолента. И сразу вспомнились другие дороги, английские и в ФРГ, казалось бы похожие на эти, но в то же время такие чужие… Он все еще лишь входил во вкус жизни — дома! — а Балодис, не замечая его сосредоточенности, все пытался расшевелить его своими расспросами, рассказами о том, что происходило в группе без командира. Лидумс наконец шутливо взмолился:

— Дай же мне вспомнить ее лицо!

— Чье лицо? — изумился Балодис — Неужели ты там в кого-то влюбился?

— Помолчи, ради бога! Я вспоминаю лицо Родины!

Балодис повернулся к Лидумсу. В слабом свете сигнальных ламп лицо Лидумса казалось сосредоточенным, сдержанным и было на самом деле похоже на лицо человека, ожидающего свидания с любимой.

— Ну, молчу, молчу! — удовлетворенно проворчал полковник и устроился поуютнее.

В это время Лидумс обратил внимание на то, что с какой-то просеки вышла автомашина «Волга» и пошла за ними. Она не приближалась, но и не отставала. Лидумс попросил шофера:

— Пожалуйста, помедленнее!

На второй машине тоже снизили скорость.

— А теперь побыстрее!

Шофер повиновался. Но и на второй машине увеличили скорость.

— Что ты взбудоражился? — спросил Балодис.

— Следом идет какая-то машина, но держится очень осторожно: на одном и том же расстоянии.

Будрис оглянулся и сказал:

— Наши оперативные работники. Мы же не знали, как поведут себя твои так называемые новые друзья. А вдруг их пришлось бы сразу брать?

Лидумс невольно улыбнулся: Балодис остался таким же. Все предусмотреть и все подготовить. Проработать, так сказать, все возможные варианты.

— Дайте два гудка: длинный и короткий, — попросил шофера Будрис, — пусть знают, что мы их видим.

Шофер прогудел, как было приказано, со второй машины послышались три коротких сигнала.

— Ах, какой сон испортили! — пожаловался Балодис. И снова повернулся к Лидумсу: — Давай уж лучше разговаривать. Возможно, завтра ты уже будешь в Москве, а нам еще о многом надо посоветоваться.

Он остановил машину, пересел к Лидумсу и начал рассказывать о деятельности группы в отсутствие Лидумса. Вспомнил и о Томе и Адольфе, об аресте Петерсона, которого англичане числят погибшим, о захвате пассажиров со второй лодки весеннего десанта с катера Хельмута Клозе… Лидумс в свою очередь сообщил, что Клозе жив и невредим, а его катер отремонтирован и как Клозе перед новым десантом грозил в сторону Латвии кулаком: должно быть, помнил неприятные последствия обстрела своего катера неизвестно откуда взявшимся «морским охотником»… Но когда Балодис задал вопрос о жизни Лидумса в Лондоне, тот сразу поскучнел, сказал: «Потом, потом!» — и умолк. Полковник не стал настаивать, вернулся к делам своей группы.

За прошедший год Балодис-Будрис разделил отряд «лесных братьев» на три самостоятельные группы, чтобы разобщить английских агентов. Теперь в группе Графа будут двое — Альвирас и Биль, в отдельной группе Мазайса остался один Бертулис; раньше с ним жил и Эгле. Трое из весеннего десанта сидели на лесном хуторе под присмотром хозяина. Они что-то не очень торопились начинать свою деятельность, ограничивались жалобами в лондонский центр на то, что у них нет безопасных документов.

Но ведь были еще двое лодочников из того же десанта, трое молодых спутников Альвираса и Биля, и в общем все это очень напоминало детскую задачу-загадку: как перевезти через реку на одной лодке волка, козу и капусту, если в лодке помещается только одно из составных задачи? В то же время легендировать перед англичанами арест хотя бы одного из шпионов значило насторожить их и по собственной неосторожности прикончить всю эту игру…

— Кто из них более безопасен? — спросил Лидумс.

— Пожалуй, Бертулис. Мазайс сумел распропагандировать его. На зиму поселил в доме, где было много книг. Бертулис днем и ночью читал, редко выходил в эфир…

— Редко, но метко! — возразил Лидумс — Я видел его радиограммы о воздушных учениях на военном аэродроме.

— Ну, он жил в пяти километрах от аэродрома и наблюдал эти учения собственными глазами. Но за всю зиму, прошлого года он передал очень немного. Да и Силайс нам помог, когда посоветовал Бертулису не очень крутиться возле аэродрома.

— Силайс просто прислушался к моему мнению, — улыбнулся Лидумс. — Я сказал, что аэродромы охраняются как зеница ока!

— Спасибо! — поблагодарил его Будрис — Правда, поразмыслив, мы согласовали с военными наше предложение не очень прятать этот аэродром, так как о нем уже сообщал Петерсон.

— Не думаю, чтобы англичан удовлетворила скромная информация Бертулиса, — предостерег Лидумс.

— А мы подождем конкретных заданий. Из таких заданий нетрудно будет понять, что же интересует англичан на нашей территории? В конце концов они сами проговорятся.

— Вполне возможно, — задумчиво заметил Лидумс. — Особенно теперь, когда они собственными глазами увидели меня, услышали рассказы Вилкса да еще получат в свои руки больного Эгле. Они всегда переоценивали возможности своих шпионов, куда бы их ни засылали. Как говорится, голодной курице просо снится!

— Ну что ж, решим так: Бертулис останется с Мазайсом. Биля и Альвираса надо еще прощупать: этим делом сейчас занимаются Граф и группа оперработников. Они выяснят их задания. Думаю, у «гостей» из Англии есть тайнописные инструкции от Силайса и его начальников.

— Да, а где Юрка? — вдруг вспомнил Лидумс — На встрече его не было, на базе тоже…