— Сослали? Если вы говорите — приближённых, дело, вероятно, коснулось Аластара. Вернее всего, его сослали в родовое имение, в Хршас. Нужно идти туда, но сил у меня осталось слишком мало. Если промахнусь с порталом, нам придётся часами бродить по снегам. В такой одежде рискуем замёрзнуть насмерть.
Файзель сделал жалобные глаза.
— Тогда, может, куда-нибудь в тёплые края?
— Нет, — решилась Орлана и сама поразилась тому, как жёстко зазвучал её голос. — Мы пойдём в Хршас. Нужно найти Аластара. Я не могу отсиживаться в тёплых краях, пока Ализ громит империю.
Плечи Файзеля опустились, и он задумчиво потёр царапину на щеке.
— Хорошо. Раз вы считаете это необходимым.
Орлана не рассчитала силы. Хотя она и не мечтала, что у неё получится, скорее просто рвалась вперёд. Надеялась сделать как можно больше, перед тем как её настигнет бессилие. Когда за плечи её обнял ледяной ветер, она испугалась.
Страх был резким и сильным, как укол раскалённой иглы. Сил на второй портал у неё бы не нашлось, и поэтому Орлана почувствовала едва ли не эйфорию, когда за снежной пеленой различила чёрную громаду имения. Чудо, на которое она уповала, свершилось, и за это Орлана была готова простить Вселенскому Разуму все свои злоключения.
Но она не рассчитала силы, и поэтому свалилась с ног, как только переступила порог дома, до смерти перепугав Файзеля. Потеряла сознание и тут же пришла в себя от холода. Имение встретило их остывшими каминами и полумраком залов. Здесь было чуть теплее, чем в ледяной пустыне снаружи.
— Не похоже, чтобы здесь кто-то жил, — озвучил её мысли Файзель. — Что будем делать теперь?
Изрядно намучившись, он разжёг камин в небольшой комнате рядом с кухней, высказав справедливую надежду, что такая комната прогреется быстрее, чем какая-нибудь зала для торжеств. Орлана устроилась тут же, на жёстком диване, завернувшись в старый плед.
— Ничего. Мне нужно поспать хотя бы час, чтобы не умереть прямо тут. — Она слышала свой голос как будто со стороны. Понимала, что звучит он грубовато, но на этикет у неё не осталось сил.
…Когда она открыла глаза, в доме стало ещё темнее, а первое, что увидела Орлана — это растерянное лицо Файзеля. Может, всё то время, пока она спала, он так и просидел в кресле напротив, не спуская с неё глаз, на то было очень похоже. На Хршас опускалась беззвёздная и безлунная ночь.
— Вы спали почти шесть часов. Я пытался вас разбудить, то ничего не выходило.
— Вот демоны, — не нашлась, что ответить Орлана.
Она с трудом поднялась. Гадкое чувство, как будто она везде опоздала, расползлось в душе пятном грязи. Пурпурный огонь плясал в камине, отражаясь в застёжках на камзоле принципуса. Как только она встала, Файзель тоже вскочил на ноги.
Орлана сглотнула горькую слюну.
— Я пройду по комнатам, вдруг Аластар был здесь, а потом ушёл. Нужно узнать.
— Я с вами.
Файзель неуютно поёжился. Старый дом гудел от сквозняков, шуршал потайной жизнью по углам и смотрел им в спины. Куда бы Орлана не повернулась, она всё равно чувствовала между лопатками мертвенно-безразличный взгляд.
Когда-то на просторах Хршаса водились белые волки, в реках — рыба с волокнистым белым мясом, а в теплицах выращивали кое-какие овощи, бледные и безвкусные.
— Мне кажется, я уже никогда не согреюсь, — вздохнула Орлана, пряча руки в рукавах. — Как же мне до смерти хочется уйти отсюда.
Уйти куда угодно. В Арджане всё время прекрасная погода, жители успевают собирать по четыре урожая за год. В Альмарейне девять месяцев из двенадцати цветут лилии. В Ситрите, если вдуматься, тоже неплохо, хоть небо и застилает серый дым мануфактур.
— Ума не приложу, зачем мой дед решил завоевать Хршас. Вокруг столько прекрасных стран: Маар с серебряными рудниками или, допустим, Девор с месторождениями чёрной крови.
Наверное, потому что Хршас и захватывать не пришлось. Здесь даже жители промёрзли до костей, им были глубоко безразличны амбиции императоров. Они жили здесь веками, а потом вдруг ушли, потому что жизнь превратилась из невыносимой в совсем невыносимую, и попрятались даже волки и мёрзлая рыба. Орлана прекрасно их понимала. Со временем в Хршасе становилось только хуже.
Они обошли первый этаж, от торжественной приёмной с низким потолком и резной деревянной мебелью, до закутков кухни и комнатушек-кладовок. Шар белого пламени послушно облетал углы коридоров. Нигде Орлана не нашла следов чьего-то недавнего пребывания, и тревога глодала её всё сильнее.
Ошибка? Неужели на этот раз интуиция подвела её? И куда идти теперь, ведь чтобы искать Аластара по всей империи, у неё не было времени.
Когда они вернулись в комнату с растопленным камином, Орлана виновато взглянула на Файзеля.
— Видимо, нам придётся уходить отсюда. В Малтиль. Или в Морейн, я ещё не решила.
Он с облегчением вздохнул и улыбнулся, и Орлане захотелось поблагодарить его за эту улыбку. Но вместо этого она сказала:
— Но сначала хотя бы поедим. Пара часов в нашем положении уже ничего не решат, а здесь в кладовых есть замороженные запасы. Неизвестно, когда ещё на нашу долю перепадёт спокойный вечер и еда.
— Это было бы очень неплохо, — согласно кивнул Файзель.
Раньше Орлане всегда хотелось заглянуть под его маску. Просто ради интереса. Легкомысленный франт, ловелас и повеса — какой он на самом деле? Дурак не продержался бы на троне Экры так долго. Дурака Мелаэр уничтожила бы в считанные дни.
Файзель порой казался Орлане оборотнем. Чудилось — вот за ней закроется дверь, и он станет хмурым, ироничным и очень осторожным, как Орден. Или расчетливо-холодным, неразговорчивым, как Аластар. Или любым другим, но только не таким, каким он казался всем вокруг.
Это было раньше. Теперь она готова была расплакаться от благодарности за то, что он оказался именно таким. Боль и слабость теперь не мучили её так сильно, Орлане было почти хорошо.
— В старых замках очень уютно, когда за окном метель, — говорил он, помогая Орлане перевязать руку. — Слышно, как ветер стучит в окна. Мне всегда хотелось вот так посидеть с книгой, вытянуть ноги к камину, и чтобы никто не заявился на ночь глядя. А то бывает — явятся в гости, развлекай их. Или того хуже — отбивайся.
Под его бессмысленные разговоры она успокаивалась. И вид собственной ладони, превращённой в кровавые лохмотья, больше не вызывал в ней болезненную тошноту, потому что и Файзель не показал беспокойства. Как будто перевязывал ей пустячную царапину.
Метель за окнами выла всё сильнее и швырялась комьями снега так, что звенели стёкла, но в комнатах стало теплее от магии и огня.
Переместившись в кухню, они принесли из кладовой замороженное мясо и бесцветные овощи и мешочках из тонкой ткани. Файзель бросился помогать Орлане с готовкой, но тут же расцарапал ножом палец.
— Не бойтесь, я справлюсь, — усмехнулась Орлана, сама не думая, что всё ещё может смеяться. — Правда. Я умею готовить.
— Удивительная вы. А что ещё умеете? — полюбопытствовал принципус, хитро глядя на неё из-за сложенных лодочкой ладоней. Он опустился грудью на край стола, приблизившись к Орлане, насколько то было возможно.
— Почти всё. Видите ли, однажды меня свергли. Думали, что убили, но я сбежала. Приходилось как-то выживать. — Странное дело, она вдруг ощутила, что ей с ним почти не больно говорить об этом, хотя раньше казалось — как ножом в живот. — Я скрывалась в провинциальном городке, работала помощницей у хозяина постоялого двора. Много чего приходилось делать.
— И полы мыть? — удивлённо выдохнул Файзель.
— И полы. Не считаю, что в честном труде есть что-то зазорное. — Она на мгновение спрятала взгляд, притворяясь, что очень увлечена нарезанием подтаявшего мяса.
— Вы всё-таки удивительная, — восхитился он без тени сарказма.
— Самая обыкновенная. Не питайте на мой счёт иллюзий, принципус.
Когда бульон уже кипел, из передних комнат послышался шум. Орлана замерла с ложкой в руках, глядя на дверь, как будто смогла бы рассмотреть гостей сквозь стены. Мгновение ей казалось, что явились враги, приспешники Мелаэр, Ализ собственной персоной или все изгнанные советники разом пришли, чтобы застать её врасплох. И бежать теперь было некуда.
