— Я рад твоему приходу мой царе. — засуетился главный вещун и незаметно подмигнул Накре.

— Ты мой царе и царица амазонок оказали мне, старику, большую честь посещением. Не откажи от угощения Зиммелихе. — Царь бесцеремонно перебил вещуна. — Крон, лучше скажи… ты сможешь помочь или нет? Это волнует меня более всего. Я хочу знать.

— Да Зиммелихе — уверенно ответил вещун, ошарашенному таким поворотом Зиммелиху. Пока царь переваривал новость, Крон принёс маленькую амфору и обыкновенный глиняный килик. — Не откажись мой царе от угощения. Не откажись и ты — царица.

— Ты уверен в своих словах Крон, — повторил Зиммелих, глядя в глаза Крона. — Накра не может забеременеть с того самого проклятого сражения под Тирой. Здесь какая-то тайна, а может заклятие, что!? — вдруг вскричал он. В шатёр заглянул один из стражей, но Крон махнул рукой и тот скрылся. Зиммелих продолжил. — Не шути вещун. Рассказывай, почему? Я хочу знать! — Крон пропустил мимо ушей последние слова Зиммелиха, а Накра напряглась. Вещун спокойно разлил вино и подал килик царю. — Угощайтесь. У вас будут дети Зиммелихе, но, но прежде мне нужно узнать у твоей жены некоторые моменты жизни её матери, чтобы назначить правильное лечение. Не далее поллуны, твоя жена забеременеет сыном, но тебе Зиммелихе придется хорошо «попотеть».

— Ты не врёшь Крон, — заметно успокоился царь. Зиммелих усмехнулся и посмотрел на жену. — За тем, чтобы «попотеть» — не станет. А теперь говори правду, — что с Накрой? Ведь она родила двух здоровых детей. — Царица амазонок в испуге спрятала лицо и потупилась, а вещун не обращая внимания на тон царя, спокойно заметил: — Мой царе есть вещи, которые нельзя говорить вслух, чтобы не накликать злых духов. Давай выпьем за твоего будущего ребёнка… Законы я знаю. Если я не сдержу слова по прошествии одной луны — сожжешь меня. А причин много и о том знать тебе совсем необязательно. Я скажу вам обоим день или ночь, когда вы зачнете сына. Главное, чтобы ты справился. — Зиммелих не выдержал и от радости захохотал.

— Справлюсь старик, ха-ха, давай своё вино. Не отравишь нас с царицей… — Зиммелих обрадовался своей шутке и залпом влил в себя напиток. — Ух ты! — Он удивился, — вино превосходное, в моих запасниках такого не водится! Откуда оно у тебя?

— Нужно знать места, — уклонился от ответа Крон и сменил тему. — Накра, я хочу послушать рассказ о твоей матери. Начинай, а я подолью в килики вина, а если у тебя, мой царе, в запасниках нет такого, я буду рад услужить. Мой слуга принесёт тебе амфору, сегодня-же.

— Хорошо, не буду мешать… Мне и самому любопытно.

— Обещаете, что не расскажете никому? — попросила Накра. Зиммелих опрокинул килик и приложил палец к губам. — Обещаю, — ответили одновременно мужчины. Зиммелих снова приложил палец к губам и тихо заговорил. — Мне рассказывал отец мой, что однажды он хотел разделить ложе с Ланой.

— Ого!

— Тише, так вот мой отец рассказал мне, ну тогда, Накра, когда я привёз тебя… вобщем, он хотел разделить ложе с Ланой, но окончилась эта затея тем, что он бежал от царицы, не успев прихватить одежд, а разъярённая царица амазонок, преследовала царя всех скифов, как мальчишку…

— Ха-ха — ха-ха…

— Вот так то, ха-ха — не сдержался и Зиммелих. — А теперь жена — рассказывай…

— …Мою маму любили все амазонки. Она была жестокой, но справедливой. Когда был голод, отдавала последнее. Я — старшая дочь, Анта — младшая. Мама никогда не болела. Перед тем как навсегда уйти в мир духов — голос Накры дрогнул. Она взглянула на мужа и продолжила — мама просила меня найти отца и передать, что любит его.

— Скажи мне Накра, что Лана рассказывала о твоём отце. Каков он из себя? — спросил Крон.

— Я никогда не видела отца и не знаю, кто он, но мама иногда рассказывала о нём… Отца нашли в степи, в наполовину сгоревшей кибитке. Два спутника моего отца были мертвы. Они закрыли отца от огня своими телами. Амазонки случайно поехали на пожар, полагая, что горит степь… Вокруг кибитки кружили на лошадях вооружённые бандиты. Завидев маму и её воинов, тотчас бежали. Человека с обожжённой ногой, — моего отца, мама выхаживала больше луны. Оказалось, что мой папа превосходно владеет всеми видами оружия. Однажды, как рассказывала мама он, шутя, обезоружил голыми руками двух лучших воинов-амазонок. Ещё он мог приказывать лошадям и те слушались его.

— Ха — Зиммелих улыбнулся и поставил на столик пустой килик. — Это могут многие жители степи. Крон, налей-ка ещё. Старик поклонился и выполнил указание царя. В какое-то мгновенье Зиммелиху показалось, у старика дрожит рука. Крон поднял свой килик.

— Я хочу выпить за храбрых воительниц-амазонок. О твоей матери Накра мне приходилось слышать!

— Так вот, — продолжила Накра, волнуясь, — мама говорила мне вот что… У моего отца на плечах вытатуированы две ползущие змеи. — У Зиммелиха взлетели брови от удивления; он и Крон молчаливо переглянулись.

— Две вытатуированные змеи на плечах означают — твой отец вещун, — возбуждённо заговорил Зиммелих — но если это так, тогда получается, что он и воин. Вещуны не могут в совершенстве знать приёмы с оружием. Ты ничего не спутала?

— Нет, мо муже — Накра молчала и боролась с собой. И царь и Крон поняли это и умолкли. Некоторое время Накра напряжённо рассматривала серебро чеканки. Она показала рукой в центр. Зиммелих проследил за её глазами и побледнел от догадки.

— С детства меня окружали тайны — разволновалась Накра. — Наши воины шептались обо мне, а другие амазонки пытались невзначай коснуться меня. У меня часто бывают видения. — Накра осеклась и умолкла. Зиммелих догадался, что над женой довлеет нечто большее, чем просто — тайна и, она никак не может решиться. Наконец она не выдержала. — Мама сказала, что их было семь.

— О чём ты говоришь жена? — не удержался и переспросил Зиммелих. — чего Накра, — семь?

— Мне нельзя говорить об этом, мама приказывала никому не говорить… Сейчас скажу. Их было семь звезд по цветам радуги. Семь разноцветных звезд на груди у отца. Они окружали трёхцветного змея, свернувшегося в кольцо и кусающего свой хвост. — У Зиммелиха широко открылся рот, а Крон неожиданно зажал рот Накре и тихо попросил. — Тише, пожалуйста, извини. — Накра не на шутку испугалась. Крон тем временем повернулся к входу и тихо свистнул. Открылся полог.

— Кто-нибудь был сейчас рядом? — Страж отрицательно помотал головой. Крон кивнул — проверьте вокруг всего шатра. — У, не на шутку испуганной Накры на коленях стоял царь всех скифов и целовал ноги.

— Я только сейчас вспомнила. — разволновалась она. — Почему ты стоишь на коленях, Зиме?.. Я что-то не то сказала?.. Когда мама говорила мне о том, словно чего-то боялась. Кто мой отец, скажите? Кто он? Почему вы… Молчание нарушил Крон.

— Накра, тебе выпало стать дочерью царицы амазонок и верховного жреца семи степных народов. Человеку, к чьему мне мнению прислушиваются цари и почитают за честь кланяться ему. Верховный жрец формирует будущее и живёт незаметной всем жизнью. Его просьбы подлежат выполнению, а тот, кто видел верховного жреца, считает себя счастливейшим человеком в ойкумене.

— Такие люди рождаются раз в тысячелетие — зашептал взволнованный Зиммелих. — Наш далёкий предок — Таргитай, дал начало народу сколотов. Он был высшим жрецом; научил наш народ многому. От его детей пошло множество царей. Мы называем его Папай. Многие почитают его за бога, но цари и их главные вещуны знают правду. Он был человеком. Когда его кровь смешалась с кровью Апи — появились мы, как, народ. О Папае, ты родила двух детей. Кровь верховного жреца течёт в жилах наших с тобой детей. Это означает…

— Большую ответственность перед будущим Зиммелихе — подтердил побледневший Крон.

— Скажи Крон, я могу увидеть своего отца?

— Он не сможет помочь тебе, моя жена — ответил за вещуна Зиммелих.

— Почему? Мой отец мёртв? — у Накры выступили слёзы.

— Этого никто не знает моя жена. Верховного жреца не видел нм один человек за последние пятнадцать лет. Никто не может сказать с уверенностью, жив ли он. Против него плели много заговоров. Около десятка вещунов захотели освободиться от его власти. Об этом мне рассказывал мой отец Атонай — царь всех скифов.