Литмир - Электронная Библиотека
A
A

«Что же я упустил»? — напряжённо размышлял, не находя ответа Крон.

Утром, в присутствии знати и уважаемых горожан, глашатай объявил о внезапной кончине царя Перисада и якобы имеющемся завещании. Крон догадался — речь идёт о Санторе и больше ни о ком. Почуяв в словах глашатая намёк на его причастность к смерти царя, опередил ход событий на маленький, но очень важный шажок… Сотня, во главе с преданным Магире слугой и любовником, уже окружила Крона со слугами. Фиванец подал незаметный знак Волку и двоим, но Крон опередил всех. Он поднял руку и привстал. На площади у храма Аполлона стало тихо. Крон громко и отчетливо, чтобы слышали все, попросил, чтобы его и его слуг провели во дворец, чтобы установить истинную причину кончины царя. Любовник Магиры чертыхнулся с досады, опоздав — ведь именно он — сейчас должен объявить приказ Сантора о приведении во дворец известного уже теперь во всём Пантикапее целителя — убийцы, а во дворце… — там все проблемы решатся быстро… Слуг приколят, а самого Архона отправят на допрос с пристрастием, после которого старик отдаст концы и сознается в неправильном лечении, а доказательством будет глиняная бутылочка со снадобьем, то есть — ядом. Всё бы так и произошло, а может ещё хуже, если бы слуги лекаря подняли оружие. Их поведение бы выдало преступные намерения их хозяина и козни во дворце об интригане Архоне, который якобы снадобьями склонил Перисада к новому завещанию. Всё это Крон прочёл в глазах слуги Магиры и сыграл на опережение. Ошибка в слове могла стоить жизни прямо здесь — у храма бога Аполлона. Крон хладнокровно и неожиданно для всех горожан попросил отвести его во дворец и попутно справился о Сатире и Санторе. Высокий слуга на мгновенье растерялся и Крон догадался о самом важном: Сатир вероятнее всего бежал, а во дворце Его — Крона и спутников его, ожидает верная смерть… Слуга Магиры, наконец, справился с собой; вернулась обыкновенная надменность и чувство собственного превосходства. Пока он подыскивал подходящий к ситуации ответ, а… объявить после сказанного Кроном, нельзя и нежелательно. Объявить горожанам о том, что перед ними преступник и убийца — Архон — теперь — поздно. Такого рода заявление явилось бы странным и двузначным в глазах горожан и посеяло бы сомнения.

Крон воспользовался замешательством. Он потёр затылок, а это был условный знак всем слугам — быть начеку и, напоследок перехватил грустный взгляд Бен-аты. Старик еврей всё понял: Крона он больше не увидит в живых. Не знал Бен-ата другого: в его доме, в комнатах, где проживал Крон и его слуги идёт самый обыкновенный обыск. В комнате Крона найдено ещё снадобье, убившее царя, а подтверждает то не кто иной, как придворный врач самого покойного царя.

Как не опекали плотно Крона и четырёх слуг, но старик успел жестом предупредить и, слуги-друзья ловили каждое движение и ожидали команд и развязки. Когда процессия добралась к воротам дворца, фиванец оказался позади Архона, двое слуг — по бокам, а Волк — спереди. Открылись ворота и Крон увидел то, что хотелось более всего: — по баллюстаде балкона второго этажа дворца прогуливался Сантор и о счастье — Магира. Жена претендента не скрывала торжества. Маска услужливости и добропорядочности спала, — теперь Крон видел настоящую, без прикрас — торжествующую тварь. «Празднует победу» — ухмыльнулся Крон, обрадовавшись. Рука привычно легла на единственную застёжку, скрывавшую боевой пояс. Он приветственно поднял руку Магире и приветственно помахал, чем насторожил и её и без пяти минут царя боспорского престола. Магира, завидев въезжающую процессию, засветилась счастьем и нескрываемой радостью и ответила, скривившись, на жест Архона и победоносно повернулась к мужу.

«Медлить больше нельзя» — подумал Крон, — «один полёт стрелы. Всё!». Неожиданно для всех он громко засмеялся и сорвал застёжку, обнажив боевой пояс воина. Плащ упал, и стража дворца на мгновенье оцепенела: — перед ними находился не немощный хромой старец и врач, а воин, облачённый в доспехи. Крон, пользуясь замешательством, стремительно выхватил лук. Охрана ещё не сориентировалась, как он, смеясь, обернулся к слуге Магиры. — Твоя госпожа и любовница празднует победу, а рано!.. Волк! — закричал он. Оцепенение охранников ещё не прошло, когда все слуги верховного жреца сорвали с себя плащи. Фиванец закружил в воздухе свой плаш. Одежда обвернулась вокруг головы замешкавшегося воина. Фиванец резко дёрнул на себя и тот, увлекая за собой соседа, повалился с конём. Слуга, что справа от Крона — скиф, рубанул любовника Магиры, начавгего приходить в себя. Тот успел увернуться. Меч скользнул по одежде и не попал в цель. — Волк! — снова закричал Крон, — Твоя цель — Магира! — К удивлению Крона, стрела Фракийца ушла первой. Волк, словно прочёл мысли своего учителя. Выстрелил и Крон… На балконе дворца началась суматоха: двое слуг выхватили луки. Сантор, схватив одного из охраника, успел прикрыться. Крон плюнул от злости. Его стрела не достигла цели — она пронзила охранника, но — радость обуяла его, когда он увидел, что из груди удивлённой Магиры, в том месте, где у человека находится сердце, торчит оперение стрелы. Волк поразил свою цель. — Мечи! Оставить луки! — снова закричал Крон. Четырём слугам повторять не нужно; — все движения отработаны до автоматизма. Жрец с удовлетворением заметил десяток врагов валяются на мостовой, а его слуги и друзья работают обеими руками, по-скифски обхватив лодыжками крупы лошадей. Крон успел отклониться от копья, а потом вырвал его заученным давно движением и стал вращать им, одновременно отступая от ворот… Первый этап был окончен: колонны врагов изрядно поредели, открывая проход к бегству. Друзья Крона пробили брешь. Два с лишним десятка тел уже валялось на камнях; фиванец ранил рассвирепевшего любовника Магиры. Тот качнулся в седле и потерял на мгновение ориентацию. Крон, не мешкая, отдал приказ. — Все — вон! Быстрее! — Друзья и охранники выполнили приказ, за исключением одного — скифа. Тот оказался в гуще, окружённый врагами. Замешкавшись, не успел прорвать кольцо врагов. Крон с сожалением посмотрел в преданные глаза товарища. Слуга теперь обречён. Понял это и Волк, чудом вырвавшийся и сжимающего кольца. — Вон! — заорал всем своим Крон. Волк и на этот раз не понял, но сильная рука фиванца, цепко держала узду лошади. Троица начала удаляться. Волк снова, порывался вернуться, но фиванец неумолимо вёл свою и его лошадь. На скаку он крикнул: — Сейчас всё поймёшь, дурень. — Ничего не понимающий фракиец подчинился, но любопытство, присущее всему живому, заставило обернуться.

Архон воздел обе руки. — Слушайте меня! — Враги невольно остановились и замерли: взгляд целителя помимо их воли, проникал в самую глубину естества. Стражники дворцовой охраны, во главе с слугой Магиры застыли и превратились в безмолвные изваяния скульптора, веявшего статуи храма Аполлона; копья непроизвольно опустились, а сами они — закрыли глаза и сникли. Архон прокричал несколько слов на неизвестном Волку языке. Лошади, как будто по команде, повалились на мостовую со с всадниками.

— О Папае! — прошептал фракиец. Он качнулся в седле, но рука фиванца удержала и на сей раз: — Что это было, друг? — испугался фракиец. Фиванец не ответил, а Крон уже скакал рядом. Он стискивал свою голову руками и стонал… — Быстрее, быстрее! — через силу проговорил он и пришпорил лошадь. — Мы можем не успеть.

— Куда? — захотелось спросить фракийцу. Второй слуга огрел плетью кобылицу и, та понесла Волка. Фракиец ещё раз обернулся… Среди застывших слуг дворца и животных остался один из слуг Крона.

— Ему нужно было поторопиться — вдогонку мыслям ответил фиванец — на его месте мог оказаться любой из нас. У нашего господина не было выбора.

— Оон — маг и колдун? — вырвалось у Волка.

— Да, — коротко ответил фиванец. — Сейчас у Крона болит голова, но это скоро пройдёт. Он редко использует этот дар и знание. Нужно спешить к воротам в город. Там — надежда на спасение.

— Крон, какой Крон? — вырвалось у изумлённого Волка. Ему захотелось поправить старшего слугу Архона.

67
{"b":"190760","o":1}